Как сообщил Славянский правовой центр, Министерство юстиции разослало по религиозным объединениям свой проект закона "О внесении изменений в некоторые федеральные законы в целях противодействия незаконной миссионерской деятельности". Согласно Пояснительной записке, одна из целей нового закона - упорядочить хаотическую деятельность местных властей в этой сфере, и такая цель сама по себе вполне правомерна.

Славянский правовой центр весьма критически отозвался об этом законопроекте.
Центр "СОВА" также предлагает свои, более подробные, критические замечания.

1. В проекте криминализуется (поправки в ст. 239 УК) то, что было до этого только основанием для ликвидации религиозного объединения, но не уголовным преступлением, - деятельность, сопряженная с вредом для нравственности членов объединения или с "принуждением к разрушению семьи".

Собственно, в УК и так есть статьи, относящиеся к нравственному ущербу, но, вероятно, имеется ввиду расширить сферу уголовного права на любые "аморальные" влияния, связанные с вероучением или практикой. Ничуть не отрицая, что такие влияния возможны, в соответствии с разделяемыми большинством представлениями о морали, следует не раз подумать, прежде чем расширять применение столь грубого инструмента, как уголовный закон, в столь тонких материях.

В ту же статью добавлена и деятельность, связанная с "принуждением к отчуждению... имущества в пользу объединения", которая, понятно, и так криминальна.

Остается только высказать сомнение в том, что законодатель и правоприменитель готовы выдвинуть общеприемлемое понимание того, что можно рассматривать как "принуждение" в контексте религиозной жизни (это относится и к вопросу имущества, и к вопросу семьи). Есть опасение, что значительные материальные взносы или развод с иноверцем будут рассматриваться как результат какого-то "зомбирования" и доведут единоверцев "жертвы" (кавычки ставим потому, что не всегда жертва ощущает себя в таких ситуациях жертвой) до скамьи подсудимых.

Понятно, что пафос подобной поправки навеян популярной мифологией о "тоталитарных сектах", но - по крайней мере по букве закона - под удар ставятся все религиозные объединения.


2. Снято (в п.6 ст.3 закона "О свободе совести и о религиозных объединениях", далее - просто Закона) известное пространственное ограничение на оскорбление религиозных чувств: вместо формулировки

"Проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания запрещаются"

теперь не только запрещается, но и преследуется - наряду с оскорблением религиозных чувств -

"осквернение почитаемыми верующими предметов, знаков и эмблем мировоззренческой символики".

Пространственное ограничение ранее отсутствовало в соответствующей статье 5.56 Кодекса об административных правонарушениях (КоАП), из которой и взята последняя формулировка, и это вызывало сомнения в интерпретации этого различия норм. Теперь предлагается две нормы привести в соответствие - в пользу более жесткой.

С другой стороны, проект предлагает вообще отказаться от прежней формулировки "чувства граждан в связи с их отношением к религии" в пользу формулировки "религиозные чувства", что, очевидным образом сокращает сферу правовой защиты за счет атеистов и людей нечеткой религиозной самоидентификации.


3. Религиозным организациям предписывается представлять дополнительную отчетность (новый п.5-1 ст.4 Закона), но - главное - предлагается (п.5-1 ст.4) не допускать "быть служителями и членами органов управления" лицам, в действиях которых суд нашел "признаки экстремистской деятельности". Такие лица также не могут быть учредителями (дополнение в п.1 ст.9 Закона).

Учитывая необычайную широту определения последней, особенно с учетом последних поправок в это определение, принятых в июле (см. текст поправок и наш комментарий - там же и здесь), религиозные объединения ставятся в очень сложное положение. Напомним, что речь идет вовсе не обязательно об уголовном преступлении. Экстремистским может быть, благодаря широте определения, признан поступок, не отмеченный пока ни в УК, ни даже в КоАП.

Если суд признает, что некий епископ всего лишь оправдывал чьи-то неправомерные действия, например, препятствование силой милиции, изгоняющей верующих из значимого для них места (ситуация гипотетическая, но хорошо знакомая, например, многим православным в Украине), этот епископ должен быть как-то выведен из "органа управления".

Если же речь идет об учредителе, то организации придется перерегистрироваться.


4. Законопроект всерьез нормирует миссионерскую деятельность (новая ст.17-1 Закона). Сперва она определяется фактически как всякая "популяризация" вероучения или религиозных практик вне "церковной ограды", то есть специально отмеченных мест.

Сюда будут отнесены также и крестные ходы, и публицистические статьи, опирающиеся на религиозные идеи, и раздача религиозной литературы и т.д. В принципе, само по себе такое широкое понимание миссии не вызывает возражений. Вероятно, многие религиозные люди понимают этот термин так же.

