Президент России считает, что практика борьбы с экстремизмом должна находиться "в поле зрения общественности".
7 июня 2018 года в ходе прямой линии президент России Владимир Путин ответил на вопрос депутата Госдумы Сергея Шаргунова о практике борьбы с экстремизмом. По его мнению, ее не нужно "доводить до абсурда", правоприменительная практика в этой сфере должна корректироваться с учетом мнения общественности, а к ее анализу можно подключить Общероссийский народный фронт (ОНФ).
Шаргунов задал Путину следующий вопрос: "Мне кажется, Россия всегда была – вопреки всему, любым препятствиям – страной свободомыслия, и свободная мысль и острота полемики всегда были важны для нашей общественной жизни и для нашего искусства. Последнее время я получаю достаточно много тревожных сигналов с разных мест, особенно из провинции. Есть некоторые исполнители, которые с особым рвением берутся за так называемый экстрим – это некоторые постинги в социальных сетях, лайки, репосты. И речь идет не о прямых призывах к насилию, что я категорически осуждаю, а зачастую просто о нелепых или резких суждениях, с чем можно не соглашаться, но не преследовать же! Доходит до маразма: например, молодых патриотичных ребят решили осудить за создание утопической группы по проведению референдума об ответственности власти в стране. Казалось бы, что здесь преступного? А вот: экстремистское сообщество. Я понимаю, что ни вы, ни я не можем вмешиваться в судебные дела, но давать определенные оценки же можно. Иногда такое ощущение, что если буквально воспринимать 282-ю статью Уголовного кодекса, то некоторым ревнителям надо посмертно осудить Пушкина, Толстого, Достоевского, Маяковского, а их сочинения изъять! И тут еще подоспели новоявленные законы, связанные с интернетом – на мой взгляд, достаточно расплывчатые, так что есть огромное пространство для вольности толкований. Нет ли смысла как-то приостановить тех, кто на полной скорости решил закатывать чужие мнения? Тем более, это реальная тревога, опасения и человеческие судьбы – особенно молодых людей, которых, мне кажется, не стоило бы стращать".
"Ну что, я с вами согласен. Вы вспомнили про классическую литературу. Один из героев самого известного у нас произведения говорил: "Собрать все книги бы да сжечь". Конечно, мы по этому пути не можем пойти, не должны пойти и никогда не пойдем. Но вот эта судебная, правоприменительная практика, безусловно, должна находиться в поле зрения общественности – вот это очень важно! – и должна корректироваться. Если речь идет о распространении именно такой информации, которая является экстремистской, то, конечно – я уже об этом говорил – так, как в других сферах деятельности, в других сферах жизнедеятельности общества, должны применяться общие правила. Нарушил – ответь. Но нужно определиться с самими понятиями, что это такое. Не нужно доводить все до маразма и до абсурда, как вы сказали. Полностью с вами согласен. Давайте мы в рамках Общероссийского народного фронта – я попрошу коллег, они достаточно эффективно работали по различным направлениям, важным направлениям для страны в предыдущие годы; это тоже очень важная сфера – вместе проанализируем, что происходит. С одной стороны, заслон нужно поставить экстремизму, что, безусловно, отвечает интересам подавляющего большинства общества. Ну кто же будет спорить с тем, что нужно поставить заслон пропаганде суицидов среди молодежи, разве кто-то против? Ну конечно, нет. Или же распространение, скажем, фашистских каких-то идей. Разве кто-то против? Да нет, конечно. И так далее, и так далее. Но нужно определиться с понятиями, нужно привлечь Верховный суд. Я уверен и хочу вас заверить, что и в правоохранительных органах, и в судебной системе люди понимают свои задачи. Если есть что-то, что требует нашего дополнительного внимания, давайте это внимание сосредоточим на тех проблемах, о которых вы сейчас сказали", – ответил Путин.
