РЕЗЮМЕ
НОРМОТВОРЧЕСТВО : Противодействие экстремизму : Борьба с нацизмом : Регулирование интернета : Законодательство об «иностранных агентах»
ПРАКТИКА ЕСПЧ и Комитета ООН по правам человека
ОСНОВНЫЕ НАПРАВЛЕНИЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЙ
Идеологические оппоненты власти : Преследование за призывы к экстремистской деятельности и возбуждение ненависти : Преследование за призывы к сепаратизму : Иные преследования за антиправительственные высказывания : Преследование за групповые антиправительственные инициативы : Запрет организаций за экстремизм
Издержки борьбы за толерантность : Преследование за «реабилитацию нацизма : Преследования за демонстрирование экстремистской символики : Борьба с «оскорбителями чувств верующих»
Религиозные группы : «Хизб ут-Тахрир» : «Таблиги Джамаат» : Последователи Саида Нурси : Признание исламских материалов экстремистскими : Свидетели Иеговы : Фалуньгун : Протестанты : Административные санкции за распространение религиозной литературы
Санкции в отношении библиотек
Иные санкции
СМИ и антиэкстремизм
НЕМНОГО СТАТИСТИКИ

 

 

Резюме

Этот доклад представляет собой аналитический обзор антиэкстремистского законодательства и его неправомерного применения за 2020 год. Подобные доклады Центр «Сова» выпускает ежегодно, подводя итоги мониторинговой работы, которую наша организация осуществляет на постоянной основе с середины 2000-х годов[1].

В 2020 году в интересующей нас сфере, как и годом ранее, продолжался курс на ужесточение прежних и введение новых ограничительных норм – в основном, так или иначе затрагивающих свободу выражения мнения – как в интернете, так и офлайн. Складывается впечатление, что, с одной стороны, власти пытаются обезопасить себя – здесь можно вспомнить и свежие ограничения свободы собраний, и новые меры контроля над интернет-пространством, и очередные законы против «иностранных агентов», очевидно, призванные ограничить возможность критиковать политический курс как изнутри, так и извне. С другой же стороны, как кажется, растут амбиции властей в области насаждения государственной идеологии и воспитания общественной морали. Речь идет как о целом ряде новаций, призванных защищать апологетический образ значимого для властей прошлого страны, так и об абсурдных попытках посредством запретов приохотить граждан к вежливости или отвадить их от ценностей криминального мира. Чем продиктован рост таких амбиций, неясно: казалось бы, современное информационное общество получило множество средств для критической оценки действительности и не демонстрирует повышенной идеологической управляемости по сравнению с предыдущими периодами. Попытки же оторвать российское информационное общество от глобального в целом утопичны и могут иметь только временный эффект в виде торможения развития страны.

Если говорить о статистике правоприменения за 2020 год, следует отметить рост числа необоснованных, на наш взгляд, обвинений по статьям о публичных высказываниях. Немалую часть их составили приговоры по ст. 205² УК об оправдании терроризма, применение которой в последние годы расширяется. Неправомерные приговоры по ст. 205² УК или по ст. 280 УК о призывах к экстремистской деятельности вкупе с неправомерными решениями по статье 20.3.1 КоАП о возбуждении ненависти, введенной в действие в результате частичной декриминализации статьи 282 УК с 2019 года, и по нескольким частям ст. 20.1 КоАП, карающим за «неуважение к власти», свидетельствуют о растущей нетерпимости власти к критическим высказываниям разной степени агрессивности. Выросло и количество неоправданных приговоров по уголовной статье о реабилитации нацизма, а принятие поправок к административной статье о демонстрировании запрещенной, в том числе нацистской, символики, не смогло ни существенно снизить размах ее использования, ни прекратить практику ее безосновательного применения, порождающего многочисленные курьезы. Продолжается практика не основанных на законе блокировок тех или иных материалов в интернете, но в этом случае наша информация слишком фрагментарна, чтобы судить о динамике, а Роскомнадзор по какой-то причине не публиковал отчетов о блокировках в 2020 году.

Репрессивная политика в отношении религиозных меньшинств в целом осталась прежней: власти оказывают активное давление на деятельность религиозных организаций и течений зарубежного – как западного, так и восточного – происхождения, которые считают нетрадиционными и нежелательными для России. Не разрешено противоречие между закрепленным в уголовном законодательстве запретом на продолжение деятельности организаций, признанных экстремистскими, и Конституцией РФ, гарантирующей право выбирать веру и исповедовать ее индивидуально и коллективно, а значит продолжается преследование адептов запрещенных религиозных объединений. Первое место по числу верующих – фигурантов уголовных дел о продолжении религиозной практики, как и годом ранее, принадлежит Свидетелям Иеговы, хотя в 2020 году кампания по их преследованию была менее масштабной, чем в 2019-м. Несколько снизился в 2020 году и размах преследования сторонников исламской радикальной партии «Хизб ут-Тахрир», которых отправляют за решетку на большие сроки только на основании их предполагаемой принадлежности к организации, которая в России признана террористической, хотя не осуществляла террористической деятельности. Кроме того, в 2020 году получила продолжение и практика неправомерного запрета религиозной литературы «за экстремизм»: суды запрещали как исламские религиозные материалы, так и, к примеру, книги одного из американских протестантских проповедников XX века.

Европейский суд по правам человека продолжил выносить решения по жалобам российских граждан, вновь и вновь указывая на несоответствие антиэкстремистского законодательства и правоприменения обязательствам России в рамках Европейской конвенции, гарантирующей фундаментальные права человека – право на свободу выражения мнения, свободу совести, свободу ассоциаций. Однако российские власти не только действуют в направлении, умножающем и усугубляющем недостатки этого законодательства, но и все чаще говорят о том, что решения Европейского суда вовсе не должны иметь силы в России.

Нормотворчество

2020 год оказался столь богатым на законодательные новации в интересующей нас сфере, что мы распределили их на несколько блоков. Первый из них касается изменений, непосредственно связанных с антиэкстремистским законодательством в целом, второй охватывает нормы, которые позиционируются как направленные на противодействие нацизму, третий посвящен блокировке информации в сети, а четвертый – законодательству об «иностранных агентах». В целом можно констатировать, что лишь единицы из этого множества новых норм можно расценить как попытки исправить недостатки существующего законодательства, основная же их масса имеет очевидно репрессивный характер.

Противодействие экстремизму

В мае Путин подписал закон, согласно которому осужденные по некоторым антиэкстремистским и смежным уголовным статьям (ч. 1 ст. 205², ч. 1 и 2 ст. 207², ст. 212¹, ч. 1 ст. 239, ч. 2 ст. 243⁴, ч. 1 ст. 244 УК, ч. 2 ст. 280, ч. 2 ст. 280¹, ч. 1 ст. 282, ч. 2 ст. 354¹) лишаются пассивного избирательного права на пять лет уже после снятия или погашения судимости. Ранее осужденные за «преступления экстремистской направленности» не могли баллотироваться до момента снятия судимости (не считая осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления, которые как не могли, так и не могут баллотироваться в течение 10 и 15 лет после снятия судимости). Дополнительные ограничения пассивного избирательного права не кажутся нам достаточно обоснованными, в том числе для осужденных по каким-то из этого набора статей УК. К тому же, преследования по многим из этих статей, на наш взгляд, нередко неправомерны.

В мае же президент утвердил новую редакцию Стратегии противодействия экстремизму до 2025 года. Среди прочего, в Стратегии были уточнены некоторые понятия (в том числе «радикализм») и дано определение понятию «идеология насилия». Согласно документу, с одной стороны, следует относить к проявлениям экстремизма «деструктивную деятельность» НПО, в том числе «с использованием технологий и сценариев так называемых "цветных революций"» и обращать внимание на «"информационно-психологическое воздействие" зарубежных спецслужб с целью разрушения традиционных ценностей. С другой стороны, предлагается вместо борьбы с «незаконной миграцией» включить в число антиэкстремистских приоритетов миграционной политики программы адаптации, противодействие формированию этнических анклавов, социальной исключенности и пространственной сегрегации, а также привлекать к работе институты гражданского общества. Впервые в Стратегии определяются количественные целевые показатели, в числе которых и процент насильственных преступлений среди «преступлений экстремистской направленности».

В июле был подписан закон о внесении поправок в ст. 1 закона «О противодействии экстремистской деятельности». Входившая в определение экстремизма формулировка «насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации» была заменена на следующую: «насильственное изменение основ конституционного строя и (или) нарушение территориальной целостности Российской Федерации (в том числе отчуждение части территории Российской Федерации) за исключением делимитации, демаркации, редемаркации государственной границы Российской Федерации с сопредельными государствами». Таким образом, закон «О противодействии экстремистской деятельности» был приведен в соответствие с новой редакцией Конституции России.

Закон, вносящий в Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (КоАП) и Уголовный кодекс (УК) поправки о сепаратизме, президент утвердил в декабре. Была установлена уголовная ответственность за сами сепаратистские действия, для чего в УК была введена новая ст. 280² УК (действия, направленные на нарушение территориальной целостности РФ), максимальное наказание по которой составляет 10 лет лишения свободы. К уже существовавшей статье ст. 280¹ УК о призывах к сепаратизму была введена административная преюдиция: за публикацию призывов к сепаратизму в первый раз теперь следует административная ответственность по новой статье 20.3.2 КоАП (наказывать по ней можно и юридических лиц), и лишь при повторном нарушении в течение года граждане подлежат уголовному преследованию. На наш взгляд, призывы к изменению границ должны считаться незаконными только в случае, если они совмещены с призывами к насильственным действиям, но Верховный суд придерживается прямо противоположного мнения[2]. С учетом того, что процедура доказывания в рамках производства по делам об административных правонарушениях проще, чем в уголовном судопроизводстве, мы не можем исключить, что с введением в КоАП ст. 20.3.2 число неправомерных преследований не сократится, а, возможно, даже возрастет; до сих пор ст. 280¹ фигурировала не более чем в десятке приговоров в год. Что касается ст. 280², мы опасаемся, что использованная в ней неопределенная формулировка «иные действия, направленные на нарушение территориальной целостности» будет применяться в расширительной трактовке и обернется преследованием за выражение мнения относительно статуса тех или иных территорий.

В октябре Владимир Путин подписал разработанный правительством закон о внесении изменений в ст. 9 и 10 закона «О противодействии экстремистской деятельности», согласно которым суды, выносящие решения, касающиеся запрета или приостановления деятельности организации как экстремистской, должны направлять решение в Минюст для внесения в соответствующий перечень в течение трех суток. Ранее этот срок не был определен, в результате чего на практике включение запрещенных организаций в перечень занимало до пяти лет.

 

Сам Минюст в сентябре вынес на общественное обсуждение правительственный законопроект о специализированном информационном банке данных экстремистских материалов. По мере пополнения Федерального списка таких материалов ведомство хотело бы вносить их копии в такой банк данных для служебного пользования, чтобы упростить отождествление предполагаемых материалов экстремистского характера с ранее запрещенными. 

В течение года Минюст России дважды выносил на обсуждение проект нового Кодекса об административных правонарушениях. В числе актуальных предложений по изменению антиэкстремистских или близких к ним статей КоАП мы отметили следующие. Было предложено снизить максимальный срок обязательных работ по статье о возбуждении ненависти, объединить две части статьи о запрещенной символике (о демонстрировании и о сбыте атрибутики и символики), что означает смягчение наказания за сбыт атрибутики и символики, исключить из КоАП наказание за «оскорбление власти» более двух раз. Административные правонарушения, состоящие в нарушении норм законодательства о противодействии экстремизму, согласно предложенной версии КоАП, должны считаться грубыми, так что дела по ним нельзя будет прекращать за малозначительностью. В проекте закрепляется сложившееся на практике понимание термина «длящееся правонарушение», что актуально применительно к преследованиям за онлайн-публикации. Относительно срока давности привлечения к административной ответственности Минюст настаивает, что в общем случае он должен составлять один год, но по ряду статей – больше. В частности, для грубых административных правонарушений предлагается установить срок в два года. Однако срок давности по нарушениям, в частности, законодательства о СМИ (кроме статьи о злоупотреблении свободы массовой информацией), в области обработки информации, по правонарушениям, посягающим на порядок управления и на общественную нравственность, предлагается установить на уровне двух месяцев, а для дел, которые рассматривает суд, – трех месяцев.

В декабре Госдума утвердила в первом чтении поправки к федеральному закону «Об образовании», предусматривающие введение в закон понятия «просветительская деятельность» как деятельности по распространению различных знаний и опыта, осуществляемой вне рамок образовательных программ. Согласно законопроекту, порядок, условия и формы ее ведения должно определять правительство, что само по себе непомерно расширяет его полномочия. При этом авторы законопроекта предлагают по аналогии с ограничениями на педагогическую деятельность запретить «использование просветительской деятельности для разжигания социальной, расовой, национальной или религиозной розни, для агитации, пропагандирующей исключительность, превосходство либо неполноценность граждан по признаку социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности, их отношения к религии, в том числе посредством сообщения недостоверных сведений об исторических, о национальных, религиозных и культурных традициях народов, а также для побуждения к действиям, противоречащим Конституции Российской Федерации». Кроме того, предлагается отнести к полномочиям федеральных органов государственной власти координацию участия образовательных организаций в международном сотрудничестве. Договоры о международном сотрудничестве, по мнению авторов законопроекта, образовательные организации должны подписывать только при наличии заключения министерства (Минобразования или Минпросвещения). С нашей точки зрения, предложенные и уже использующиеся в законе «Об образовании» формулировки, в частности, о «сообщении недостоверных сведений об исторических, о национальных, религиозных и культурных традициях народов», не исключают возможности их применения для ограничения исторической дискуссии и необоснованного ограничения свободы слова вообще.

В декабре же в первом чтении был принят правительственный законопроект о внесении изменений в федеральный закон «О свободе совести и о религиозных объединениях». Среди прочего, он предусматривает внесение в закон указания на то, что руководителем и участником религиозной группы не может быть иностранный гражданин или лицо без гражданства, в отношении которого принято решение о нежелательности пребывания в РФ; лицо, включенное в перечень экстремистов и террористов Росфинмониторинга; лицо, в отношении которого вступившим в законную силу решением суда установлено, что в его действиях содержатся признаки экстремистской деятельности; физическое лицо, чьи счета заморожены Межведомственной комиссией по противодействию финансированию терроризма. Таким образом, на руководителей и участников религиозных групп предлагается распространить уже существующие в законодательстве требования к некоммерческим организациям, в том числе религиозным. На наш взгляд, эти новые ограничения представляют собой очередное необоснованное вторжение в сферу осуществления права на свободу вероисповедания.

«Борьба с нацизмом»

В марте 2020 года Владимир Путин подписал закон о внесении поправок в ст. 20.3 КоАП (публичное демонстрирование нацистской символики или символики экстремистских организаций). Диспозиция и санкции ст. 20.3 КоАП остались неизменными, в нее было лишь внесено примечание о том, что положения статьи «не распространяются на случаи использования нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, при которых формируется негативное отношение к идеологии нацизма и экстремизма и отсутствуют признаки пропаганды или оправдания нацистской и экстремистской идеологии». Аналогичные поправки в законы «Об увековечении Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» и «О противодействии экстремистской деятельности» были приняты в конце 2019 года. Как и следовало ожидать, эта оговорка охватила не все случаи демонстрирования запрещенной символики без цели пропаганды соответствующей идеологии, суды ссылаются на нее только в части подобных случаев (об этом см. ниже). На наш взгляд, эффективнее было бы прямо прописать в федеральных законах и ст. 20.3 КоАП, что карается лишь демонстрирование запрещенной символики, направленное на пропаганду идеологии соответствующих организаций, тогда число случаев неправомерного правоприменения снизилось бы куда значительнее.

В апреле был подписан закон, призванный воспрепятствовать сносу советских памятников за границей. В УК была введена новая статья 243⁴ («Уничтожение либо повреждение воинских захоронений, а также памятников, стел, обелисков, других мемориальных сооружений или объектов, увековечивающих память погибших при защите Отечества или его интересов либо посвященных дням воинской славы России»), которая предусматривает наказания в виде, в частности, многомиллионных штрафов и лишения свободы. Следует отметить, что, хотя введение этой статьи мотивировано прежде всего внешнеполитическими соображениями, применять ее можно и в отношении россиян. При этом за описанные в диспозиции этой нормы деяния фактически можно было привлекать к ответственности по уже существовавшим статьям УК, поэтому оснований для ее введения не было, а предусмотренные ею санкции, особенно крупные штрафы, на наш взгляд, непропорционально суровы.

 

В ноябре депутат Ирина Яровая внесла в Госдуму два законопроекта – о внесении изменений в ст. 354¹ УК (реабилитация нацизма) и в КоАП. Один их них предполагает приравнивание ответственности за распространение в сети информации, относящейся к реабилитации нацизма, к распространению такой информации в СМИ, то есть квалификацию такой деятельности по более суровой ч. 2 ст. 354¹ УК. Второй законопроект призван ввести административное наказание за реабилитацию нацизма для СМИ, с этой целью ст. 13.15 КоАП предлагается дополнить специальной частью, предусматривающей для юрлиц штраф до трех миллионов рублей с конфискацией предмета правонарушения или без таковой. Напомним, мы считаем ст. 354¹ УК избыточной и неряшливо сформулированной нормой, часть положений которой чрезмерно ограничивает историческую дискуссию, и, соответственно, выступаем против ее ужесточения и расширения санкций за реабилитацию нацизма. Законопроект был принят в первом чтении в феврале 2021 года, а ко второму будет расширен за счет новых смутно сформулированных ограничений, запрещающих распространение заведомо ложных сведений о ветеранах, унижение их чести и достоинства и оскорбление памяти защитников Отечества.