К счастью, законопроект предлагает регулировать не все виды миссии, а только некоторые из них - непосредственное обращение к человеку (на улице, путем обхода квартир, при посещение ряда публичных учреждений (образовательных, лечебных, детских домов и домов престарелых, мест лишения свободы), проведение публичного мероприятия или размещение информации в публичном месте. Сюда отнесено также обучение детей религии в стенах государственного учебного заведения (это возможно на факультативной основе согласно п.4 ст.5 Закона; в этот пункт и вносится поправка).


5. Те, кто занимается этой деятельностью (далее понятия "миссия" и "миссионер" будут употребляться в только что описанном узком смысле), должны иметь соответствующие удостоверения или доверенности от религиозного объединения и зарегистрироваться в этом качестве в регистрационных органах. Таким образом, миссионерство ставится под прямой контроль.

Заметим, что для верующих большинства религий, включая христианство и ислам, это является ограничением их религиозного призвания, как оно представлено в их вероучении. Ведь всем верующим документы не выдашь.

Если миссионер живет в другом субъекте Федерации, то он должен еще и зарегистрироваться по новому месту пребывания, то есть на него не распространяется общая норма, позволяющая не заходить в паспортный стол милиции в течение 90 суток.

Иностранец может быть миссионером, только если у него есть специальная виза.

Особенно жесткие требования предъявляются к миссионерами от религиозной группы (т.е. объединения, не имеющего регистрации) - они должны предоставить также подробные данные о вероучении группы и даже обо всех ее членах.

Разумеется, к миссионерству не допускаются те, кто уличен в "экстремистской деятельности" (кавычки здесь напоминают о специфическом понимании этого термина российским законодательством).

Если представить, что авторы законопроекта были озабочены, например, опасностью проповеди деятелей ваххабитского подполья, эти драконовские меры можно было бы понять и всерьез обсуждать, но ведь то же самое коснется всех религиозных течений в стране, а это - тысячи религиозных организаций, не считая групп. Авторы Пояснительной записки почему-то полагают, что принятие их проекта создаст дополнительные препятствия только для "миссионерской деятельности, несовместимой с уважением к свободе мысли, совести и религии других и к иным конституционным правам и свободам", но больше похоже, что принятие проекта создаст препятствия для любой миссионерской деятельности.


6. На миссионерство накладываются и другие ограничения, в какой-то части выглядящие достаточно разумно - например не вести миссию рядом с культовым зданием другой религии.

Но вызывает большие сомнения, например, запрет обещать людям вывести их из "тяжелых жизненных обстоятельств". А как же быть с очень распространенной практикой совмещения миссионерства с антинаркотической и антиалкогольной проповедью? Апелляция к преодолению обратившимися этих "тяжелых жизненных обстоятельств" является обычной практикой и христиан, и мусульман.


7. Если организация приглашала иностранного миссионера, а он совершил правонарушения, касающееся его миссионерской деятельности, организация будет наказана тем, что не сможет приглашать никаких других религиозных деятелей, пока с нарушителя не будет снята судимость (дополнение к п. 2 ст.20 Закона).


8. Всякое нарушение со стороны миссионера наказывается, согласно вводимой ст. 5.57 КоАП, штрафом от 1 до 3 МРОТ, а со стороны организации - от 100 до 300 МРОТ. Должностное лицо, оказавшее содействие в нарушении ограничений, наказывается штрафом от 10 до 30 МРОТ. (Для исчисления штрафов МРОТ принимается равным 100 руб.)


9. Дополнением в ст.9 закона "О противодействии экстремисткой деятельности" предлагается вести подробный реестр запрещенных религиозных (и общественных) организаций. (Отметим, что этот закон еще в 2002 году предложил вести такой реестр "экстремистских материалов", но с тех пор об этом реестре никакой информации ни разу не появлялось.)

Дополнением к ст.15 того же закона предлагается завести и реестр физических лиц, относительно которых суд принял решение о признании их деятельности экстремистской, - "федеральный реестр экстремистов". Человек удаляется из реестра после снятия судимости или завершения аналогичного срока по административному правонарушению.

Эти реестры должны быть сформированы в течение семи месяцев с момента вступления предлагаемого закона в силу. Подробнее о реестрах см. здесь.

Появление таких реестров само по себе не антиконституционно и может быть полезно с точки зрения противодействия общественно опасным деяниям. С другой стороны, непомерная широта определения "экстремизма" может с высокой вероятностью привести к тому, что и эти инструменты будут лишь дополнительно ограничивать права человека.