В первой половине июля 2007 года сотрудники Общества российско-чеченской дружбы (ОРЧД) получили Меморандум Российской Федерации по жалобе ОРЧД в Европейский суд. В Меморандуме содержалось прямое обвинение Секретариата Суда в разжигании вражды и ненависти.

Жалоба правозащитников касалась обвинительного приговора в отношении нижегородского правозащитника Станислава Дмитриевского, осужденного в январе 2006 года за "возбуждение расовой, национальной и социальной вражды" на два года условно.

Европейский суд принял решение о рассмотрении дела "Дмитриевский против России" в приоритетном порядке, и к 4 мая 2007 года Россия должна была ответить на ряд вопросов по законности и целесообразности осуждения Дмитриевского. Меморандум, содержащий ответы России, начинался следующим образом:

"Власти Российской Федерации категорически возражают против практики изложения Секретариатом Европейского Суда по правам человека под видом установленных фактов различных агитационных материалов, автором которых является лицо, в отношении которого в Российской Федерации выдвинуты обвинения в совершении ряда тяжких преступлений, и считают недопустимым использование возможностей Суда в целях возбуждения ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе. Именно таким образом российские власти расценивают тиражирование Секретариатом Европейского Суда так называемых "обращений", сделанных от имени А. Закаева и А. Масхадова и ранее опубликованных в газете "Право-защита", возглавлявшейся С.М. Дмитриевским. Власти Российской Федерации настаивают на исключении указанных выше "обращений", приведенных Секретариатом в п.п.1-2 раздела А "Обстоятельства дела", из материалов, подлежащих рассмотрению Европейским Судом по правам человека в связи с жалобой С.М. Дмитриевского".

Фактически, Россия обвинила Секретариат в том же, в чем и самого Дмитриевского.

Заметим, что Европейский суд по правам человека не рассматривал сути обращений, опубликованных Дмитриевским, а лишь констатировал сам факт их публикации (факт, не оспариваемый ни Российской Федерацией, ни Дмитриевским, и положенный российским судом в основу приговора).

Более того, даже гипотетическое наличие в материалах нарушений ст. 282 УК России не означало бы, что включение их Европейским судом в раздел "Изложение фактов" является тиражированием этих материалов. Это процессуальные документы, предназначенные для использования узким кругом лиц. Если следовать логике Меморандума, то в тиражировании обращений чеченских сепаратистов можно обвинить и Советский районный суд Нижнего Новгорода, так как во время процесса над Дмитриевским по ходатайству обвинителя эти тексты были зачитаны перед большой аудиторией.