В том же месяце группа депутатов Госдумы во главе с Еленой Ямпольской внесла на рассмотрение нижней палаты парламента два законопроекта о запрете публичного демонстрирования лиц нацистских преступников. Предполагается внести поправки в федеральные законы «Об увековечении Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» и «О противодействии экстремистской деятельности», а также в ст. 20.3 КоАП о демонстрировании запрещенной символики, указав в качестве запрещенного и относящегося к экстремистской деятельности публичное демонстрирование изображений лиц, признанных виновными Нюрнбергским трибуналом и основанными на нем приговорами национальных военных или оккупационных трибуналов или вынесенными в период Второй мировой войны. При этом депутаты предложили, по аналогии с использованием нацистской символики, вывести из-под действия запрета те случаи, когда формируется негативное отношение к идеологии нацизма и отсутствуют признаки пропаганды или оправдания нацизма. Мы расцениваем эту инициативу как неудачную по нескольким причинам. Во-первых, некоторые видные нацисты (например, Гитлер, Гиммлер или Геббельс) погибли до начала Нюрнбергского трибунала и не были им осуждены, внешность же подавляющего большинства нацистских преступников российским гражданам просто незнакома, а категория иных людей, осужденных трибуналами в годы войны, вообще необъятна, и, таким образом, правоприменение оказывается непредсказуемым. На то, что портрет Гитлера не подпадает под ее поправки, в начале 2021 года обратила внимание и сама Ямпольская, указав, что недостатки формулировки, возможно, будут исправлены ко второму чтению. Во-вторых, как и символика организаций, портреты партийных лидеров становятся орудием пропаганды только в определенном контексте. И здесь очевидно, что предложенные поправки унаследуют все недостатки существующего правового регулирования демонстрирования нацистской символики, которое не исключает случаев преследования граждан, к примеру, за использование таковой в качестве средства политической полемики и в юмористических образах. Эта проблема коснется и запрета на демонстрирование изображений лиц военных преступников.

Регулирование интернета

В апреле президент подписал поправки, расширяющие и ужесточающие ответственность за распространение «фейк-ньюс» в СМИ и интернете. Ст. 13.15 КоАП была дополнена новой частью 10.1 о распространении «под видом достоверных сообщений заведомо недостоверной информации» о чрезвычайных ситуациях и мерах противодействия им. Эта часть статьи предусматривает крупные штрафы и распространяется только на юридических лиц. Ч. 10.2 также касается юридических лиц и карает за распространение недостоверной информации, повлекшее смерть, причинение вреда здоровью, нарушение общественного порядка или безопасности и т.п. Ч. 11 в новой редакции охватила случаи повторных правонарушений по чч. 10, 10.1 и 10.2, кроме того, по ней были ужесточены санкции для юрлиц. Было введено уголовное наказание для физических лиц – по новым ст. 207¹ УК (публичное распространение заведомо ложной информации об обстоятельствах, представляющих угрозу жизни и безопасности граждан), предусматривающей наказание вплоть до трех лет лишения свободы, и ст. 207² УК (публичное распространение заведомо ложной общественно значимой информации, повлекшее тяжкие последствия), по которой максимальная санкция составляет пять лет лишения свободы. Мы полагаем, что в уголовном преследовании за распространение ложной информации о чрезвычайных ситуациях нет необходимости, а введенные санкции чрезмерно строги.

На протяжении всего года принимались новые нормы, расширяющие основания для внесудебной блокировки информации и ужесточающие санкции за уклонение от нее. С нашей точки зрения, эта область законодательства обладает системными недостатками, и использование норм о внесудебных блокировках на практике зачастую необоснованно и непропорционально ограничивает свободу слова. Однако российские власти не склонны прислушиваться к Европейскому суду по правам человека, который в своих решениях, в том числе в 2020 году, обращал внимание на несоответствие этого законодательства требованиям Европейской конвенции (см. ниже).

В июне Владимир Путин подписал закон, обязывающий хостинг-провайдеров осуществлять внесудебные блокировки. Согласно поправкам, вступившим в силу 1 октября, изменился механизм внесудебных блокировок, описанный в ст. 15.3 ФЗ «Об информации». Ранее, получив требование Генпрокуратуры, Роскомнадзор предписывал операторам связи блокировать указанный в нем сайт, а хостера извещал о блокировке, после чего в течение суток хостер должен был уведомить владельца сайта о необходимости удаления информации. Теперь хостер должен делать это незамедлительно, как только получает от Роскомнадзора уведомление. Если владелец сайта не удаляет информацию в течение суток, хостер должен блокировать указанный в уведомлении информационный ресурс (при этом обязанности операторов связи в смысле блокировок остались прежними). Ранее владелец сайта мог удалить информацию, указанную в уведомлении, и сообщить об этом Роскомнадзору, после чего операторы связи должны были разблокировать его ресурс. Поправки, возложившие обязанность по блокировке на хостеров, не предусматривают для них обязательств по разблокировке сайтов.

В декабре был подписан и закон о санкциях для хостинг-провайдеров и владельцев сайтов за уклонение от блокировок или удаления контента. В КоАП была введена новая статья 13.41, в соответствии с которой за непринятие мер по ограничению доступа к сайтам, доступ к которым должен быть ограничен в соответствии с требованием законодательства (кроме случаев нарушения авторских прав), налагаются крупные штрафы: на физических лиц – до 100 тысяч рублей, на должностных – до 400 тысяч, на юридических – до 4 миллионов; штрафы за повторное правонарушение для физических и должностных лиц удваиваются, а для юридических лиц составляют от 1/20 до 1/10 выручки, но не менее 4 миллионов рублей. Штрафы за уклонение от блокировки наиболее опасного контента, в том числе экстремистского (наряду с детской порнографией и информацией о наркотиках), для граждан составляют от 100 до 200 тысяч рублей, для должностных лиц – от 400 до 800 тысяч, для юрлиц – от 3 до 8 миллионов, а за повторное совершение такого правонарушения – от 200 до 500 тысяч рублей для граждан, от 800 до 1 миллиона рублей для должностных лиц, на сумму от 1/10 до 1/5 выручки, но не менее чем на 8 миллионов рублей для юрлиц.

В декабре же президент утвердил закон о принудительной фильтрации недопустимого контента в соцсетях. Для целей этого закона статусом социальной сети власти будут наделять сервисы с ежемесячной аудиторией более 500 тысяч российских пользователей. Соцсети обязаны самостоятельно вести мониторинг информации, распространение которой запрещено в России и которая подлежит блокировке во внесудебном порядке (в том числе информации, содержащей призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности и участию в несогласованных митингах, а также предположительных фейков, материалов «нежелательных организаций» и ссылок на них и высказываний, «оскорбляющих власть и общество»), принимать жалобы на такой контент и блокировать его. В спорных случаях контент блокируется временно и через Роскомнадзор передается на рассмотрение компетентным органам, которые решают, нужно ли его блокировать насовсем. За неисполнение требований закона соцсети подлежат наказанию по описанной выше ст. 13.41 КоАП.

Следует отметить, что сверх перечисленных требований по удалению или блокировке контента, от социальных сетей требуется исключить использование своих ресурсов для нарушения ограничений избирательного законодательства (которые пока не вошли в перечень информации, подлежащей внесудебной блокировке, см. соответствующий законопроект ниже), а также «с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан» по разным групповым признакам вплоть до места работы и политических убеждений. Вдобавок, недопустимы нецензурная брань и покушение на честь, достоинство, деловую репутацию граждан и организаций (для последнего случая оговорена возможность обращаться с гражданскими исками непонятно к кому – то ли к обидчикам, то ли к самой социальной сети. Последовательное соблюдение всех этих требований, очевидно, должно привести к прекращению на страницах соцсетей не только политической, но и вообще всяческой полемики.

Одновременно с описанным выше законом, направленным на то, чтобы заставить иностранные социальные сети следовать российскому законодательству, был подписан закон, призванный не дать соцсетям цензурировать информацию проправительственных российских СМИ. В пояснительной записке к соответствующему законопроекту прямо говорилось, что необходимость такой меры продиктована тем, что с апреля 2020 года было зафиксировано около 20 фактов «дискриминации» таких СМИ, как RT, РИА Новости, «Крым 24» со стороны таких иностранных интернет-площадок, как Twitter, Facebook, YouTube. Закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации», был дополнен статьей о признании владельца информационного ресурса, который используют российские граждане и юрлица, причастным к нарушениям прав человека, если он ограничивает распространение общественно значимой информации в России «по признакам национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, профессии, места жительства и работы, отношения к религии и (или) в связи с введением иностранными государствами политических или экономических санкций в отношении Российской Федерации, граждан Российской Федерации или российских юридических лиц», либо ограничивает право граждан России свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом. Решение о наделении владельца ресурса таким статусом принимает генпрокурор России или его заместители по согласованию с МИДом. Принятое решение передается в Роскомнадзор, который должен в течение суток внести владельца ресурса в отдельный перечень, после чего направить ему предупреждение. Если владелец устраняет нарушения, он должен уведомить Роскомнадзор, а тот – переслать уведомление в Генпрокуратуру, которая вместе с МИДом решает, отменить или нет введенные «санкции». Если же в указанные в предупреждении сроки владелец ресурса не выполняет требования российских властей, Роскомнадзор ограничивает доступ к этому ресурсу полностью или частично. Под частичным ограничением в данном случае может пониматься замедление трафика. Закон, вводящий санкции за неисполнение описанных выше требований, был предложен в ноябре 2020 года и подписан в феврале 2021 года. Штраф по новой статье КоАП, карающей нарушителей, для граждан составляет от 50 до 100 тысяч рублей, для должностных лиц – от 200 до 400 тысяч, для юрлиц – от 600 тысяч до 1 миллиона рублей. Штраф за повторное неисполнение требований закона определен в размере от 200 до 300 тысяч рублей для граждан, от 500 до 700 тысяч для должностных лиц, от 1,5 до 3 миллионов рублей для юрлиц.

Комиссия Госдумы по расследованию фактов вмешательства иностранных государств во внутренние дела России в июле внесла в нижнюю палату парламента законопроект о поправках в федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации». Изменениям должна подвергнуться ч. 1 ст. 15.3 закона: внесудебной блокировке будет подлежать информация, содержащая не только «призывы к массовым беспорядкам и осуществлению экстремистской деятельности» (текущая редакция), но и «обоснование и (или) оправдание осуществления экстремистской деятельности, включая террористическую деятельность». Мы считаем, что предложенные поправки с их неопределенной формулировкой только усугубят ситуацию с внесудебными блокировками: под действие закона можно будет подводить и академические исследования, и публичную дискуссию. Правительство законопроект полностью поддержало и предложило заодно распространить механизм внесудебной блокировки и на «интернет-ресурсы, распространяющие ложные сообщения об актах терроризма».

В ноябре в Госдуму был внесен еще один законопроект, расширяющий перечень информации, подлежащей внесудебной блокировке в сети: избирательным комиссиям предлагается поручить принимать решения о временной блокировке незаконной агитации. Получив от избиркомов представление о наличии такой информации в сети, Роскомнадзор должен будет незамедлительно направить провайдеру требование о блокировке сайта (которое должно быть незамедлительно исполнено). Согласно законопроекту, блокировка не может начинаться раньше дня объявления выборов, а оканчивается по истечении пяти дней со дня определения их результатов. Законопроект был принят в первом чтении в декабре, а второе и третье чтения прошел в феврале 2021 года. Учитывая, что незаконная агитация вероятнее всего может появляться в социальных сетях, а выборочная блокировка сообщений соцсетей для властей технически невозможна, существование такого закона повышает риск полной блокировки тех или иных соцсетей в период предвыборной кампании.

Наконец, Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций России в сентябре опубликовало проект закона о запрете некоторых протоколов шифрования в интернете. Планируется внести поправки в федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», в соответствии с которыми будет запрещено использование любых протоколов шифрования, позволяющих скрыть имя страницы или сайта в интернете, за исключением отдельно разрешенных случаев. Нарушение запрета должно влечь за собой блокировку сайта в течение одного дня. Цель законопроекта – исключить все более распространяющиеся технические методы обхода блокировок.

Законодательство об «иностранных агентах»

В течение 2020 года было разработано и принято несколько законов, направленных на ужесточение регулирования деятельности в России так называемых «иностранных агентов». Хотя эта сфера законодательства не имеет прямого отношения к борьбе с экстремизмом, она вписывается в общую линию по введению под эгидой защиты национальной или общественной безопасности необоснованных и чрезмерных ограничений свободы слова, которые в действительности направлены на подавление критики политического курса властей. Кроме того, поскольку центр «Сова» в числе других российских НКО, освещающих проблемы законодательства и правоприменения в России и получающих иностранное финансирование, признан «иностранным агентом», мы должны указать, что ужесточение этого законодательства непосредственно влияет на нашу возможность продолжать работу.

В декабре президент подписал закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия угрозам национальной безопасности», внесенный в Госдуму в ноябре и стремительно преодолевший все этапы утверждения. Этот закон добавил к уже имеющемуся статусу «НКО-иноагента» аналогичные статусы для общественного объединения, не имеющего юридического лица, и для физических лиц. Статус «иноагента» по-прежнему присваивается на основании сочетания двух критериев. Первый – иностранная поддержка от правительств, международных организаций или частных лиц, даже если она получена через российского «посредника»; для физических лиц-«иноагентов» такой поддержкой считается не только финансовое, но и методическое содействие. Второй – «политическая деятельность» в действующем определении, покрывающем любую заметную общественную активность. А отдельный человек может стать «иноагентом» и без «политики» – за «целенаправленный сбор сведений в области военной, военно-технической деятельности» (каких именно сведений, закон не уточняет, это потом сделает ФСБ) без цели шпионажа.

Подходящие под эти критерии незарегистрированные общественные объединения и физлица обязаны будут, как и НКО, регистрироваться в качестве «иноагентов» в Минюсте, но Минюст может и сам наделять их этим статусом. Все виды «иноагентов» должны подавать регулярную отчетность о «политической деятельности», получении и расходовании денег, а также в любой ситуации, которая может быть истолкована как осуществление политической деятельности, маркировать свои выступления и обращения в госорганы и организации, словами о том, что они являются «иноагентами». На СМИ возлагается обязанность делать такую маркировку при каждом упоминании «иноагентов».

Следует отметить, что принятый закон прямо ограничивает физлиц-«иноагентов» в правах: они не могут быть допущены к государственной и муниципальной службе и к государственной тайне.

В декабре был подписан и закон о внесении поправок в ст. 330¹ УК, которая получила название «Злостное уклонение от исполнения обязанностей, предусмотренных законодательством Российской Федерации, в связи с признанием лица выполняющим функции иностранного агента». Санкции за такое уклонение составили:

• для ответственных лиц НКО и незарегистрированных общественных объединений – вплоть до лишения свободы на два года;
• для ответственных лиц иностранных СМИ-«иноагентов»[3], учрежденных ими российских юрлиц-«иноагентов», а также для граждан, включенных в реестр СМИ-«иноагентов» и уже привлеченных к административной ответственности за повторное нарушение порядка деятельности СМИ-«иноагента», – также вплоть до лишения свободы на два года;
• для физических лиц-«иноагентов», осуществляющих политическую деятельность и уже привлекавшихся в связи с этим к административной ответственности, либо собирающих ту самую военно-техническую информацию, – до пяти лет лишения свободы.

 

Кроме того, к концу года первое чтение в Госдуме прошел законопроект, вводящий или ужесточающий административную ответственность для всех категорий «иноагентов» за нарушение порядка деятельности – отсутствие маркировки на материалах, непредставление информации о себе и своем статусе. В начале 2021 года он был принят парламентом и подписан президентом. Изменения затронули и ст. 13.15 КоАП (злоупотребление свободой массовой информации): в нее были включены штрафы за распространение в материалах СМИ информации «иноагентов» или сведений о них без соответствующей маркировки.

В декабре был также принят в первом чтении законопроект, обязывающий кандидатов на выборах заявлять о себе как о физлице-«иноагенте» или «кандидате, аффилированном с выполняющим функции иностранного агента лицом», если кандидат получал в течение двух лет деньги от любого «иноагента». Эта маркировка должна присутствовать в подписных листах и во всех видах предвыборного информирования, включая дебаты. Законопроект распространяет на незарегистрированные общественные объединения-«иноагенты» и СМИ-«иноагенты» запрет на участие в избирательных кампаниях, уже действующий для НКО-«иноагентов».

Практика ЕСПЧ и Комитета ООН по правам человека

В марте Европейский суд по правам человека опубликовал решение по жалобе петербургского журналиста Николая Андрущенко (1943–2017), который в 2009 году был приговорен к условному сроку и штрафу за оскорбление представителя власти (ст. 319 УК) и возбуждение ненависти (ч. 1 ст. 282 УК), а затем освобожден от наказания. По ст. 282 его осудили за возбуждение ненависти в отношении социальной группы «сотрудники правоохранительных органов» в статье о разгоне одного из «Маршей несогласных». ЕСПЧ провел аналогию с ранее рассмотренным им делом Саввы Терентьева и отказался считать милиционеров и сотрудников ФСБ, о которых автор нелестно отзывался, уязвимой социальной группой. Страсбургский суд также подчеркнул, что статья Андрущенко касалась общественно значимого вопроса применения силы на публичных мероприятиях, и не обнаружил аргументов в пользу того, что сотрудники правоохранительных органов могли стать жертвами насилия в результате ее публикации. Таким образом, ЕСПЧ усмотрел в действиях российских властей нарушение ст. 10 Европейской конвенции по правам человека, защищающей свободу выражения мнения.

В июне ЕСПЧ опубликовал решения сразу по нескольким жалобам на блокировки сетевых материалов в России. В рамках первого из кейсов, «ООО "Флавус" и другие против России», были рассмотрены жалобы издателей портала «Грани.ру», «Каспаров.ру» и «Ежедневного журнала» (ej.ru). Все три сайта были заблокированы во внесудебном порядке по требованию Генпрокуратуры (т.е. по «закону Лугового») в 2014 году; издания обвиняли в публикации призывов к экстремистской деятельности и участию в несогласованных публичных акциях. Кроме того, было опубликовано решение по жалобе Евгения Булгакова, владельца сайта «Мировоззрение Русской цивилизации» (razumei.ru), который был заблокирован целиком на основании судебного решения, вынесенного в 2012 году, поскольку прокуратура нашла на одной из его страниц запрещенную книгу, и не был разблокирован после ее удаления. ЕСПЧ обнародовал и решение по жалобе Грегори Энгельса, члена Пиратской партии Германии и владельца домена rublacklist.net, обжаловавшего блокировку размещенной на сайте проекта «Роскомсвобода» страницы, которая была посвящена способам обхода блокировок. Наконец, суд опубликовал результат рассмотрения жалобы Владимира Харитонова, оспаривавшего блокировку своего сайта (digital-books.ru), который с декабря 2012 года по 22 марта 2013 года был недоступен из-за того, что его IP-адрес совпадал с IP сайта «Растаманские сказки», якобы содержавшего незаконный контент. Каждый из этих четырех кейсов имеет свои индивидуальные особенности, которые были рассмотрены Европейским судом. Однако недостатки механизмов блокировки, предусмотренных российским законом об информации, и решений, вынесенных российскими судами, подвигли ЕСПЧ к тому, чтобы в отношении всех заявителей признать нарушение их прав, гарантированных ст. 10 и 13 Европейской конвенции о праве на свободу выражения мнения и на эффективные средства правовой защиты.

В октябре Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) опубликовал решение по делу «Карастелев и другие против России». Жалобу подавали новороссийские правозащитники Вадим и Тамара Карастелевы (умерла в 2011 году), а также их организация Новороссийский комитет по правам человека (НКПЧ). В апреле 2009 года Тамара и Вадим Карастелевы провели два пикета: на первом они держали плакат «Свободу не дают, свободу берут», а во время второго с ними беседовали два подростка, родители которых затем пожаловались в прокуратуру на то, что Карастелевы призывали их детей к участию в акциях протеста. После этого прокуратура объявила Карастелевым предостережения о недопустимости нарушения законодательства, а в адрес НКПЧ вынесла предупреждение о недопустимости нарушения антиэкстремистского законодательства и представление об устранении нарушений такового. Когда Тамара Карастелева попыталась оспорить эти меры в суде, прокуратура представила заключения, согласно которым плакат имел экстремистское и провокационное содержание. В результате суд отклонил жалобу. Вадиму Карастелеву также не удалось оспорить полученное предостережение, поскольку суд счел, что обжалуемый вопрос уже был разрешен по иску Тамары Карастелевой.

ЕСПЧ отметил, с одной стороны, что формулировки российского закона «О противодействии экстремистской деятельности», касающиеся вынесения предостережений и предупреждений, создают правовую неопределенность, которая приводит к непредсказуемости применения этого механизма, подавляет свободу выражения мнения и создает слишком широкое поле усмотрения властей. К тому же, по действовавшему в 2009 году законодательству заявители были ограничены в возможности оспорить действия прокурора в гражданском процессе. С другой стороны, по мнению ЕСПЧ, приведенные прокуратурой доводы не позволяли заключить, что в действиях Карастелевых содержались угроза воспрепятствования деятельности властей и реальная угроза насилия, что могло бы послужить основанием для вмешательства в право на выражение мнения, которое защищено ст. 10 Европейской конвенции по правам человека. Кроме того, ЕСПЧ счел, что в отношении Вадима Карастелева российское государство нарушило также ст. 6 Конвенции (право на справедливое судебное разбирательство). В результате ему была присуждена компенсация морального вреда.

В сентябре ЕСПЧ вынес решение по делу «Васильев и другие против России», частично удовлетворив жалобу членов радикальной исламской партии «Хизб ут-Тахрир», которая признана в России террористической организацией. Жалобу в ЕСПЧ подали пятеро жителей Чувашии, осужденные в 2007 году по ч. 2 ст. 282² УК (участие в деятельности запрещенной организации) и п. «в» ч. 2 ст. 282 УК (возбуждение ненависти, совершенное организованной группой). Их заявления о нарушении российским правосудием ряда положений Европейской конвенции по правам человека – ст. 9 (свобода совести), 10 (свобода выражения мнения), 11 (свобода собраний и объединений) по отдельности и в сочетании со ст. 14 (запрещение дискриминации) – ЕСПЧ отказался рассматривать. Еще в 2013 году в рамках рассмотрения жалобы «Касымахунов и Сайбаталов против России» ЕСПЧ пришел к выводу, что деятельность «Хизб ут-Тахрир» на основании ст. 17 Конвенции не защищена Конвенцией, так как направлена на упразднение признанных ею прав и свобод. Однако Страсбургский суд удовлетворил жалобу в части, относящейся к ст. 6 Конвенции, которая гарантирует в суде право на защиту. По мнению ЕСПЧ, российский суд допустил нарушение ст. 6, поскольку у него не было веских причин для засекречивания свидетелей по делу, и он не объяснил, почему показания секретных свидетелей могут рассматриваться в числе основных доказательств, – а так обычно и происходит в делах о причастности к «Хизб ут-Тахрир».

В 2020 году ЕСПЧ также коммуницировал ряд важных жалоб, имеющих отношение к интересующей нас сфере – сфере применения ст. 10 Европейской конвенции.

Так, в январе Страсбургский суд коммуницировал жалобу Руслана Соколовского, который в 2017 году был – с нашей точки зрения, неправомерно – приговорен к условному сроку за оскорбление чувств верующих, возбуждение ненависти и приобретение «шпионской» ручки, но затем освобожден от наказания из-за частичной декриминализации ст. 282 УК. В октябре была коммуницирована жалоба на блокировку мессенджера Telegram; возможно, в ожидании этого события российские власти еще в июне приняли решение в срочном порядке разблокировать мессенджер, для чего им даже не понадобилось пересматривать соответствующие судебные решения или принимать специальные поправки к закону об информации, проект которых был внесен в Госдуму. В том же месяце стало известно, что ЕСПЧ объединил и коммуницировал 19 жалоб от 17 россиян, привлеченных к административной ответственности по чч. 3-4 ст. 20.1 КоАП о распространении в интернете информации, выражающей неуважение к обществу и государству.

 

Комитет по правам человека (КПЧ) ООН в августе опубликовал перечень вопросов, адресованных России в связи с ее восьмым периодическим докладом о соблюдении Международного пакта о гражданских и политических правах. Среди прочего, КПЧ попросил Россию сообщить о шагах, предпринятых для пересмотра Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности» с целью уточнения расплывчатого определения «экстремистской деятельности», для пересмотра Федерального списка экстремистских материалов и для предотвращения произвольного использования этого закона. Комитет заявил, что обеспокоен преследованием Свидетелей Иеговы в России в связи осуществлением свободы вероисповедания. КПЧ выразил обеспокоенность рядом вопросов, в том числе тем, принимаются ли в России меры по борьбе с расистской и гомофобной риторикой и расовым профилированием, а также проявлениями ненависти, насилия и дискриминации по признаку сексуальной ориентации и гендерной идентичности. Комитет поинтересовался вопросами о применении законодательства о «пропаганде нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних» и перспективах его отмены, об обеспечении прав однополых пар и права ЛГБТ-сообщества на мирные собрания, о распространении гомофобии после принятия поправок к Конституции. КПЧ попросил Россию прокомментировать утверждения о преследовании политических оппонентов правительства и жестоком обращении с ними под предлогом борьбы с терроризмом, в том числе в связи с преследованием членов запрещенных организаций «Сеть» и «Хизб ут-Тахрир», а также о необоснованном ограничении свободы слова – в связи с делом Светланы Прокопьевой (см. ниже). Комитет просил Россию отчитаться о применении статей, регулирующих свободу выражения мнения, – об оскорблении чувств верующих, реабилитации нацизма, клевете, неуважении к обществу и государству и распространении фейк-ньюс. При составлении вопросов к российским властям был учтен краткий коллективный доклад, поданный ранее 12 российскими НКО, в том числе центром «Сова».

Основные направления преследований

Идеологические оппоненты власти

Следует отметить, что практически все ставшие нам известными в 2020 году случаи привлечения к ответственности по уголовным статьям о высказываниях и очень многие случаи привлечения к ответственности по административным антиэкстремистским статьям, которые мы расцениваем как неправомерные, представляли собой преследование за выражение политических взглядов, прежде всего за резкие высказывания в адрес властей. Большинство из этих высказываний было сделано онлайн, то есть, как и все последние годы, оппозиционная онлайн-активность привлекает внимание правоохранительных органов и зачастую вызывает необоснованную и непропорциональную реакцию.

Преследование за призывы к экстремистской деятельности и возбуждение ненависти

В октябре Нахимовский районный суд Севастополя рассмотрел заново дело экс-главы Союза рабочих Севастополя и секретаря севастопольского отделения партии «Российский объединенный трудовой фронт» (РОТ ФРОНТ) Валерия Большакова и приговорил его к двум с половиной годам лишения свободы условно с двухлетним запретом занимать руководящие должности по чч. 1 и 2 ст. 280 УК (публичные призывы к экстремистской деятельности, в том числе совершенные в интернете). В декабре этот приговор был утвержден городским судом Севастополя. По ч. 2 ст. 280 Большакова обвиняли за публикацию в соцсети постов с оскорбительными характеристиками терских казаков и призывом «гнать их в Новороссию», а также с обвинениями российских властей в «геноциде против народа России», цитатами из Ленина и призывами к «установлению диктатуры пролетариата насильственным путем». Обвинение по ч. 1 ст. 280 было предъявлено в связи с речью, произнесенной в ходе одиночного пикета, на который Большаков вышел с плакатом «Долой полицейскую путинскую власть».

Суд счел, что и сам плакат, и речь Большакова, в которой он пожелал скорой гибели «диктатуре Путина» и «полицейскому государству» и дальнейшего установления диктатуры пролетариата, содержали призывы «к устранению официально действующей власти». Мы склонны считать, что подобные призывы к революции и приходу к власти пролетариата, часто звучащие из уст левых активистов, в большинстве случаев не способны побудить к реальным насильственным антиправительственным действиям и должны восприниматься скорее как фигура речи, призванная передать недовольство сегодняшними властями. Высказывания Большакова о казаках, однако, действительно можно понять как призыв к их депортации; в то же время суду следовало бы учесть, что вероятность реализации такого призыва в современном политическом контексте крайне мала. Ранее, в июне 2019 года, Большаков был приговорен по тем же обвинениям к тому же наказанию, но затем приговор был отменен и дело вернулось в прокуратуру. 

В январе 2020 года стало известно, что экс-майору МВД Алексею Дымовскому предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 280 (публичные призывы к экстремистской деятельности, совершенные в интернете) в связи с публикацией на YouTube видео под названием «Алексей Дымовский: мыслил убить путина...», снятого в октябре 2019 года. Напомним, Дымовский получил известность в 2009 году, когда публично обратился к офицерам России и премьер-министру Владимиру Путину с рассказом о «палочной системе» и коррупции в системе МВД. После этого он был уволен из органов внутренних дел и против него возбудили дело о мошенничестве с использованием служебного положения, которое позже прекратили. Выступление Дымовского стало заметным событием в общественной дискуссии перед реформой МВД.

На видео Дымовский едет по Новороссийску на такси в отдел полиции, чтобы добровольно выдать найденные взрывчатые вещества, которые полиция не забрала по его сигналу. При этом он объясняет, что несколько лет держал взрывчатку дома, так как ему «хотелось применить этот тротил против Путина Владимира Владимировича», но впоследствии от этих мыслей отказался, потому что пришел к выводу, что Путин – «душевнобольной человек». На видеозаписи Дымовский также призывает всех честных людей объединяться и приглашает их на встречу. После записи видео автомобиль с Дымовским был остановлен сотрудниками ДПС, которым он решил добровольно выдать тротил, после чего его опросили в полиции, а через несколько дней арестовали по обвинению в незаконном хранении и перевозке взрывчатых веществ (ч. 1 ст. 222¹ УК). С нашей точки зрения, оснований для предъявления обвинения по ст. 280 в данном случае не было, поскольку ролик не содержал призывов к насилию по отношению к президенту или другим должностным лицам, а призыв к объединению всех честных людей имел мирный характер.

В августе Октябрьский районный суд Новороссийска вернул дело Дымовского прокурору, по словам адвоката, в связи с тем, что из него исчезли некоторые материалы, которые защита намеревалась использовать как доказательства невиновности Дымовского, в частности, протоколы допросов водителя такси и оператора видеозаписи, а также диск с самой видеозаписью, на которой экс-майор заявлял о намерении добровольно сдать взрывчатку.

Направленные против властей высказывания приводят время от времени к преследованию по ст. 20.3.1 КоАП о возбуждении ненависти, вражды и унижении человеческого достоинства по групповым признакам, введенной в КоАП в результате частичной декриминализации ч. 1 ст. 282 УК. Среди случаев применения этой нормы, о которых мы узнали в 2020 году, к неправомерным мы относим привлечение к ответственности десяти человек; один из них был наказан трижды. В шести случаях назначался штраф, в двух – обязательные работы, в трех – арест на срок от 5 до 11 суток.

Подавляющее большинство этих санкций было вызвано резкими, но не призывающими к насилию высказываниями пользователей соцсетей в адрес правоохранительных органов и властей. Мы расцениваем преследование за такие высказывания как неправомерное. Сотрудники правоохранительных органов не должны считаться уязвимой социальной группой, защищаемой антиэкстремистским законодательством: Европейский суд по правам человека неоднократно отмечал, что правоохранительным органам следует проявлять исключительную терпимость к критике, если речь не идет о реальной угрозе применения насилия. Относительно чиновников Верховный суд РФ еще в Постановлении «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» от 28 июня 2011 года[4] подчеркивал, что допустимые пределы их критики шире допустимых пределов критики частных лиц.

В декабре суд арестовал на 10 суток по ст. 20.3.1 КоАП жительницу Красноярска Наталию Подоляк. Она оставила в Facebook под постом о задержаниях граждан за нарушение карантина комментарий, в котором грубо отозвалась о сотрудниках полиции и государстве в целом, а также написала: «Нельзя так не уважать людей и их право на свободу передвижения». В комментарии Подоляк, очевидно, не было призывов к насилию над полицейскими, поэтому мы считаем ее преследование неправомерным.

В Воскресенске (Московская область) в июле на пять суток был арестован активист Алексей Холкин; Мособлсуд счел эту меру обоснованной. Поводом для административного преследования Холкина стал ролик «Все выходим на протест. Власть в отставку», ссылку на который он опубликовал на своей странице в Facebook, как посчитали в правоохранительных органах, с целью «возбуждения ненависти к госслужащим». На видео несколько националистов, среди которых – члены Постоянно действующего совещания национально-патриотических сил России (ПДС НПСР) Владимир Филин, Елена Рохлина, Анжелика Лацис и Кирилл Мямлин, критиковали политику российских властей и призывали выходить на протестный митинг. Призывов к ксенофобному или антигосударственному насилию ролик не содержал.

В августе в Таганроге был на 10 тысяч рублей оштрафован Владислав Шульга, экс-сотрудник авиазавода им. Г. М. Бериева, который проходит как подсудимый по делу об отравлении сотрудников завода таллием в 2017 году. Он оставил на одном из городских порталов эмоциональный комментарий «Это не законы дурацкие, а те, кто поставлен их исполнять – преступники! Подонки – судьи, мерзавцы – полицейские, жулики – прокуроры», который был расценен как унижающий достоинство представителей власти. Такому же наказанию подвергся Станислав Ткачев, написавший на том же сайте комментарий «Все менты – сволочи, особенно первый отдел и следователь Р...».

В сентябре видеоблогер Михаил Алферов из Кемерово был наказан по ст. 20.3.1 трижды – за публикацию трех видеороликов, которые суд счел оскорбительными для сотрудников полиции. Суд назначил ему наказания в виде 15 тысяч рублей штрафа, 96 часов обязательных работ и 11 суток административного ареста соответственно.

Суды Татарстана летом наказали по ст. 20.3.1 трех татарских националистов, выступавших 12 октября 2019 года на митинге памяти защитников Казани, погибших при взятии города войсками Ивана Грозного. В июне была оштрафована на 10 тысяч рублей Фаузия Байрамова, председательница партии «Иттифак», в августе 40 часов обязательных работ получил имам Айрат Шакиров, а заместитель председателя Всетатарского общественного центра (ВТОЦ) 81-летний Галишан Нуриахмет был оштрафован на пять тысяч рублей. Поводом для привлечения к ответственности послужили высказывания, допущенные тремя участниками митинга, – разные, но в целом сводящиеся к мысли о колониальной политике России и необходимости бороться с колониальным гнетом. Правоохранительные органы и суд расценили эти высказывания как возбуждение вражды к русским. Мы не согласны с такой позицией: само по себе публичное выражение несогласия с «колониальной» политикой федеральных и республиканских властей не тождественно возбуждению ненависти к этническим русским.

Кстати, в рамках той же парадигмы противодействия «антиколониалистам» Верховный суд Татарстана в июле признал экстремистской книгу «Запрятанная история татар. Национально-освободительная борьба татарского народа в XVI–XVIII веках за создание независимого государства» писателя и журналиста Вахита Имамова, изданную в 1994 году. Книга Имамова представляет собой популярный пересказ событий из истории восстаний народов Поволжья XVI–XVIII вв., адресованный, согласно аннотации, «в первую очередь учащимся школ и гимназий Татарстана как дополнительное пособие по истории родного края». «Запрятанная история», написанная в 1991 году, действительно содержит положительную оценку борьбы татар за независимость и национальные права и против «колониального гнета» царской России. В конце труда Имамова говорится, что «борьба за создание независимого от московского диктата государства, начатая 440 лет тому назад, продолжается и сегодня», что вполне отражает ситуацию начала 1990-х, когда определялся новый статус республик бывшего СССР. Все это, на наш взгляд, не давало никаких оснований для запрета книги как экстремистской в наши дни.

Стоит, впрочем, отметить, что выражение диаметрально противоположного мнения также может приводить к санкциям. Так, в июле в Казани был оштрафован на 10 тысяч рублей председатель Общества русской культуры Михаил Щеглов; в августе Верховный суд Татарстана утвердил это решение. Высказывания, за которые наказали Щеглова, он сделал в открытом письме главе Татарстана Рустаму Минниханову. Выступая против закрытия храмов из-за коронавируса, он отметил, что такой запрет со стороны властей выглядит «не как забота о здоровье людей, а как форма богоборчества и новых гонений на христиан», происходящих «в самом центре Православной России», и что «это глубоко символично для "национальной" республики с определённым кадровым перевесом отнюдь не в сторону православных верующих». По сути слова Щеглова представляли собой критику действий властей, которые он счел несправедливыми по отношению к православным. Даже если трактовать эти высказывания как создающие негативный образ мусульман (которые якобы злоупотребляют доминирующим положением в органах власти Татарстана), их можно отнести разве что к мягкому языку вражды, который, на наш взгляд, не образует повода для преследования.

Одно подобное дело, возбужденное в 2019 году, в феврале было прекращено. Протокол по ст. 20.3.1 был составлен в отношении видеоблогера Павла Сычева по факту публикации еще в 2019 году ролика об августовском митинге «Вернем себе право на выборы». В ролике говорилось о насилии со стороны Росгвардии по отношению к демонстрантам, а также об отсутствии у силовиков опознавательных нагрудных знаков; Сычев резко характеризовал сотрудников правоохранительных органов, однако не призывал к насилию по отношению к ним. Лингвистическая экспертиза, проведенная в Воронежском региональном центре судебной экспертизы Минюста России, показала, что «сотрудники Росгвардии не являются социальной группой», а в ролике Сычева «отсутствуют лингвистические и психологические признаки унижения, возбуждения вражды».

Преследование за призывы к сепаратизму

Как мы указывали выше, мы считаем неправомерным преследование за призывы к отделению той или иной территории от России в случаях, когда речь не идет о призывах к насильственному сепаратизму. Отметим также, что в соответствии с поправками, внесенными в законодательство в декабре 2020 года, ст. 280¹ распространяется только на призывы, сделанные повторно в течение года после привлечения к административной ответственности. Поэтому уголовные дела по этой статье, находившиеся на момент принятия поправок в производстве, подлежат закрытию, а ранее вынесенные по ней приговоры – пересмотру, кроме того, должна быть снята судимость с тех, у кого ее срок не истек к декабрю 2020 года.

В августе Центральный окружной военный суд в Самаре приговорил башкирского националиста Айрата Дильмухаметова к девяти годам колонии строгого режима с запретом администрировать сайты на три года. Приговор, который мы считаем неправомерным, был вынесен по нескольким статьям, в том числе по ч. 2 ст. 280¹ УК за публикацию в интернете призывов к нарушению территориальной целостности РФ. Обвинение в призывах к сепаратизму было предъявлено в связи с видеообращением Дильмухаметова, в котором тот заявил о намерении победить на выборах главы Башкортостана, после чего инициировать перезаключение федеративного договора между субъектами РФ на новых условиях. Дильмухаметов не вел речи об отделении от России, да и в целом планы его выглядели отвлеченными: он не предлагал никаких конкретных шагов по реализации своей программы и тем более не призывал к насильственным способам ее осуществления. Тем не менее, он был признан виновным не только по статье о сепаратизме, но и по ч. 1 ст. 282³ УК о финансировании экстремистской деятельности: суд счел, что Дильмухаметов пытался собирать через интернет средства «для поддержки борьбы за новую IV Башкирскую республику».

В январе уголовное дело по ст. 280¹ было возбуждено в отношении ингушского активиста, бывшего редактора портала «ФортангаORG» Рашида Майсигова. Майсигова обвиняли в том, что в феврале 2019 года он разместил у себя в Instagram публикацию, в которой призвал население Ингушетии выйти из состава России и присоединиться к Грузии, а руководство Грузии и мировое сообщество – поддержать этот шаг. Кроме того, следствие утверждало, что он расклеивал в Назрани и Магасе листовки с призывами выдать всем жителям республики паспорта других государств. Это обвинение было снято с Майсигова в январе 2021 года в связи с описанным выше изменением законодательства.

В сентябре в Крыму был арестован гражданин Украины 1998 года рождения, распространявший в городах полуострова листовки с призывами «к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации». Молодой человек был арестован по ч. 1 ст. 280¹, у него были изъяты листовки соответствующего содержания. По версии следствия, он состоял в сообществе «Украинское сопротивление в Крыму» во «ВКонтакте», распространявшем различные материалы с критикой присоединения Крыма к России и призывами содействовать его возвращению в состав Украины. Призывов к насильственным действиям мы среди доступных там материалов не обнаружили.

Преследование за «оправдание терроризма»

Мы относим к неправомерным ряд приговоров, вынесенных российскими судами в 2020 году по ст. 205² УК о пропаганде терроризма. Несколько из них связано опять же с резкой антиправительственной риторикой.

В мае в Курске 2-й Западный окружной военный суд признал Сергея Лаврова виновным по ч. 2 ст. 205² (публичные призывы к терроризму в интернете) и приговорил его к пяти годам колонии общего режима с лишением права администрировать сайты на два с половиной года. Кроме того, Лаврову было назначено принудительное лечение у врача-психиатра. По версии следствия, с которой согласился суд, на своей странице во «ВКонтакте» Лавров призывал к «осуществлению террористической деятельности путем насильственного захвата власти». Ему инкриминировалось восемь постов: в одном речь шла о военном перевороте, еще семь критиковали «антинародное» и «оккупационное» правительство, «нечестные выборы» и президента России, причем в одном из них содержался призыв создать военный трибунал для суда над «антинародным путинским режимом». В нескольких из этих текстов Лавров выражал уверенность в том, что в России «неизбежна народная революция». На наш взгляд, непосредственный призыв к насильственной деятельности может быть обнаружен только в первом из упомянутых нами постов Лаврова. Остальные его публикации не содержали признаков оправдания терроризма или призывов к нему. Хотя правоохранительные органы имели формальный повод преследовать Лаврова в уголовном порядке, мы считаем назначенное ему наказание непропорционально суровым. Более того, уголовное преследование Лаврова не кажется нам необходимым: учитывая несущественную аудиторию его страницы и публикаций, достаточными могли быть и более мягкие меры.

В октябре тот же суд вынес приговор нижегородцу Михаилу Шарыгину. Экс-кандидата в городскую думу от «Яблока» признали виновным в публичных призывах к терроризму, совершенных в интернете, и приговорили к штрафу в размере 400 тысяч рублей. Шарыгин опубликовал на сайте NN.ru комментарий, в котором предложил взорвать забор стройки: он мешал жителям, а охранники препятствовали проезду скорой помощи через стройплощадку к домам; при этом застройщик забор не демонтировал, несмотря на предписание властей. Суд, опираясь на выводы экспертов, решил, что в комментарии Шарыгин противопоставил местных жителей и городские власти в общественно-политическом конфликте, а также обозначил путь воздействия на власти в форме осуществления взрыва, то есть призвал к совершению теракта. Мы полагаем, что такая квалификация некорректна. С одной стороны, объективная сторона такого преступления, как теракт, характеризуется устрашением населения, но у нас нет оснований предполагать, что подобный взрыв устрашил бы население. С другой стороны, неочевидна была бы и общественно-политическая мотивация подобного действия, так как речь шла скорее о локальном хозяйственном споре. Соответственно, самовольный взрыв забора, если бы он состоялся, следовало бы квалифицировать по ст. 167 УК (умышленные уничтожение или повреждение имущества) или 330 УК (самоуправство), а призыв к нему – как подстрекательство к уничтожению имущества или самоуправству, а не призыв к теракту.

В июле 2020 года на выездном заседании в Псковском областном суде коллегия трех судей 2-го Западного окружного военного суда признала журналистку Светлану Прокопьеву виновной в оправдании терроризма в СМИ по ч. 2 ст. 205² и приговорила ее к штрафу в размере 500 тысяч рублей с взысканием расходов на проведение судебных экспертиз и конфискацией мобильного телефона и ноутбука. В феврале 2021 года это решение было утверждено Апелляционным военным судом и вступило в силу. Поводом для преследования Прокопьевой послужила ее радиопередача «Минутка просветления», вышедшая осенью 2018 года в эфир радиостанции «Эхо Москвы в Пскове» и посвященная причинам взрыва в приемной УФСБ в Архангельске 31 октября 2018 года. Анализируя это событие, Прокопьева рассуждала о том, что действия совершившего взрыв молодого человека были обусловлены репрессивной политикой государства и что велик риск того, что молодежь, растущая в атмосфере жестокости государства, будет отвечать государству тем же. Передача не содержала ни утверждений, что идеология или практика терроризма являются правильными и заслуживают подражания, ни слов об их привлекательности или допустимости.

Отметим и одно новое дело 2020 года: обвинение по ч. 1 ст. 205² было предъявлено в сентябре активистке «Левого сопротивления» Дарье Полюдовой в связи с видеозаписью, обнаруженной правоохранительными органами в ее телефоне. На видео она в разговоре с соратником комментировала вооруженное нападение на здание ФСБ на Лубянке, которое 19 декабря 2019 года устроил Евгений Манюров. С точки зрения следствия, высказывания Полюдовой с одобрением действий Манюрова могли услышать находившиеся вокруг нее люди. Однако следует отметить, что объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 205.2, подразумевает, что высказывания сделаны публично, то есть адресованы группе либо неопределенно широкому кругу лиц. В данном же случае неясно, слышал ли и мог ли услышать слова Полюдовой кто-либо, за исключением ее собеседника. Если же такие люди все-таки были, их явно было мало. Между тем, субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом. Если речь идет именно о частном разговоре, не предназначенном для чужих ушей, значит, и преступного умысла у Полюдовой в данном случае не было. Отметим, что еще до предъявления этого обвинения, в январе 2020 года, активистка была помещена в СИЗО как обвиняемая по ч. 1 ст. 280¹ и ч. 2 ст. 205²; поводом для преследования послужили ее видеоинтервью и посты в соцсети с призывами к сепаратизму, в том числе к вооруженному[5].

У нас возникли серьезные сомнения в правомерности приговора за публикации, которые нельзя расценить как имеющие прямо антиправительственный характер. Он был вынесен по ч. 2 ст. 205² 2-м Западным окружным военным судом в июне. Житель Калининграда Айтахаджи Халимов получил три с половиной года колонии общего режима за то, что перепостил на своей странице во «ВКонтакте» три ролика о Первой чеченской войне. С нашей точки зрения, в роликах действительно положительно оцениваются и романтизируются действия боевиков, но именно военные действия, о терактах в этих материалах речи не идет вовсе; призывов к продолжению вооруженной сепаратистской деятельности в Чечне в них также нет. При этом необходимо учитывать, что Первая чеченская война закончилась подписанием мирных соглашений и сепаратистов не привлекали к ответственности. Таким образом, не вполне понятно, почему оправдание тех, уже ставших историческими, событий как сепаратистского мятежа следует рассматривать как оправдание или пропаганду терроризма и квалифицировать по ст. 205² УК. Если романтизация Первой чеченской войны представляется правоохранительным органам опасной, им следовало бы подобрать необходимую аргументацию и квалифицировать действия Халимова в соответствии с ней. Кроме того, реальный срок в три с половиной года колонии общего режима представляется нам чрезмерно строгим наказанием за высказывание.

Иные преследования за антиправительственные высказывания

Нам стало известно о 34 случаях привлечения к ответственности в 2020 году по ст. 20.29 КоАП в разных регионах России за распространение запрещенного ролика Алексея Навального «Припомним Жуликам и Ворам их Манифест-2002» (в 2019 году мы насчитали 31 такой случай). Виновных штрафовали на суммы от одной до трех тысяч рублей. Лидирует по числу наказанных за репост этого видео по-прежнему Белгородская область, там были привлечены к ответственности 13 человек[6]. Напомним, правоохранительные органы активно мониторят распространение этого ролика, поскольку его поиск по соцсетям позволяет без особого труда осуществлять «профилактику» в виде наложения административных санкций на оппозиционно настроенных пользователей интернета. Содержание ролика, который был признан экстремистским в 2013 году, сводится к перечислению ряда нереализованных предвыборных обещаний «Единой России» из манифеста партии 2002 года и призыву голосовать за любую партию, кроме партии власти. Запрет этого видео и преследование за его распространение мы считаем безосновательными.

Нам известно о необоснованном привлечении восьми активистов из разных частей политического спектра к ответственности по ст. 20.3 КоАП за использование свастики как средства политической критики в постах оппозиционной направленности; один из активистов привлекался к ответственности трижды. Пяти активистам был назначен административный арест, в четырех случаях назначался штраф.

Так, Вологодский городской суд оштрафовал на две тысячи рублей известного местного активиста Евгения Доможирова. Поводом для преследования послужил ролик под названием «Уничтожают. Настоящие фашисты», который Доможиров разместил на личной странице во «ВКонтакте» в мае. На видео активист пожаловался на вырубку сквера, деревья в котором сажали ветераны Великой отечественной войны, и заявил, что местные власти ведут себя «как самые настоящие фашисты и по отношению к ветеранам, и к этой памяти». В ролике фигурировали изображения губернатора Олега Кувшинникова и мэра Сергея Воропанова с пририсованными нацистскими фуражками. В данном случае, как и во многих аналогичных, свастика использовалась в качестве визуального средства критики властей – как символ «преступного режима».

Активистка из Казани Лиана Тимерханова была оштрафована на две тысячи рублей за публикацию во «ВКонтакте» картинки, на которой глава МВД Татарстана Артем Хохорин был изображен в образе Адольфа Гитлера с нацистской повязкой на руке.

Пензенский активист, член Объединенной коммунистической партии Альберт Герасимов был оштрафован на две тысячи рублей за пост во «ВКонтакте», в котором написал, что в 1936 году американский темнокожий бегун Джесси Оуэнс был допущен к Берлинской Олимпиаде, а в современной России Алексей Навальный лишен возможности участвовать в президентских выборах. Пост сопровождался фотографией Гитлера со свастикой на рукаве. Через месяц Герасимов был вновь привлечен к ответственности – за то, что не удалил свой пост. Его пытались оштрафовать, однако областной суд не утвердил штраф. Но параллельно его привлекли к ответственности за все тот же пост уже в третий раз и арестовали на десять суток; с таким решением областной суд согласился.

В Воронеже под арест на 12 суток был отправлен местный оппозиционер Григорий Северин. Поводом послужили пять изображений с нацистской символикой, опубликованных им во «ВКонтакте» в период с 2014 по 2020 год. В их числе – фото значка 1939 года с изображением свастики, который символизировал дружбу Германии и СССР, и карикатура на президента Владимира Путина в образе нациста. Северин заявил в суде, что считает себя антифашистом и не хочет, чтобы Россия была похожа на нацистскую Германию.

А во Владивостоке суд арестовал активиста Гию (Георгия) Какабадзе, публиковавшего в Instagram коллажи с Владимиром Путиным в нацистской форме, на семь суток.

Все эти случаи красноречиво свидетельствуют о том, что добавленное к ст. 20.3 КоАП в марте 2020 года примечание об исключениях при ее использовании не предотвращает все случаи ее неправомерного применения: их по-прежнему немало.

По чч. 3-5 ст. 20.1 КоАП о распространении информации, выражающей в неприличной форме неуважение к государству и обществу в интернете, по нашим сведениям, в 2020 году привлекали к ответственности не менее 30 раз. Годом ранее таких случаев было не менее 56, т.е. сохранилась наметившаяся во второй половине 2019 года тенденция: норма стала применяться реже. В 2020 году 21 раз назначался штраф (причем один человек был оштрафован трижды и еще один – дважды), в одном случае (при повторном привлечении к ответственности) был назначен арест, производство по пяти делам было прекращено, об исходе еще двух дел мы не знаем, а по одному делу штраф был назначен уже в начале 2021 года. Почти во всех случаях речь шла о неуважении к представителям власти (в основном – к президенту, но также к чиновникам, полицейским, судьям). Следует отметить, что хотя изначально вроде бы предполагалось, что эта норма будет распространяться именно на непристойные высказывания, на деле ее все чаще применяют, когда пользователи интернета позволяют себе просто грубые или резкие высказывания, например, называют Владимира Путина фашистом или обвиняют его в воровстве[7].

Преследование за групповые антиправительственные инициативы

Ленинский районный суд Челябинска в августе – сентябре признал виновными в причастности к деятельности запрещенной Национал-большевистской партии (НБП) троих восемнадцатилетних активистов «Другой России». Артем Голубев был приговорен к четырем годам лишения свободы условно с четырехлетним испытательным сроком по чч. 1, 1.1 ст. 282.2 УК (организация деятельности экстремистской организации и вербовка в нее); Михаил Просвирнин получил три года лишения свободы условно, а Александр Крышка – два с половиной года условно по ч. 2 ст. 282.2 (участие в деятельности экстремистской организации). Как продолжение деятельности НБП были истолковано то, что, по версии следствия, в апреле 2020 года другороссы атаковали памятник чехословацким легионерам в Челябинске, нанеся по нему несколько ударов кувалдой и развернув баннер «За Конева ответите!», а также их предполагаемая попытка поджечь здание прокуратуры Ленинского района Челябинска в знак протеста против случившегося в мае избиения и изнасилования задержанного в районном ОВД. Мы считаем запрет НБП и преследования за участие в ней неправомерными и полагаем, что инкриминированные активистам действия следовало квалифицировать по другим статьям.

В августе Ленинский районный суд Перми признал Александра Шабарчина и Данилу Васильева виновными в хулиганстве, совершенном организованной группой (ч. 2 ст. 213 УК), третий подсудимый Александр Эткин (Котов) был оправдан. В ноябре Пермский краевой суд смягчил наказание Шабарчину: вместо двух лет колонии общего режима он был приговорен к двум годам лишения свободы условно. Данила Васильев был приговорен судом первой инстанции к году лишения свободы условно. Приговор был вынесен в связи с публичной акцией: в ноябре 2018 года на одной из улиц Перми появилась инсталляция в виде манекена с изображением Путина в тюремной робе и с надписями «лжец» и «военный преступник Пыня В. В.»; позднее на YouTube-канале «Гроза Перми» был размещен видеоролик, в котором люди в камуфляжной форме проводят человека в маске с лицом Путина по центру Перми, а потом привязывают фигуру с фотографией президента к столбу около местного центрального универмага. Обвинение участникам акции первоначально было предъявлено с учетом мотива ненависти к социальной группе «граждан, поддерживающих Путина», однако суд этот мотив из обвинения исключил, на наш взгляд, совершенно обоснованно. Мы полагаем, что во избежание подобных курьезных случаев понятие социальной группы, не имеющее точного определения, следовало бы исключить из состава норм законодательства. Но и в целом, квалификация привязывания манекена к столбу как хулиганства, т. е. грубого нарушения общественного порядка, представляется нам неоправданной.

В июне Тверской районный суд Москвы приговорил к двум годам лишения свободы условно с тремя годами испытательного срока и ограничением свободы на шесть месяцев пенсионера из подмосковной Черноголовки Вячеслава Горбатого, активиста Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» (ИГПР «ЗОВ»). В августе Мосгорсуд утвердил этот приговор. Горбатый был признан виновным в участии в деятельности экстремистской организации «Армия воля народа» (АВН) (ч. 2 ст. 282² УК). Материалы по соответствующему делу были выделены из дела идеолога АВН и ИГПР «ЗОВ» Юрия Мухина и его соратников Александра Соколова и Валерия Парфенова в 2016 году. Следствие утверждало, что Горбатый был лидером подмосковной ячейки запрещенной организации и собрал 143 тысячи рублей на ее деятельность, но обвинение по ст. 282³ УК о финансировании экстремистской деятельности с него сняли в феврале в связи с истечением срока давности. Дело по ст. 282² УК поступило в суд в октябре 2018 года и сначала было возвращено прокурору, но в мае 2019 года Горбатому предъявили обвинение в новой редакции. АВН, организация сталинистско-националистического толка, неоднократно замеченная в ксенофобной пропаганде, была признана экстремистской в 2010 году. Мы полагаем, что это решение было неправомерным, поскольку опиралось лишь на запрет материала «Ты избрал – тебе судить!», и этот запрет нам представляется необоснованным. Соответственно, неправомерными мы считаем и приговоры по ст. 282² активистам ИГПР «ЗОВ» как преемника АВН.

Запрет организаций за экстремизм

В августе Верховный суд удовлетворил иск Генеральной прокуратуры и признал экстремистским общественное движение АУЕ («Арестантское уголовное единство», «Арестантский уклад един»). В иске Генпрокуратура указывала, что «АУЕ является хорошо структурированной и управляемой организацией», участники которой «причастны в том числе к организации массовых беспорядков», а идеология «представляет реальную угрозу жизни и здоровью граждан, обществу и государству». С нашей точки зрения, решение о запрете АУЕ как экстремистской организации было не вполне обоснованным. Во-первых, на наш взгляд, АУЕ не представляет собой единой структуры. Во-вторых, хотя идеология преступного мира (и субкультуры АУЕ) ориентирована на противозаконную деятельность и концептуально несовместима с реализацией конституционных прав граждан, это идеология не политическая и не направленная на изменение конституционного строя. Поэтому мы полагаем, что деятельность по ее распространению не должна быть предметом антиэкстремистского правового регулирования, хотя в принципе может быть криминализована. Возможно, для организаторов структур, эксплуатирующих криминальную тематику и подстрекающих к насилию, следовало предусмотреть новую уголовную норму, близкую по составу к ч. 1 ст. 239 УК (создание общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами).

Признание АУЕ экстремистской организацией дало властям возможность преследовать за распространение идеологии и символики АУЕ по антиэкстремистским статьям – ст. 282² УК и ст. 20.3 КоАП. Первый случай применения ст. 282² УК стал нам известен уже в 2021 году. А вот ст. 20.3 в течение 2020 года применялась к адептам АУЕ, вероятно, уже сотни раз, как за распространение уголовной символики в сети, так и, к примеру, за татуировки с соответствующими изображениями. Такое преследование кажется нам необоснованным, поскольку эти действия в реальности обусловлены не поддержкой какой-либо структуры, а принадлежностью к криминальной культуре, к сожалению, весьма популярной в России вследствие того, что большое количество ее граждан попадает в места заключения. Вызывает сомнения и эффективность такого преследования, поскольку оно очевидным образом загоняет криминальную субкультуру в подполье, усугубляя оторванность вовлеченных в нее людей от общества, в то время как они нуждаются в помощи по ресоциализации и адаптации.

Издержки борьбы за толерантность

Преследование за «реабилитацию нацизма»

Начиная с мая 2020 года была возбуждена череда уголовных дел по чч. 1 и 3 ст. 354¹ УК о реабилитации нацизма (отрицание фактов, установленных Нюрнбергским трибуналом, или одобрение нацистских преступлений и распространение неуважительных сведений о днях и символах воинской славы России) из-за попыток загрузить фотографии деятелей Третьего рейха и известных коллаборационистов (в частности, Адольфа Гитлера и Андрея Власова, но под другими именами) на сайты движения «Бессмертный полк» накануне 9 мая. Судя по всему, во всех случаях речь шла лишь о подаче заявок о размещении фотографий; собственно на сайты снимки не попали, поскольку были отфильтрованы при премодерации. Мы полагаем, что действия пользователей сети были квалифицированы некорректно. Такое действие, как загрузка фотографий нацистских лидеров на сайт, даже приуроченная к 9 мая, само по себе не является ни публичным одобрением преступлений нацизма, ни распространением каких бы то ни было сведений о дне воинской славы России. Никакими высказываниями, одобряющими или отрицающими нацистские преступления, эти фотографии, судя по всему, сопровождены не были.

По сообщению СК, большинство причастных к таким попыткам пользователей оказались иностранцами, но более десяти человек – жителями разных регионов России. По нашим сведениям, в 2020 году было возбуждено как минимум 12 таких уголовных дел: в отношении Андрея Шабанова из Самары, Дениса Воронцова из Волгограда, Вячеслава Круглова из Ульяновска, Мухаммеда Эль-Айюби из Казани, Даниила Шестакова, Даниила Симанова и Максима Гусева из Перми, Дмитрия Бородаенко из Кемерово, Евгения Ахмылова из Читы, жительницы Тулы, жителя Нюрбинского района Якутии и Александра Хорошильцева из Воронежа.

По шести делам были вынесены приговоры:

• В сентябре Пермский краевой суд приговорил 19-летнего студента Даниила Симанова, который 4 мая через приложение в соцсети отправил на сайт «Банк Памяти» фотографию Андрея Власова для ее дальнейшей трансляции в акции «Бессмертный полк онлайн» по ч. 3 ст. 354¹ к 200 часам обязательных работ с конфискацией компьютера;
• В том же месяце Ульяновский областной суд приговорил Вячеслава Круглова по ч. 1 ст. 354¹ через ч. 3 ст. 30 УК о покушении на совершение преступления за попытку размещения фотографии Гитлера на сайте «Банк Памяти» к штрафу в размере 120 тысяч рублей с рассрочкой в 12 месяцев;
• В октябре Забайкальский краевой суд приговорил Евгения Ахмылова, преподавателя Читинского политехнического колледжа, по ч. 3 ст. 354¹ к штрафу в размере 150 тысячи рублей за попытку загрузить на сайт «Бессмертного полка» фотографию атамана Петра Краснова;
• В ноябре Пермский краевой суд приговорил Даниила Шестакова к девяти месяцам исправительных работ по ч. 3 ст. 354¹ за подачу заявки на демонстрирование фотографии Андрея Власова в рамках акции «Бессмертный полк онлайн»;
• В декабре Верховный суд Татарстана приговорил 21-летнего студента из Казани Мухаммеда Эль-Айюби к году лишения свободы условно и штрафу в размере 150 тысяч рублей по ч. 1 ст. 354¹ и ч. 1 ст. 228 УК (незаконное хранение наркотических средств); он отправил заявку с фотографией Гитлера на сайт «Банк памяти»;
• В том же месяце за отправку заявки с фотографией Гитлера на сайт «Банк памяти» Дмитрий Бородаенко был приговорен Кемеровским областным судом по ч. 1 ст. 354¹ через ч. 3 ст. 30 к штрафу в размере 120 тысяч рублей.

 

Еще одно дело о распространении выражающих явное неуважение к обществу сведений о днях воинской славы и памятных датах России было возбуждено в январе и прекращено в июне 2020 года. Оно касалось калининградского блогера Николая Горелова (псевдоним – Кириченко), который 9 мая 2018 года на своей странице во «ВКонтакте» опубликовал текст собственного сочинения, в котором вымышленные представители разных стран и слоев и реальные исторические персонажи в честь дня победы «благодарили» Красную армию: одни рассказывали о том, как пострадали от ее рук или при ее содействии, другие – о том, как благодаря ей преуспели в злодеяниях. Текст имел очевидно публицистическую и отчасти сатирическую направленность и предлагал читателю критически взглянуть на военные операции Советского Союза, но никаким образом не оправдывал нацизм.

Кроме того, в июле дело по ч. 3 ст. 354.1 о публичном осквернении символов воинской славы России было возбуждено против кемеровского блогера Михаила Алферова; поводом послужила видеозапись, которую Алферов опубликовал на YouTube 9 мая 2020 года. На видео он в резких терминах критиковал масштабное украшение города ко Дню Победы, контрастирующее с неудовлетворительным состоянием жилых домов, и выражал недовольство использованием георгиевской ленточки, в том числе требовал от полицейских снять ее с форменного обмундирования. С нашей точки зрения, высказывания о тех или иных символах, даже если они расцениваются как оскорбительные, не должны приравниваться к осквернению самого символа (кстати, понятие «символы воинской славы» в российском законодательстве не раскрыто).

В середине сентября по той же части той же статьи было возбуждено уголовное дело в отношении жителя Красноярска, активиста движения «граждан СССР», опубликовавшего в соцсети на своей странице во «ВКонтакте» «сфотошопленную» из георгиевской ленты свастику с подписью «какой флаг – такое и государство». Очевидно, публикуя это изображение, красноярец не стремился ни оправдать нацистскую идеологию, ни осквернить георгиевскую ленту как символ воинской славы – вероятнее всего, публикация задумывалась как критическое высказывание о политике современной России.

Преследования за демонстрирование экстремистской символики

Согласно статистике Судебного департамента Верховного суда, в первой половине 2020 года наказания по ст. 20.3 КоАП за публичную демонстрацию нацистской или иной запрещенной символики назначались 1052 раза (за весь 2019 год – 2388 раз)[8]. Эти цифры говорят о том, что, возможно, число санкций, назначенных по этой статье за весь год, было меньше, чем за предыдущий, но резкое падение этого числа маловероятно.

Как обычно, мы лишь иногда знаем подробности административных дел и можем судить о степени их правомерности. Случаев неправомерного привлечения к ответственности мы отметили в 2020 году больше, чем в 2019-м. Без должных оснований привлекали к ответственности, по нашим сведениям, как минимум 44 раза (в 2019 году таких случаев мы насчитали 31): в 43 случаях речь шла о физических лицах, в одном – о юридическом; преследовали активистов, представителей мелкого бизнеса, рядовых пользователей соцсетей. Известно, что в 27 случаях был назначен штраф, в 10 – административный арест; шесть из 44 дел были прекращены, исход двух нам неизвестен. Похоже, введение в ст. 20.3 примечания о том, что ее действие не должно распространяться на случаи, при которых формируется негативное отношение к идеологии нацизма и экстремизма и отсутствуют признаки пропаганды или оправдания нацистской и экстремистской идеологии, не смогло принципиально улучшить ситуацию и свести применение санкций лишь к случаям демонстрирования запрещенной символики, направленного на пропаганду опасной идеологии. Прежние недостатки правоприменения сохраняются, и кейсы 2020 года мало отличаются от кейсов предыдущего года.

Продолжается преследование торговцев антиквариатом за рекламу предметов времен Третьего рейха с нацистской символикой по ст. 20.3, в 2020 году нам стало известно о шести таких случаях. Мы считаем, что эту статью следует применять прежде всего не к антикварам, а к современным производителям предметов с нацистской и неонацистской символикой (значков, одежды, копий оружия и пр.) и распространителям подобной продукции. Кроме того, на наш взгляд, конфискация товара в таких случаях неоправданна, так как антиквариат представляет для продавца материальную ценность, а не орудие пропаганды.

Петропавловск-Камчатский городской суд дважды оштрафовал местного жителя Евгения Баркова на тысячу рублей. Барков разместил на Avito два объявления: о продаже немецких медали и нагрудного знака времен Третьего рейха. Эти артефакты содержали нацистскую символику и, согласно постановлениям суда, подлежали конфискации как предметы административного правонарушения. Барков обратился с жалобами на постановления в Камчатский краевой суд, указав, что публиковал объявления с фотографиями нацистской атрибутики не с целью пропаганды нацизма, а с намерением ее продажи. Однако суд оставил постановления нижестоящей инстанции без изменения. В одном из решений краевой суд пришел к выводу, что отсутствие у Баркова пропагандистского умысла не дает оснований для его освобождения от ответственности, так как для квалификации правонарушения достаточно любых действий, делающих атрибутику и символику «доступными для восприятия других лиц, в том числе путем публикации в средствах массовой информации, которым безусловно является интернет-сайт "Авито"», а также сослался на позицию Конституционного суда от 2014 года о том, что само по себе использование нацистской атрибутики безотносительно к ее генезису может причинить страдания людям, чьи родственники погибли во время Великой Отечественной войны. В решении по второй жалобе Баркова суд отметил, что его действия не могут быть отнесены к числу установленных законом исключений, так как в объявлении не содержалось «обоснований, которые бы формировали негативное отношение к идеологии нацизма».

Как это бывало и раньше, жертвами преследований по ст. 20.3 КоАП в 2020 году стали несколько левых активистов, последовательно придерживающихся антифашистских взглядов. Так, в Набережных Челнах в августе на 10 суток был арестован Лев Бурлаков, администрировавший паблик «Левомаргинал» во «ВКонтакте». В материалы его дела попали три поста его авторства (мем с фотографией съезда НСДАП, высмеивающий догматическое восприятие марксизма, репост с нацистской символикой из сообщества «Эти забавные обиженные правые» и критический пост с фотографией с «Русского марша» в Екатеринбурге), а также пять комментариев других пользователей. В начале сентября 14 суток получил челнинец Денис Белов, член «Союза марксистов». Основанием для привлечения его к ответственности суд назвал множество постов и комментариев на его странице во «ВКонтакте», в число которых вошли несколько публикаций антифашистской направленности, содержавших нацистскую символику, и целый ряд изображений с черно-красной символикой анархо-коммунистов (которую правоохранительные органы и суд, возможно, сочли символикой запрещенного «Правого сектора»).

Не исчезли и санкции за использование свастики в сатирическом или историческом контексте, а также в материалах информационного характера.

К примеру, житель Данкова (Липецкая область) Сергей Кораблин был оштрафован на тысячу рублей по ч. 1 ст. 20.3 за то, что еще в 2010 году выложил на своей странице во «ВКонтакте» отрывок из мультсериала «Южный Парк», в котором один из героев является в школу на Хэллоуин в костюме Гитлера со свастикой на плече; учительница в ужасе пытается исправить положение, одев мальчика привидением, но у нее получается наряд ку-клукс-клановца.

Липчанина Артема Барсуковского суд оштрафовал на ту же сумму за комментарий, который он оставил под новостью о введении масочного режима в магазинах Липецкой области в одном из местных сообществ во «ВКонтакте». Комментарий содержал видео выступления Гитлера, на которое была наложена аудиозапись с призывом Рамзана Тутаева, заместителя имама одной из мечетей Чечни, не выходить на улицу без масок и перчаток (весной 2020 года ролик с этим воззванием получил вирусную популярность и породил ряд мемов). На рукаве Гитлера в ролике видна свастика. Барсуковский заявил в суде, что разместил видео «с целью высмеять сложившуюся ситуацию в регионе в связи с эпидемиологической обстановкой по коронавирусу», а потому в его случае было бы уместно применить примечание к ст. 20.3, но суд счел, что этот довод основан на неверном толковании норм права.

В некоторых случаях примечание все же учитывается. В Аликовском районе Чувашской области полиция отказалась возбуждать административное дело в отношении педагога Большевыльской средней школы Галины Ивановой. Та, сыграв в любительском спектакле о войне, разместила в социальной сети свою фотографию в костюме разведчицы рядом с другим участником спектакля, сыгравшим роль полицая, с нацистской свастикой на рукаве. О фотографии сообщил в полицию юрист и бывший депутат Григорий Михайлов, состоящий в конфликте с директором школы, председателем Собрания депутатов. Однако полиция не обнаружила состава правонарушения в действиях учительницы, которая, впрочем, удалила снимок со своей страницы.

Единой тактики в применении поправки у российских судов нет. Так, в Новокузнецке Кемеровской области суд оштрафовал на тысячу рублей члена движения «Суть времени» Евгения Забелина, который в 2014 году разместил на своей странице во «ВКонтакте» фотографию с нацистской символикой. Речь шла об иллюстрации к публикации из «Живого журнала», которая была посвящена связи философа Александра Дугина с греческой ультраправой партией «Золотая заря»; связь эта подавалась как предосудительная. Санкции были связаны с тем, что один из приведенных в посте пропагандистских материалов «Золотой зари» содержал фото Рудольфа Гесса с повязкой со свастикой. Забелин пытался оспорить решение суда, но областной суд утвердил штраф. А вот бывшему активисту того же движения из Перми Павлу Гурьянову удалось сослаться на поправку к ст. 20.3. Протокол в отношении Гурьянова был составлен за публикацию 2016 года в «Живом журнале» материала о визите журналиста издания Foreign Policy в тренировочный лагерь украинского полка «Азов». Статья была проиллюстрирована фотографиями, содержавшими символику «Азова», в том числе знак «вольфсангель», использовавшийся нацистами. Гурьянов заявил, что не преследовал цели пропаганды нацизма, напротив, его публикация носила антифашистский характер. Районный суд с ним согласился и постановил прекратить производство по его делу.

Стоит отметить, что решения о прекращении производства по абсурдным делам о демонстрировании свастики суды выносили как после появления в ст. 20.3 примечания в марте 2020 года, так и до того.

Летом в Воронеже было прекращено производство по делу 16-летнего подростка. Поводом для привлечения к ответственности в феврале послужили обнаруженные правоохранительными органами на его странице во «ВКонтакте» репосты сатирического видео с мультипликационными персонажами Томом и Джерри, олицетворяющими Третий Рейх и СССР во Второй мировой войне (персонажи в них помечены советской и нацистской символикой), а также любительского клипа на песню Heute Nacht группы Rammstein и фрагмента из фильма «Бесславные ублюдки» Квентина Тарантино, в котором Гитлер бьет рукой по столу и кричит «Nein, nein, nein!». Также летом было прекращено дело 19-летней активистки «Левого блока» Ирины Шумиловой, протокол в отношении которой был составлен за публикацию того же видео с Томом и Джерри в марте. Но и в феврале, то есть до принятия поправок, суды в двух случаях отменили санкции, ранее наложенные за публикацию во «ВКонтакте» роликов с Томом и Джерри на Владислава Шенца в Калининграде и несовершеннолетнего Степана Л. в Курске.

Примечание к ст. 20.3 вполне можно было применить к случаям демонстрирования так называемого Сварогова квадрата, о которых мы узнали в 2020 году. Этот неоязыческий символ использовался ультраправой организацией «Северное братство», которая в 2012 году была признана экстремистской, и вполне правомерно. Соответственно демонстрирование Сварогова квадрата подпало под действие ст. 20.3. Отметим, что история «Северного братства» сейчас едва ли широко известна, а вот Сварогов квадрат – символ вполне популярный в националистических и неоязыческих кругах, и обнаружить демонстрирующих его граждан несложно. В Москве суд оштрафовал на тысячу рублей телеведущего Евгения Колесова и на 10 тысяч рублей – общественную организацию «Сила Закона», одним из учредителей которой является Колесов и которая занимается борьбой с аферистами, за использование Сварогова квадрата в логотипе на сайте организации. Колесов сообщил, что использовал этот знак, поскольку считает его древнеславянским оберегом, однако суд это не убедило. Свидетельств пропаганды идеологии «Северного братства» в деятельности Колесова и его организации мы не обнаружили, скорее всего, тот и вовсе не знал ни о существовании такой организации, ни о ее символике, ни о запрете. То же можно сказать и о хабаровском активисте Ростиславе Смоленском, владельце известного в городе агитационного автомобиля, покрытого лозунгами в поддержку арестованного губернатора Сергея Фургала. Смоленский был арестован на десять суток во Владивостоке за то, что во время прямого эфира, который он вел в Instagram из своего «фургаломобиля», в кадре были видны висящие на зеркале заднего вида крест и два неоязыческих оберега, один из которых имел форму Сварогова квадрата. Мы полагаем, что в обоих описанных случаях судам следовало учитывать, что демонстрирование этого символа не было направлено на пропаганду запрещенной организации.

Борьба с «оскорбителями чувств верующих»

Как и годом ранее, разбирательства в связи публичным оскорблением чувств верующих касались распространения атеистических изображений в соцсетях. Напомним, мы не видим никакой необходимости в преследовании за публикацию подобных материалов, даже грубых, если они не содержат агрессивных призывов в отношении верующих. Мы полагаем, что для общества такие публикации не представляют опасности и санкции за их распространение можно расценить как необоснованное вмешательство в свободу выражения мнения в отношении религии. К тому же мы убеждены, что понятие «оскорбление чувств верующих», введенное в состав чч. 1 и 2 ст. 148 УК, вообще не имеет четкого юридического смысла и должно быть исключено из законодательства.

В марте в Воронеже суд вынес местному жителю обвинительный приговор за оскорбление чувств верующих и распространение детской порнографии в интернете; информацией о назначенном наказании мы не располагаем. Обвинение по ч. 1 ст. 148 в данном случае было связано с публикацией во «ВКонтакте» картинки, на которой были изображены «обнаженные святые». Мы не имели возможности ознакомиться с изображением, которое опубликовал житель Воронежа, но полагаем, что если публикация содержала оскорбления представителей какой-либо религии или возбуждала к ним ненависть, то его действия стоило квалифицировать по ст. 20.3.1 КоАП; в противном случае его вовсе не следовало бы привлекать к ответственности.

В августе стало известно, что в суд передано дело 30-летнего жителя Киселевска Кемеровской области, который был обвинен по ч. 1 ст. 148. По данным следствия, он публиковал в сети материалы, оскорбляющие мусульман, ислам и атрибуты этой религии. Информацией об исходе дела мы не располагаем.

В конце октября в Орловской области было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 148 в отношении жителя Верховского района. Следствие утверждает, что в апреле 2020 года он написал во «ВКонтакте» комментарий, оскорбляющий чувства верующих; содержание комментария нам неизвестно.

В Чите в ноябре закончилось расследование по делу по ч. 2 ст. 148 (публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих, совершенные в местах, специально предназначенных для проведения богослужений). Подозреваемым по нему стал 18-летний читинец, снявший для TikTok ролик, на котором видно, как он заходит в кафедральный собор Казанской иконы Божией Матери и, перекрестясь, прикуривает от церковной свечи. После того, как видеозапись попала в СМИ, он трижды извинился за нее. Хотя молодой человек и нарушил принятые правила поведения в храме, его действия, судя по видео, не причинили ущерба предметам культа и не привлекли в церкви ничьего внимания – таким образом, ч. 2 ст. 148 была в данном случае применена безосновательно.

Мировой суд в Сургуте в сентябре оштрафовал местного жителя Николая Сокурова на 30 тысяч рублей по ч. 2 ст. 5.26 КоАП (умышленное публичное осквернение религиозной или богослужебной символики и атрибутики). Поводом стали публикации Сокурова во «ВКонтакте» за 2016–2018 годы. В протоколе было упомянуто «около десяти изображений, так или иначе связанных с религиозной тематикой», – те из них, что были перечислены, имеют сатирический характер и не возбуждают ненависть. Кроме того, в протоколе упоминалась передача «Православная экономика. Такие новости № 73», опубликованная на YouTube-канале «Радио Свобода» и посвященная критике российской экономической политики. Мы считаем, что размещение в сети атеистических картинок и видео само по себе не должно трактоваться как осквернение предметов религиозного почитания, поскольку публикация фотоколлажей не предполагает никаких активных действий с самими предметами. К тому же термин «осквернение» в законодательстве никак не определен.

Религиозные группы

За причастность к запрещенным организациям в 2020 году, по нашим сведениям, было вынесено как минимум 43 неправомерных приговора в отношении 88 человек (годом ранее – 26 против 92 человек). В большинстве известных нам случаев речь шла о религиозных организациях.

«Хизб ут-Тахрир»

Двенадцать приговоров были вынесены по статьям УК об организации деятельности террористической организации, участии и вовлечении других в таковую и касались исламской религиозной партии «Хизб ут-Тахрир», которая запрещена в России как террористическая, хотя сведений о ее причастности к террористической деятельности нет [9]. К длительным срокам заключения – от пяти до 23 лет лишения свободы в колонии строгого или особого режима, в некоторых случаях с отбыванием части срока в тюрьме, и различными дополнительными ограничениями (ниже мы их не приводим) был приговорен 31 человек. Один подсудимый был оправдан. Для сравнения, годом ранее нам было известно о 14 приговорах против 52 человек.

Наибольшее число осужденных в 2020 году последователей «Хизб ут-Тахрир», 18 человек, составили татарстанцы:

• Артур Валов и Нияз Зияттинов были приговорены к 12 годам лишения свободы по ч. 1.1 ст. 205¹ УК (финансирование терроризма) и ч. 2 ст. 205⁵ УК (участие в деятельности террористической организации);
• Еще десять человек получили различные сроки лишения свободы: Ильнар Зялилов – 22 года по ч. 1 ст. 205⁵ (организация деятельности террористической организации), ч. 1 ст. 205¹ (вовлечение в террористическую деятельность), ч. 2 ст. 205² (пропаганда терроризма в интернете), Руслан Габидуллин и Азат Гатауллин – 19 лет по тем же статьям, Абдукахор Муминджанов – 17 лет по ч. 1 ст. 205⁵, ч. 1 ст. 205² (пропаганда терроризма), Сергей Держипильский – 16 лет по ч. 1 ст. 205⁵, Зульфат Сабирзянов, Комиль Матиев и Фарид Крыев – 15 лет каждый по ч. 2 ст. 205⁵, ч. 2 ст. 205², Рустем Салахутдинов – 14 лет по ч. 2 ст. 205⁵, Ильназ Сафиуллин – 11 лет по тому же обвинению;
• Шамиль Галимов получил 17 лет по ч. 1 ст. 205⁵, Ильмир Мотыгуллин – 13 лет по ч. 2 ст. 205⁵;
• Эдуард Низамов был приговорен к 23 годам по ч. 1 ст. 205¹, ч. 1 ст. 205⁵, а также по ч. 1 ст. 30 и ст. 278 УК (покушение на насильственный захват власти);
• Ильдар Ахметзянов был приговорен к 17 годам лишения свободы по ч. 1 ст. 205⁵;
• Раис Гимадиев получил 16 лет по ч. 1 ст. 205⁵;
• Зокиржон Исманов, отбывавший наказание за причастность к «Хизб ут-Тахрир» в Алтайском крае, был приговорен к девяти годам лишения свободы по ч. 1.1 ст. 205¹ УК (вербовка в террористическую организацию) и ч. 1 ст. 205² за пропаганду партийных идей среди других заключенных, в общей сложности, его срок составил 15 лет лишения свободы.

Десять человек были осуждены в Крыму:

• Жители Бахчисарая: Марлен (Сулейман) Асанов, Мемет Белялов и Тимур Ибрагимов получили 19, 18 и 17 лет соответственно по ч. 1 ст. 205⁵ и ст. 278 с применением ч. 1 ст. 30; Сейран Салиев – 16 лет по ч. 2 ст. 205⁵ и, возможно, ч. 2 ст. 205²; Сервер Мустафаев, Сервер Зекирьяев и Эдем Смаилов – 14 лет и по 13 лет соответственно по ч. 2 ст. 205⁵ и ст. 278 УК с применением ч. 1 ст. 30; Эрнес Аметов был по этому делу оправдан (первый случай оправдания по делу о причастности к «Хизб ут-Тахрир» за много лет);
• Рустем Эмирусеинов был приговорен к 17 годам по ч. 1 ст. 205⁵, Арсен Абхаиров и Эскендер Абдулганиев – к 13 и 12 годам соответственно по ч. 2 ст. 205⁵.

 

Два приговора были вынесены в Санкт-Петербурге: Хоким Абдухалимов и Мусо Джалолов были приговорены к 10 годам лишения свободы по ч. 2 ст. 205⁵.

Был осужден и один житель Самары: Алексей Ботва получил пять лет лишения свободы тоже по ч. 2 ст. 205⁵.

Отдельно в связи с «Хизб ут-Тахрир» следует упомянуть приговор, вынесенный упоминавшемуся выше башкирскому националисту Айрату Дильмухаметову: он получил девять лет колонии строгого режима по сумме статей. Одно из обвинений, по ч. 2 ст. 205² об оправдании терроризма, было связано с публикацией видео, в котором Дильмухаметов – критикуя, а не поддерживая деятельность «Хизб ут-Тахрир», – говорил о неоправданности преследования сторонников партии по террористическим статьям.

На протяжении 2020 года правоохранительные органы возбуждали новые дела о причастности к «Хизб ут-Тахрир», фигурантами которых стали около трех десятков человек. Семь человек, включая инвалида первой группы по зрению, были арестованы в разных районах Крыма; обвинения еще пяти крымским татарам были предъявлены в Бахчисарае, четверо из них были отправлены под арест; жителя села Орлиное под Севастополем обвинили в даче заведомо ложных показаний на одном из процессов против последователей «Хизб ут-Тахрир» из-за того, что он отозвал показания против одного из подсудимых, заявив, что дал их под давлением. Новое уголовное дело было возбуждено в отношении пяти человек в Татарстане; житель Татарстана, осужденный в 2017 году и отбывающий 19-летний срок в Челябинской области, был обвинен по ч. 2 ст. 205⁵ и ч. 1.1 ст. 205¹ в вовлечении в «Хизб ут-Тахрир» других заключенных. Сообщалось о задержании нескольких человек в рамках расследования уголовного дела о деятельности «Хизб ут-Тахрир» в Калужской области и двоих граждан Узбекистана в Калининградской области, где они, по версии ФСБ, пропагандировали партийную идеологию среди местных трудовых мигрантов.

«Таблиги Джамаат»

В 2020 году было вынесено как минимум два приговора в отношении семи человек по ст. 282² УКза продолжение деятельности признанного экстремистским религиозного движения «Таблиги Джамаат». Напомним, оно было запрещено в России в 2009 году, с нашей точки зрения, без должных оснований. Это движение занимается пропагандой ислама фундаменталистского толка, но не было замечено в каких-либо призывах к насилию, а потому преследование его сторонников мы считаем неоправданным. Следует отметить, что последователей «Таблиги Джамаат» немало среди работающих в России граждан Кыргызской Республики, в которой это движение не запрещено.

• Волжский районный суд Саратова вынес приговор по ст. 282² группе из шести местных фермеров – Радику Галимджанову, Бахтиару и Рустаму Байкуловым, Айдынгали Миндагалиеву, Аслану Махмалиеву, Мухамбетжану Ахметову – за попытку создать местную ячейку «Таблиги Джамаат» и проводить проповеднические занятия. Персонифицированная информация о приговоре недоступна, но известно, что руководитель ячейки был осужден по ч. 1 ст. 282² (организация деятельности экстремистской организации) и получил три года колонии общего режима с ограничением свободы на год. Остальные пятеро были признаны участниками ячейки и приговорены по ч. 2 ст. 282² (участие в деятельности экстремистской организации) – четверо к году и четырем месяцам колонии общего режима с ограничением свободы на год, еще один – к году колонии общего режима с ограничением свободы на год.
• Кингисеппский городской суд Ленинградской области приговорил к двум годам лишения свободы по ч. 2 ст. 282² гражданина Кыргызстана Ильясбека Токтоназарова; облсуд утвердил вынесенный ему приговор.

Были возбуждены новые уголовные дела в отношении предполагаемых последователей «Таблиги Джамаат». В Москве и Московской области в рамках расследования уголовного дела по чч. 1 и 2 ст. 282² были задержаны шестеро граждан Кыргызской Республики. Следственные действия по тем же статьям проходили в Нижегородской, Пензенской, Саратовской и Ульяновской областях, несколько человек было задержано. В Волгоградской области задерживали шестерых мусульман; их судьба неизвестна. Несколько человек, задержанных по тем же обвинениям в Мордовии, были отпущены под подписку о невыезде.

Последователи Саида Нурси

Вследствие необоснованных запретов книг турецкого исламского богослова умеренного направления Саида Нурси – за пропаганду превосходства ислама над другими религиями – в России еще в 2008 году была запрещена некая организация «Нурджулар». Напомним, Европейский суд по правам человека в 2018 году вынес постановление о том, что, запрещая книги Нурси, российские суды нарушали ст. 10 Европейской конвенции, гарантирующую свободу выражения мнения. Российские мусульмане, изучающие наследие Нурси, не составляют единой организации, но это не помешало Верховному суду запретить объединение «Нурджулар», не существовавшее в реальности. Таким образом, мусульман, читающих и обсуждающих книги Нурси, стало возможно привлекать к ответственности по ст. 282² о причастности к экстремистской организации и назначать им реальные сроки тюремного заключения. Подобные уголовные дела возбуждают в России каждый год.

Так, в Татарстане в 2020 году был арестован как обвиняемый по ч. 1 ст. 282² Габдрахман (Альберт) Наумов, преподаватель Российского исламского университета, член Совета улемов Духовного управления мусульман РФ, в прошлом – имам-хатыб прихода «Аль-Иман» мухтасибата Советского и Приволжского районов Казани, известный в республике религиозный деятель. Он категорически отрицает вину. В Дагестане под арест был отправлен Ибрагим Муртазалиев, житель села Избербаш, фигурант дела Ильгара Алиева, осужденного в Дагестане за причастность к «Нурджулар» в 2018 году.

В конце года было направлено в суд уголовное дело по ч. 1 ст. 282² в отношении 62-летней Накии Шарифуллиной из Набережных Челнов. По версии следствия, она собирала граждан на конспиративной квартире и под видом проведения занятий по изучению Корана и турецкого языка знакомила собравшихся с трудами Саида Нурси из собрания «Рисале-и Нур».

В участии в подобных занятиях в Красноярске обвиняли по ч. 2 ст. 282² Дениса Жукова, однако весной 2020 года прокуратура прекратила производство по его делу, сочтя Жукова лицом, впервые совершившим преступление и добровольно прекратившим участие в деятельности религиозного объединения (согласно примечанию к ст. 282² такие лица освобождаются от уголовной ответственности, если в их действиях не содержится иного состава преступления).

А в ноябре 2020 года прокуратура Республики Татарстан обратилась в Набережночелнинский городской суд с административным исковым заявлением о признании экстремистскими 47 наименований книг и серий, представленных несколькими книгами. В общей сложности заявление касается 163 изданий – на сегодняшний день это рекордный по охвату иск о признании литературы экстремистской. В их числе множество книг Нурси на турецком, четыре его книги на татарском и две на русском, книга Мэри Велд (Шукран Вахиде) «Ислам в современной Турции» на русском, а также книга Кенана Демирташа «Аяты и хадисы в "Рисале-и Нур"» на турецком. Эти книги были найдены у Накии Шарифуллиной и еще семи жительниц Набережных Челнов.

Эксперты изучили книги в рамках уголовного дела Шарифуллиной и сочли, что они относятся к «идеологическим источникам религиозного экстремистского объединения "Нурджулар"». Кроме того, эксперты решили, что в исследованных ими материалах (в число которых входили не только книги, но и аудиозаписи бесед фигурантов дела) содержались высказывания с призывами к религиозной розни, насилию вплоть до уничтожения противника, а также пропагандирующие превосходство и неполноценность граждан по признаку принадлежности к религии. Ни одной конкретной цитаты, вызвавшей претензии правоохранителей, в иске не приведено.

Мы считаем попытку запрета очередного корпуса книг Нурси неправомерной. Насколько нам известно, в них нет агрессивных призывов или попыток побудить читателей к насилию, а утверждения об истинности одной религии и ложности прочих, с нашей точки зрения, не могут служить основанием для запрета религиозной литературы. Тем более недопустим запрет целого перечня книг только на том основании, что они связаны с учением Нурси. Сомневаемся мы и в оправданности запрета книги почитательницы и исследовательницы наследия Саида Нурси Мэри Велд, которая представляет собой биографию богослова, а также претензий к исследованию «Рисале-и Нур» Кенана Демирташа.

Признание исламских материалов экстремистскими

В июне 2020 года Альметьевский городской суд Татарстана признал экстремистскими две книги исламских теологов. Книга «200 вопросов по вероучению Ислама» призвана прояснить для мусульман ряд вопросов, связанных с пониманием вероучительной литературы, в русле мирного салафизма, которого придерживался автор, Хафиз аль-Хаками (1924–1958), теолог, преподаватель, принимавший активное участие в развитии духовного образования на юге Саудовской Аравии. С нашей точки зрения, книга не содержит никаких агрессивных призывов и оснований для ее запрета не было. Характерное для салафитской литературы осуждение многобожия и отступничества от «истинного ислама», который исповедовали пророк Мухаммед и его сподвижники, на наш взгляд, относится к сфере внутрирелигиозной полемики; сами по себе такие высказывания не следует трактовать как возбуждение религиозной ненависти.

Книга турецкого политика, религиозного философа, экономиста и преподавателя Хайдара Баша (1947–2020) «Милость для миров – Мухаммад (САВ). Нравственность Посланника и его сподвижников» посвящена анализу биографии пророка Мухаммеда с целью выявления его нравственных установок, актуальных для современного верующего. Автор акцентирует внимание на великодушии, мягкосердечии, скромности и сдержанности пророка, что определяет и характер его произведения. Можно, впрочем, отметить, что Баш декларирует жесткую позицию по вопросу об оскорблении пророка, которое, по его мнению, заслуживает смертной казни. Такая убежденность, безусловно, идет вразрез с современными светскими законами и установками, однако в книге не содержится ни руководства по установлению режима, который бы предусматривал введение смертной казни за подобные проступки, ни активных призывов к возмездию, поэтому мы полагаем, что признавать эту книгу экстремистской не следовало.

В августе Красноглинский районный суд Самары удовлетворил исковое заявление прокуратуры Самарской области и признал экстремистскими русскоязычные издания двух авторитетных толкований Корана (тафсиров); решение было утверждено Самарским областным судом в январе 2021 года. Запрещены, за исключением цитат из Корана, были первый том тафсира ас-Саади и второй и третий тома толкования Ибн Касира. В «Толковании Священного Корана» ас-Саади действительно содержится ряд интерпретаций, которые можно расценить как одобрение современного военного джихада. Тем не менее, вынося решение о запрете популярного толкования Корана на основании нескольких содержащихся в нем агрессивных высказываний, следует учитывать, что такой запрет может спровоцировать более сильную реакцию среди верующих, чем сами эти высказывания. Что касается тафсира Ибн Касира, в нем можно обнаружить запрет на дружбу с «неверными» и призывы сражаться с ними, но необходимо отметить, что Ибн Касир – не современный автор, а ученый XIV века, исторические условия написания его текста сильно отличались от современных и не могут соответствовать современным представлениям о толерантности.

Свидетели Иеговы

В 2020 году активно продолжалось преследование Свидетелей Иеговы, российские организации которых в количестве 395 местных общин вместе с Управленческим центром Свидетелей Иеговы в России были в 2017 году запрещены как экстремистские. По данным Свидетелей Иеговы на январь 2021 года, с 2017 года уголовные дела были возбуждены в отношении около 424 верующих в 60 регионах страны. Опираясь на данные Свидетелей Иеговы, можно сделать вывод, что в 2020 году новые уголовные дела о продолжении деятельности их запрещенных организаций и финансировании таковых (ст. 282² и 282³) были возбуждены против не менее чем 110 верующих (в 2019-м таковых было не менее 213). Таким образом, цифры примерно вдвое ниже, чем годом ранее, и можно говорить о том, что репрессивная кампания в отношении Свидетелей Иеговы в 2020 году сбавила темпы.

Часть многочисленных уголовных дел, ранее возбужденных против верующих, в 2020 году дошла до суда. Было вынесено как минимум 25 приговоров в отношении 46 Свидетелей Иеговы[10].

 

К лишению свободы были приговорены 13 человек:

• Сергей Филатов из Джанкоя (шесть лет лишения свободы по ч. 1 ст. 282²);
• Артем Герасимов из Ялты (первоначально был приговорен по ч. 1 ст. 282² к штрафу в 400 тысяч рублей, однако Верховный суд Республики Крым заменил штраф на шесть лет лишения свободы);
• Сергей Бритвин и Вадим Левчук из Березовского Кемеровской области (четыре года по ч. 1 ст. 282²);
• Владимир Хохлов и Эдуард Жинжиков (оба получили год и три месяца по ч. 1 ст. 282² и ч. 1 ст. 282³), Татьяна Шамшева и Ольга Силаева (обе получили один год по ч. 2 ст. 282²) из Новозыбкова Брянской области; за эти сроки всем четырем было засчитано пребывание в СИЗО;
• Неизвестный 58-летний мужчина из Ростова-на-Дону (11 лет строгого режима по сумме статей – ч. 2 ст. 282² и п. «в» ч. 3 ст. 132 о насилии над несовершеннолетним до 14 лет);
• Сергей Поляков из Омска (три года лишения свободы по ч. 1 ст. 282² и ч. 1 ст. 282³);
• Юрий Савельев из Новосибирска (шесть лет лишения свободы по ч. 1 ст. 282²);
• Вячеслав Попов и Николай Кузичкин из Сочи (год и десять месяцев и год и месяц соответственно по ч. 1 ст. 282²; за эти сроки обоим было засчитано пребывание в СИЗО).

 

Условные сроки лишения свободы получили 27 человек:

• Григорий Бубнов из поселка Раздольное Приморского края (пять лет по ч. 1 ст. 282²);
• Александр Пряников, Венера и Дарья Дуловы из Карпинска Свердловской области (два с половиной и по два года соответственно по ч. 2 ст. 282²);
• Станислав Ким и Николай Полеводов из Хабаровска (по два года по ч. 2 ст. 282²);
• Евгений Аксенов из Хабаровска (два года по ч. 2 ст. 282²);
• Игорь Ивашин из Ленска в Якутии (шесть лет по ч. 1 ст. 282²);
• Геннадий Шпаковский из Пскова (шесть с половиной лет по ч. 1 ст. 282² и ч. 1 ст. 282³; первоначально срок был реальным, но апелляционная инстанция заменила его на условный);
• Хасан Когут из Березовского Кемеровской области (два с половиной года по ч. 2 ст. 282²);
• Константин Баженов, Снежана Баженова, Вера Золотова из Елизово Камчатского края (два года по ч. 2 ст. 282²);
• Ульяновцы Сергей Мысин (четыре года[11]), Михаил Зеленский, Андрей Табаков и Александр Ганин (три года), Наталья Мысина и Хорен Хачикян (два с половиной года) по ч. 2 ст. 282²;
• Валерия и Сергей Райманы из Костромы (семь и восемь лет сразу по ч. 1 и ч. 2 ст. 282²)[12];

• Сергей Леденев из Петропавловска-Камчатского (два года по ч. 1 ст. 282²);

• Анастасия Полякова, Гаухар Бектемирова и Динара Дюсекеева из Омска (два с половиной года, два года три месяца и два года соответственно по ч. 2 ст. 282²);

• Руслан Алыев из Ростова-на-Дону (два с половиной года по ч. 2 ст. 282²);

• Семен Байбак из Ростова-на-Дону (три с половиной года по ч. 2 ст. 282² и ч. 1 ст. 282³).

 

К штрафам приговорены шесть человек, все по ч. 1 ст. 282²:

• Виктор Трофимов и Роман Маркин из Полярного Мурманской области (350 тысяч и 300 тысяч рублей);
• Михаил и Елена Поповы из Вилючинска Камчатского края (350 тысяч и 300 тысяч рублей);
• Евгений Спирин из Фурманова Ивановской области (500 тысяч рублей);

• Анатолий Токарев из Кирова (500 тысяч рублей).

 

Один верующий в 2020 году был оправдан судом, но не по ст. 282². В Майском (Кабардино-Балкарская Республика) закончился длительный процесс Юрия Залипаева, которого обвиняли по ч. 1 ст. 280 УК (публичные призывы к экстремистской деятельности): по версии следствия, в ходе проповеди он призывал бить православных и мусульман. Опираясь на результаты судебной экспертизы, Майский районный суд вынес оправдательный приговор, который был в начале 2021 года утвержден республиканским Верховным судом. Дело Залипаева было возбуждено еще в 2017 году; до 2019 года его обвиняли еще и по ч. 1 ст. 282 УК (возбуждение религиозной ненависти), но после ее частичной декриминализации это обвинение было снято.

Несколько дел суды в 2020 году вернули в прокуратуру:

• Промышленный районный суд Оренбурга вернул прокурору дело Сергея Логунова, Владимира Кочнева, Николая Жугина, Алексея Матвеева, Павла Леконцева, Владислава Колбанова по чч. 1 и 2 ст. 282² и ч. 1 ст. 282³ в связи с неконкретным характером обвинения и отсутствием указания на мотивы и цели совершения преступлений[13].
• Индустриальный районный суд Хабаровска принял решение вернуть в прокуратуру для устранения нарушений в обвинительном заключении дело по чч. 1 и 2 ст. 282² в отношении Виталия Жука, Татьяны Жук, Майи Карпушкиной, Светланы Седовой, а также ранее уже осужденных Станислава Кима и Николая Полеводова. Краевой суд утвердил это решение.
• Ленинский районный суд Смоленска вернул в прокуратуру в связи с недопустимостью предоставленных ей доказательств дело по ч. 2 ст. 282² в отношении 64-летней Валентины Владимировой и 61-летней Татьяны Галькевич.
• Партизанский городской суд Приморского края вернул прокурору дело по ч. 1 ст. 282² в отношении Ирины Буглак и другого жителя Партизанска 1997 года рождения. Верующие указывали, что община в Партизанске была ликвидирована (а не признана экстремистской) еще в 2015 году, до запрета организаций Свидетелей Иеговы, поэтому преследование за продолжение ее деятельности не основано на законе.
• Первореченский районный суд Владивостока вернул в прокуратуру дела супругов Елены (ч. 2 ст. 282²) и Дмитрия (ч. 1 ст. 282²) Бармакиных из-за неконкретности обвинения.

 

При этом, как и годом ранее, дела, возвращенные в прокуратуру, зачастую вновь поступали в суды – по решению кассационных инстанций или в результате исправления недочетов прокурорами.

• В Пензенский областной суд вернулось дело Владимира и Татьяны Алушкиных, Андрея Маглива, Владимира Кулясова, Дениса Тимошина и Галии Ольховой, приговор которым был вынесен в декабре 2019 года, а затем отменен областным судом. В итоге суд заменил Владимиру Алушкину шесть лет колонии четырьмя годами условно, а остальным оставил в силе условные сроки.
• Набережночелнинский городской суд вновь рассмотрит дело Ильхама Каримова, Владимира Мякушина, Константина Матрашова и Айдара Юльметьева, в новой редакции обвинение предъявлено по ч. 1 ст. 282² и ч. 1 ст. 282³; ранее дело было возвращено этим же судом в прокуратуру, это решение было утверждено ВС Татарстана.
• В Ленинский районный суд Владивостока на новое рассмотрение поступило дело по чч. 1 и 2 ст. 282² в отношении Валентина Осадчука и шести женщин в возрасте от 61 года до 85 лет – Надежды Анойкиной, Любови Галактионовой, Елены Зайщук, Наили Когай, Нины Пурге и Раисы Усановой, которое было возвращено прокурору в ноябре 2019 года.

 

На практике оказывается, что в том, какие именно статьи и какие их части суды вменяют в вину верующим, какие наказания им назначают за одни и те же деяния (проведение молитвенных собраний и участие в них, сбор денег, распространение учения Свидетелей Иеговы), нет четкой системы. То же касается и рассмотрения дел в апелляции: одни суды регионального уровня лишь утверждают решения судов первой инстанции, другие смягчают приговор (к примеру, меняя реальный срок на условный), третьи, наоборот, ужесточают (меняя штраф или условный срок на лишение свободы). У одних судов возникают вопросы относительно конституционного права Свидетелей Иеговы на свободу вероисповедания, другие, не колеблясь, трактуют религиозную практику как продолжение деятельности экстремистской организации. Очевидно, очень многое зависит здесь от установок местных правоохранителей, судов и властей в целом.

Отметим также, что, по данным Свидетелей Иеговы, с момента запрета общин в СИЗО побывали более 220 верующих, около 70 оказались под стражей в течение 2020 года. Как и ранее, в течение года число обвиняемых, находящихся в СИЗО одновременно, менялось: с одной стороны, производились все новые аресты, с другой – суды меняли некоторым арестованным меру пресечения на более мягкую (домашний арест, запрет определенных действий, подписку о невыезде). В течение года это число колебалось между двумя и четырьмя десятками человек.

Двое Свидетелей Иеговы из Саратова, уроженец Узбекистана Феликс Махаммадиев и уроженец Украины Константин Баженов, были лишены российского гражданства как осужденные по антиэкстремистской уголовной статье. Махаммадиев по освобождении из колонии в начале 2021 года был депортирован в Узбекистан, Баженов еще не отбыл назначенный ему судом срок.

Фалуньгун

В ноябре 2020 года Пятый апелляционный суд общей юрисдикции удовлетворил иск прокурора Республики Хакасия о ликвидации и признании экстремистской Хакасской региональной общественной организации духовного и физического самосовершенствования человека по Великому Закону Фалунь «Фалунь Дафа». Ранее, в июле, Верховный суд Республики Хакасия отказал прокуратуре в удовлетворении иска, однако ведомство обжаловало это решение. Поводом для ликвидации организации послужили обвинения ее членов в распространении запрещенного трактата основателя учения Фалунь Дафа Ли Хунчжи. По словам самих последователей практики Фалуньгун, хакасская организация «Фалунь Дафа» прекратила деятельность в 2017 году, причем пыталась уведомить об этом государственные органы. Однако в прокуратуре заявили, что не получали протокола собрания организации, на котором было принято решение о ее самороспуске. При этом в августе суд первой инстанции пришел к выводу, что требования истца о запрете деятельности организации несоразмерны допущенным нарушениям, поскольку фактов массового распространения экстремистских материалов организацией установлено не было, были лишь единичные случаи нарушения закона ее участниками, за которые те были привлечены к ответственности.

Напомним, трактат «Чжуань Фалунь» был признан экстремистским на том основании, что в нем пропагандируется превосходство приверженцев идеологии Фалуньгун над другими людьми. С нашей точки зрения, пропаганда истинности собственных убеждений не может расцениваться как возбуждение ненависти, а призывов к насилию книга не содержит, поэтому запрет ее неправомерен, следовательно, не было оснований и для запрета хакасской организации. Напомним, новое религиозное движение Фалунь Дафа построено вокруг практики гимнастики цигун в сочетании с элементами буддизма, даосизма, конфуцианства. Оно запрещено и преследуется в Китае; в свою очередь, приверженцы учения за рубежом подвергают резкой критике китайские власти. Запрет хакасской организации ставит адептов Фалуньгун по всей стране под угрозу уголовного преследования за продолжение духовной практики.

Кроме того, в июле Генпрокуратура приняла решение о признании нежелательной на территории России деятельности семи международных организаций адептов Фалуньгун: Всемирной организации по расследованию преследований Фалуньгун (США), Коалиции по расследованию преследования в отношении Фалуньгун в Китае (США), Всемирного совета по спасению подвергаемых гонениям адептов Фалуньгун (США), организаций «Друзья Фалуньгун» и «Врачи против насильственного извлечения органов» (США), Буддистского сообщества «Родники дракона» (США), Европейской ассоциации «Фалунь Дафа» (Великобритания). Это означает фактический запрет на деятельность и международных организаций Фалуньгун в России.

Отметим также, что после того, как в январе 2020 года Санкт-Петербургский городской суд подтвердил решение Невского районного суда Санкт-Петербурга, который в мае 2019 года признал книгу последователей Фалуньгун «Девять комментариев о коммунистической партии» запрещенной к распространению на территории России, это решение вступило в силу. Эксперты, заключение которых легло в основу иска городской прокуратуры о запрете на распространение книги, сочли, что в сборнике присутствуют высказывания, «направленные на возбуждение социальной розни по отношению к последователям Коммунистической партии Китая и коммунизма в целом». С нашей точки зрения, в «Девяти комментариях о коммунистической партии» действительно содержится резкая критика деятельности КПК, однако, выступая против партии, авторы книги остаются в рамках исторической и политической дискуссии, не допускают проявлений этнической ксенофобии, не пропагандируют насилие и, напротив, подчеркивают важность «ненасильственного перехода к обществу, освобожденному от КПК». Поэтому оснований для распространения сборника, на наш взгляд, не было.

Протестанты

В мае Санкт-Петербургский городской суд удовлетворил апелляционное представление прокуратуры и признал экстремистскими книги и брошюры американского проповедника Уильяма Брэнема (Бранхама) (1909–1965), хотя ранее, в декабре 2018 года, Пушкинский районный суд отказался запрещать эти материалы. Согласно заключению экспертов, представленному прокуратурой, автор книг использует приемы нейролингвистического программирования, ставит свое учение выше учения других церквей и создает «образ врага» в лице «католической (к которой автор относит православную) и протестантской церквей», оскорбляя чувства «соответствующих групп священнослужителей и верующих», называя оппонентов сектантами, и внушая «идеи неполноценности человека по его религиозной принадлежности». Пушкинский районный суд назначил новую экспертизу, изучил ее результаты и материалы дела и, выслушав мнение участников процесса, принял решение отказать прокуратуре в удовлетворении ее требований. Прокуратура с решением Пушкинского суда не согласилась и обжаловала его в городском суде, который заказал по делу новую экспертизу и, основываясь на ней, признал труды Брэнема экстремистскими. С нашей точки зрения, оснований для запрета текстов Брэнема не было, поскольку утверждения об истинности одного вероучения и ошибочности всех прочих свойственны любому религиозному учению и не должны преследоваться. В августе книги Брэнема вошли в Федеральный список экстремистских материалов, пополнив его на 21 пункт.

Административные санкции за распространение религиозной литературы

Число известных нам случаев привлечения к ответственности за распространение религиозной литературы, запрещенной, на наш взгляд, без должных оснований, сводится к единицам: семь человек в разных регионах России были оштрафованы по ст. 20.29 КоАП. Однако, следует иметь в виду, что нам вообще известна лишь небольшая часть (менее двухсот) решений, вынесенных по этой статье в 2020 году, между тем, только за первое полугодие суды назначали по ней санкции 856 раз.

В шести случаях речь шла об исламских материалах, причем в трех из них поводом для административного преследования послужило распространение фильма «Чудеса Корана», в одном – сборника молитв «Крепость мусульманина», мирных материалов, которые из года в год фигурируют в подобных административных делах. После того, как две запрещенные религиозные книги были найдены в мечети села Кочалейка в Пензенской области, наказан был не только имам, которого оштрафовали на две тысячи рублей, но и вся община: по постановлению суда работа мечети была приостановлена на 30 дней. В одном случае штраф был наложен за распространение брошюры Свидетелей Иеговы.

Санкции в отношении библиотек

В 2020 году прокуратуры продолжали подвергать библиотеки санкциям, обусловленным противоречиями между законом «О библиотечном деле», предписывающим не ограничивать доступ читателей к фондам, и антиэкстремистским законодательством, требующим исключить массовое распространение запрещенных материалов.

Прокуратуры предъявляют библиотекам самые разные претензии, начиная с факта наличия в фондах запрещенных материалов (обычно книг), хотя законных оснований для удаления таковых у библиотек нет, и кончая содержанием библиотечных уставов, в которых не оговаривается запрет на распространение экстремистских материалов[14].

Чаще же всего речь идет о прокурорских протестах в отношении библиотечных уставов и представлениях об устранении нарушений законодательства о противодействии экстремистской деятельности, в результате которых библиотеки проводят сверку литературы с Федеральным списком экстремистских материалов и принимают дисциплинарные меры в отношении ответственных сотрудников. По нашим данным[15], в 2020 году подобные санкции накладывались на руководство библиотек, включая школьные, не менее 35 раз (в 2019-м – не менее 63). Данные последних лет свидетельствуют об уменьшении числа таких санкций: очевидно, сотрудники библиотек в основном учитывают особенности существующего законодательства и благополучно проходят прокурорские проверки.

Кроме того, мы знаем о двух случаях неправомерного привлечения библиотекарей к ответственности по ст. 20.29 КоАП о массовом распространении экстремистских материалов.

В феврале в Оренбургской области на две тысячи рублей была оштрафована Резеда Гайсина, сотрудница Кутушевского сельского филиала межпоселенческой централизованной библиотечной системы (ЦБС) Новосергиевского района. Поводом для возбуждения административного дела стало то, что в ходе проверки правоохранительные органы обнаружили в библиотеке книгу «Крепость мусульманина», сборник молитв на каждый день, который был признан экстремистским несмотря на то, что не содержит, с нашей точки зрения, никакой агрессивной риторики.

В Пермском крае была оштрафована директор Юсьвинской ЦБС Татьяна Ширинкина. Прокурор Юсьвинского района в ходе проверки обнаружил, что в одной из библиотек ЦБС на полке буккроссинга (то есть свободного обмена книгами) стояла некая книга, признанная экстремистской в 2009 году. Мы полагаем, что директор ЦБС не имела умысла хранить именно запрещенные материалы или способствовать их хранению. Кроме того, книги в буккроссинге не относятся к библиотечному фонду, а из законодательных норм невозможно сделать однозначный вывод об обязанности библиотекарей контролировать содержимое не относящихся к фонду книг, которыми обмениваются посетители. Кроме того, прокуратура могла ограничиться представлением в адрес директора ЦБС либо установить, кто поставил книгу на полку, и привлечь это лицо к ответственности; тогда суд мог бы внести в адрес директора ЦБС представление об устранении причин и условий, способствовавших совершению административного правонарушения (ст. 29.13 КоАП).

Иные санкции

Учебные заведения в минувшем году, как и ранее, сталкивались с претензиями прокуратур в связи с несовершенством системы контент-фильтрации, установленной на компьютерах. Напомним, согласно законодательству, все доступные несовершеннолетним компьютеры должны быть снабжены фильтрами, закрывающими доступ к запрещенной информации, в том числе к экстремистским материалам. В случае если система защиты пользователя не работает или работает неполноценно (при том, что идеальных фильтров не существует), органы прокуратуры вносят представления не разработчику и поставщику программного обеспечения, а директорам образовательных учреждений и библиотек, после чего «виновных» привлекают к дисциплинарной ответственности. Кроме того, за низкое качество контент-фильтрации директоров учебных заведений штрафуют по ч. 1 ст. 6.17 КоАП. Таких случаев мы знаем за 2020 год всего два, хотя, вероятно, их было значительно больше.

Мы выступаем против привлечения к ответственности по ч. 2 ст. 6.17 КоАП за отсутствие контент-фильтрации администраций публичных заведений, таких как кафе, интернет-кафе, гостиницы и т. п., поскольку они рассчитаны не только на детей (надзор за которыми осуществляют родители), но и на взрослых пользователей, чьи права не должны ограничиваться. В 2020 году мы отметили три таких случая – были оштрафованы владельцы пиццерии, ресторана и антикинотеатра в Ямало-Ненецком автономном округе.

СМИ и антиэкстремизм

Поскольку Роскомнадзор не публиковал отчета о своей деятельности за 2020 год, у нас нет сведений о количестве предупреждений, вынесенных ведомством редакциям СМИ в этот период за нарушения антиэкстремистского законодательства.

Помимо упомянутой выше Светланы Прокопьевой, за осуществление профессиональной деятельности был безосновательно наказан еще как минимум один журналист: в Архангельске по ст. 20.3.1 КоАП о возбуждении ненависти был оштрафован на 10 тысяч рублей журналист портала 29.ru Ярослав Вареник. Он опубликовал новостную заметку о том, что местный житель Арсений Куроптев был наказан по той же ст. 20.3.1 за репост текста о «тайном заговоре мусульман по уничтожению русских». Журналист процитировал часть этого поста в тексте своей заметки. Очевидно, умысла возбудить национальную или религиозную ненависть у Вареника не было, а цитирование ксенофобных текстов в журналистских публикациях для информирования читателей, как указывал Верховный суд[16], не должно отождествляться с их распространением в целях пропаганды.

В Москве мировой судья оштрафовал главного редактора сетевого издания «Религия и право» адвоката Станислава Кулова на четыре тысячи рублей по ч. 2 ст. 13.15 КоАП (распространение информации об организации, признанной экстремистской, без указания на ее запрет). Поводом послужила публикация анонса презентации годового доклада центра «Сова» о свободе совести. В тексте анонса в качестве одной из главных тенденций в сфере нарушений свободы совести в России упоминалось «усиление репрессий в отношении Свидетелей Иеговы». Роскомнадзор, составивший в отношении Кулова протокол об административном правонарушении, а вслед за ним и суд, сочли, что издание обязано было упомянуть о запрете организаций Свидетелей Иеговы как экстремистских. По мнению редакции портала «Религия и право», такое указание не требовалось, поскольку речь шла не о запрещенном Управленческом центре Свидетелей Иеговы в России, а о гражданах, исповедующих религию Свидетелей Иеговы, а религия решением Верховного суда не запрещена. Однако этот аргумент не был принят и районным судом, утвердившим решение мирового судьи.

Немного статистики

Обратимся сначала к общим статистическим данным, собранным центром «Сова» в 2020 году в области уголовного правоприменения.

Приводя эти цифры, как обычно, поясним, что данные о приговорах за высказывания, которыми мы оперируем, приблизительно в два с половиной раза меньше реального количества приговоров, отраженного в статистике, которую дважды в год публикует Судебный департамент при Верховном суде РФ. Дело в том, что мы узнаем лишь о тех приговорах, о которых сообщают пресса, правоохранительные органы, суды, сами осужденные и их защитники и т. д., а такие сведения появляются далеко не всегда.

 

За насильственные преступления по мотиву ненависти было вынесено как минимум пять приговоров против восьми человек, за вандализм по идейным соображениям – один приговор[17], за публичные высказывания – 112 приговоров против 130 человек. Из этих последних четыре приговора против пяти человек мы расцениваем как правомерные, призванные пресечь ксенофобные проявления, еще 24 приговора против 28 человек, на наш взгляд, вынесены скорее правомерно – в связи с пропагандой насилия в отношении сотрудников государственных органов; мы не уверены относительно обоснованности семи приговоров против восьми человек и не знаем – или не имеем достаточно полной информации – о том, что послужило поводом для обвинения, которое легло в основу 64 приговоров против 70 человек[18]. По статьям о причастности к запрещенным организациям нам известно 55 приговоров в отношении 122 человек, из них три приговора в отношении восьми человек были, на наш взгляд, обоснованными, а еще девять приговоров в отношении 26 человек мы не можем оценить из-за недостатка или неоднозначности информации.

Теперь перейдем к данным о тех из вышеперечисленных известных нам уголовных приговоров, которые мы расцениваем как неправомерные[19]. Если учитывать необоснованные решения, вынесенные как по антитеррористическим, так и по антиэкстремистским статьям, общая сумма таких приговоров за 2020 год составит 54 против 99 человек (в 2019-м – 31 против 97), при этом 13 приговоров в отношении 19 человек (в 2019-м – шесть против шести человек) были связаны с публичными высказываниями, 43 приговора в отношении 88 человек (в 2019-м – 26 приговоров против 92 человек) – с причастностью к деятельности запрещенных организаций, главным образом, религиозных[20].

Из них по антиэкстремистским уголовным статьям в 2020 году было вынесено 40 неправомерных приговоров в отношении 66 человек (годом ранее – 16 приговоров против 44 человек). При этом девять приговоров против девяти человек было вынесено за «экстремистские» высказывания (в 2019 году мы насчитали четыре таких приговора против четырех человек), 31 против 57 – за причастность к деятельности экстремистских организаций (в 2019-м таковых было 12 против 40).

Ниже в этой главе мы приводим результаты подсчета судебных решений и вновь возбужденных уголовных дел, которые представляются нам вовсе неправомерными или вызывают у нас существенные нарекания, группируя их по статьям УК (сами кейсы рассмотрены в соответствующих главах доклада).

 

В 2020 году, как и в 2019-м, мы не отметили ни одного неправомерного приговора по ст. 282 УК и ни одного нового дела, безосновательно возбужденного по этой статье.

По ч. 1 ст. 148 УК, карающей за оскорбление чувств верующих, в 2020 году, как и годом ранее, по нашим данным, был вынесен безосновательно один приговор в отношении одного человека: суд признал воронежца виновным в публикации в сети атеистического изображения (а также в распространении в интернете детской порнографии); информацией о назначенном ему наказании мы не располагаем. Было возбуждено и три новых уголовных дела по ст. 148 – в Чите, Кемеровской и Орловской областях.

По чч. 1 и 3 ст. 354¹ УК («Реабилитация нацизма») в 2020 году было неправомерно возбуждено 15 новых дел, по шести из которых были вынесены приговоры (в 2019 году было вынесено два необоснованных приговора по этой статье), а одно было закрыто. Шесть человек в разных регионах России были приговорены к различным наказаниям (в четырех случаях был назначен штраф, в одном обязательные работы и еще в одном – исправительные) за попытку загрузить перед 9 мая на сайт акции «Бессмертный полк» портреты нацистов и коллаборационистов.

По ст. 280 УК о призывах к экстремизму в 2020, как и в 2019 году, было неправомерно вынесено два приговора. Экс-секретарь севастопольского отделения партии «Российский объединенный трудовой фронт» (РОТ ФРОНТ) Валерий Большаков, приговор которому был отменен в 2019-м, повторно получил два с половиной года лишения свободы условно с запретом занимать государственные должности за антиправительственные призывы. Нам также представляется необоснованным приговор башкирскому националисту Айрату Дильмухаметову – девять лет колонии строгого режима по сумме статей, в том числе, по 280, за эмоциональное высказывание о чеченцах, которое, на наш взгляд, не следовало трактовать как призыв к насилию. Одно дело, безосновательно возбужденное в 2020 году, было возвращено в прокуратуру.

По ст. 280¹ УК о призывах к сепаратизму в 2020 году был вынесен как минимум один неправомерный приговор (в 2019-м – ни одного) – опять же Айрату Дильмухаметову – в связи с видеообращением, в котором тот рассматривал возможность инициировать перезаключение федеративного договора между субъектами РФ на новых условиях. Без должных, на наш взгляд, оснований было возбуждено как минимум два дела – против ингушского активиста Рашида Майсигова, призывавшего – в сети и посредством листовок – народ Ингушетии выйти из состава России и присоединиться к Грузии, а также гражданина Украины, распространявшего в Крыму листовки с призывом к возвращению полуострова в состав Украины.

В 2020 году, по нашим данным, как и в 2019-м, не было вынесено ни одного неправомерного приговора по статьям 213 и 214 УК («Хулиганство» и «Вандализм») с учетом мотива ненависти. Из двух необоснованно возбужденных дел о хулиганстве по мотиву ненависти, рассмотренных в 2020 году, одно кончилось оправдательным приговором, а в другом мотив ненависти был исключен из обвинения.

В 2020 году, как и в 2019-м, суды не вынесли ни одного неправомерного приговора по ст. 282¹ УК об организации экстремистского сообщества и участии в таковом. У нас нет информации о каких-либо новых делах, возбужденных по этой статье необоснованно.

По ст. 282² УК в 2020 году был вынесен как минимум 31 неправомерный приговор против 57 человек (годом ранее неправомерно по этой статье, по нашим данным, было вынесено 12 приговоров против 40 человек). 25 приговоров против 46 человек были вынесены за продолжение деятельности общин Свидетелей Иеговы, из них 13 человек были приговорены к различным срокам лишения свободы, 27 – к условным срокам, шесть человек – к крупным штрафам. За организацию ячеек запрещенного исламского движения «Таблиги Джамаат» или участие в их деятельности было вынесено два приговора против семи человек (в Саратове и Ленинградской области), они получили различные сроки, от года до трех лет колонии. Еще три приговора – к условным срокам лишения свободы – было вынесено за продолжение деятельности запрещенной Национал-большевистской партии троим активистам «Другой России» из Челябинска. Активист Инициативной группы по проведению референдума «За ответственную власть» из подмосковной Черноголовки был осужден за продолжение деятельности признанной экстремистской организации «Армия воли народа», он также получил условный срок. Число неправомерно привлеченных к уголовной ответственности по ст. 282² в рамках дел, возбужденных в 2020 году, составило не менее 130, из них подавляющее большинство – Свидетели Иеговы (в 2019 году мы насчитали около 218 новых уголовных дел, возбужденных по этой статье).

В сумме мы знаем о новых уголовных делах, возбужденных в 2020 году без должных оснований по антиэкстремистским статьям, в отношении приблизительно 145 человек, что значительно меньше, чем в 2019 году, когда были неправомерно привлечены к уголовной ответственности около 233 человек. Это связано со спадом в преследовании Свидетелей Иеговы, поскольку, как и годом ранее, они составили подавляющее большинство преследуемых. Лишь единицы новых дел касались публичных высказываний.

 

Мы относим к неправомерным шесть приговоров по ст. 205² УК об оправдании терроризма. Было осуждено 12 человек: житель Курска Сергей Лавров был приговорен к пяти годам колонии и принудительному лечению за посты с призывами к борьбе с «антинародным режимом», нижегородца Михаила Шарыгина оштрафовали на 400 тысяч рублей за призыв взорвать мешавший горожанам забор стройки, а псковскую журналистку Светлану Прокопьеву – на 500 тысяч рублей за высказывание о влиянии репрессивной политики государства на молодежь в радиопередаче о взрыве в приемной УФСБ в Архангельске; в сумме с другими статьями ст. 205² УК фигурировала в приговоре Айрату Дильмухаметову, заявившему, что «Хизб ут-Тахрир» не является террористической организацией, и восьми адептам «Хизб ут-Тахрир», оправдывавшим деятельность партии. Обоснованность еще одного приговора – Айтахаджи Халимову из Калининграда, получившему три с половиной года колонии за репосты видео о Первой чеченской войне – вызывает у нас серьезные сомнения. Нам представляется необоснованным начатое в 2020 году преследование по ст. 205² активистки Дарьи Полюдовой за оправдание в частном разговоре нападения Евгения Манюрова на здание ФСБ на Лубянке.

Как мы указывали выше, мы считаем неправомерными приговоры, которые выносят по антитеррористическим статьям УК за продолжение деятельности «Хизб ут-Тахрир». Сторонникам партии предъявляют обвинения по ст. 205⁵ УК (организация деятельности террористической организации или участие в таковой), иногда – ст. 205¹ (содействие террористической деятельности), часто в сочетании со ст. 205² (пропаганда терроризма) и со ст. 278 через ст. 30 (подготовка государственного переворота). Таких приговоров в 2020 году было вынесено 12 против 31 человека (в 2019-м – 14 против 52). Осужденные получили от пяти до 23 лет лишения свободы в колонии строгого или особого режима, иногда с отбыванием части срока в тюрьме, и с различными дополнительными ограничениями. Около 30 человек были в 2020 году арестованы по обвинению в причастности к «Хизб ут-Тахрир» (в 2019 году мы знали о 20 арестованных).

 

Прежде чем перейти к нашим данным в сфере применения статей КоАП, направленных на борьбу с экстремизмом, напомним, что количество случаев преследования по этим статьям измеряется сотнями и даже тысячами (так, согласно статистике Судебного департамента Верховного суда, только в первой половине 2020 года санкции по ст. 20.3.1 КоАП налагались 347 раз (за весь 2019 год – 383 раза), по ст. 20.3 КоАП – 1052 раза (за весь 2019 год – 2388 раз), по ст. 20.29 КоАП – 856 раз (за весь 2019 год – 1591 раз)[21], однако лишь в десятках случаев мы располагаем информацией о том, что послужило поводом для преследования, и имеем возможность оценить степень правомерности такового.

Мы расцениваем как неправомерное административное преследование одиннадцати человек по ст. 20.3.1 КоАП за возбуждение ненависти (годом ранее таких людей мы насчитали девять); шесть человек были оштрафованы, двое отправлены под арест, одному были назначены обязательные работы, один получил все три вида наказания; в отношении еще одного дело было прекращено. Почти во всех этих случаях основанием для санкций послужили резкие высказывания в отношении властей и правоохранительных органов. Для сравнения, к обоснованным мы отнесли 126 известных нам решений, вынесенных по ст. 20.3.1 в 2020 году.

За публичную демонстрацию нацистской или иной запрещенной символики, то есть по ст. 20.3 КоАП, без должных оснований привлекали к ответственности, по нашим сведениям, как минимум 44 раза (в 2019 году таковых мы насчитали 31): в 43 случаях речь шла о физических лицах, в одном – о юридическом; преследовали активистов, представителей мелкого бизнеса, рядовых пользователей соцсетей. Известно, что в 27 случаях был назначен штраф, в 10 – административный арест; шесть из 44 дел были прекращены, исход двух нам неизвестен.

По нашим сведениям, за массовое распространение экстремистских материалов или за хранение в целях такого распространения, то есть по ст. 20.29 КоАП неправомерно привлекали к ответственности не менее 58 раз (в 2018 году таковых мы насчитали 59), дела касались 58 физических лиц, а в двух случаях еще и юридических, причем деятельность одного из них была приостановлена на 30 суток. Мы знаем, что в 55 из этих случаев суды назначили в качестве наказания штрафы; в трех случаях производство по делу было прекращено, исход еще одного дела нам неизвестен. Среди безосновательно привлеченных к ответственности — в основном, рядовые пользователи соцсетей, оппозиционные активисты и верующие разных течений. Как правило, собственно массовым распространением запрещенных материалов эти люди не занимались.

По чч. 3-5 ст. 20.1 КоАП о распространении информации, выражающей в неприличной форме неуважение к государству и обществу в интернете, по нашим сведениям, в 2020 году привлекали к ответственности не менее 30 раз. Годом ранее таких случаев было не менее 56, т.е. сохранилась наметившаяся во второй половине 2019 года тенденция – норма стала применяться реже. В 2020 году 21 раз назначался штраф (причем один человек был оштрафован трижды и еще один – дважды), в одном случае (при повторном привлечении к ответственности) был назначен арест, производство по пяти делам было прекращено, об исходе еще двух дел мы не знаем, а по одному делу штраф был назначен уже в начале 2021 года. Почти во всех случаях речь шла о неуважении к представителям власти (в основном – к президенту, но также к чиновникам, полицейским, судьям).

Федеральный список экстремистских материалов пополнился за 2020 год на 139 пунктов, в то время как в 2019 году – на 193 пункта, т. е. продолжилась характерная для последних лет тенденция к торможению его роста. А вот количество пунктов, включенных в список без должных, на наш взгляд, оснований, по сравнению с предыдущим годом выросло: 25 пунктов против пяти в 2019 году, правда, 21 из них составили книги одного автора – американского проповедника Уильяма Брэнема. Как обычно, следует добавить, что мы знакомы не со всеми материалами из Федерального списка и не исключаем, что запреты тех из них, содержание которых нам неизвестно, также могут оказаться неоправданными. Кроме того, мы считаем, что механизм запрета материалов и внесения их в особый список, который к концу 2020 года достиг 5143 пунктов, неэффективен, а его существование приводит к преследованиям за распространение информации, не представляющей опасности для общества.

 

---