Борис Колымагин. О некоторых критериях экстремизма

Проблемы религиозного экстремизма, в частности, радикального ислама не решаются одними способами государственного воздействия. Однако при их рассмотрении у государственных мужей подчас появляется соблазн зайти в сугубо богословские области и установить там государственные правила игры, что может привести к еще большей путанице.
Скажем, известный исламовед, член Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ Александр Игнатенко предлагает запретить ваххабитскую деятельность во всех ее проявлениях[1]. Однако без четкого правового определения этой деятельности государство рискует начать новую "охоту на ведьм": человека могут посадить только за то, что он придерживается определенных богословских взглядов.

При анализе проблем религиозного экстремизма представляется очень важным учитывать все существенные стороны. В этой связи хотелось бы сказать о том, что экстремизм с точки зрения религиозного объединения - это одно, с точки зрения общества - другое, с точки зрения государства - третье. Мысль эта не нова. Об этом говорил, к примеру, священник Георгий Кочетков на конференции "Религия и национальные отношения в России: история, современность, перспективы развития", прошедшей в стенах РАГСа в 2003 г. Но нелишне напомнить об этом снова.

Если внутри какой-либо религиозной организации появляется группа, учение которой сильно отличается от традиционного, то с точки зрения верующих такая группа может быть названа "экстремистской". Для любой религиозной организации экстремизм - это то, что далеко, существенно далеко уходит от тех заложенных в жизни и учении духовных и смысловых основ, которые поддерживаются этой организацией. В качестве примера, можно привести экстремистскую (с религиозной точки зрения) деятельность православных маргиналов, направленную на распространение новой парацерковной мифологии. Эта мифология связана с идеями "масонского заговора" и "соискупительства" императора Николая II (царь принес себя в "жертву" за русский народ), с почитанием старцев как пророков, а не как руководителей на пути ко Христу (младостарчество), с проповедью ложных чудес, видений и пророчеств. Подобные представления проявляются в сопротивлении введению Индивидуального налогового номера[2] и в кампании за канонизацию царя Ивана Грозного и сибирского "старца" Григория Ефимовича Распутина. Причем для маргиналов Распутин, как и последний император - жертва, принесенная за Россию, святой, ритуально убитый врагами России[3]. Впрочем, дело не ограничивается только двумя персонажами русской истории. В радикальных кругах, связанных, к примеру, с московским Сретенским монастырем, разговоры идут о святом Иосифе Сталине, о благочестивом верующем Василии Ивановиче Чапаеве[4] и т.д. Если говорить о тенденции, то фундаменталисты стремятся к религиозной реабилитации "державников" вне зависимости от их идеологической окраски.

Во время последнего Архиерейского собора (октябрь 2004 года) православные маргиналы пикетировали храм Христа Спасителя, где проходил церковный форум. Патриарх Московский и всея Руси Алексий II сурово осудил этих представителей своей паствы. "Какая-то группа воинственно настроенных людей около дверей зала Церковных соборов пытается посеять сомнения в души и сердца членов Архиерейского собора, - сказал он. - Это не люди верующие, а лица, которые хотят внести разделения в жизнь Церкви".
Иначе говоря, де факто патриарх признал их не людьми церковными, а религиозными экстремистами. Однако православных маргиналов совершенно не останавливает ясная позиция священноначалия. Не страшит их и перспектива вступить в противоречие с литургическим преданием и русской агиографией[5]. Сторонники этих религиозных представлений неоднократно заявляли о своем консерватизме, но в реальности они решительно отошли от духовных основ православия, превратились в экстремистскую группировку (с конфессиональных позиций).

Экстремизм с точки зрения общества связан с нормами общественной морали, как писаной, так и неписаной, что очень важно. В этой связи мне хотелось бы сказать несколько слов о православном экстремизме, выступающем часто в завуалированной форме. Не секрет, что некоторые фундаменталистские организации позиционируют себя как сугубо традиционные - ради нужд "текущего момента". Это относится, к примеру, к обществу "Радонеж". Однако в деятельности "Радонежа" (радиостанция, газета, сайт) мы видим фундаменталистские жесты, которые с точки зрения общества могут быть оценены как экстремистские, поскольку расходятся с общественными моральными нормами. Мне приходилось уже писать об этом подробно[6]. Здесь же остановимся только на одной стороне вопроса - на проблеме антисемитизма.

Бесспорно, в радийных высказываниях и газетных публикациях "Радонежа" мы не встретим призывов к еврейским погромам. Но "Радонеж" постоянно муссирует еврейскую тему и создает определенный контекст, в котором могут родиться погромные настроения. Делается это таким образом. После беседы в эфире с каким-нибудь уважаемым священником, ведущий благостным голосом читает антииудейская проповедь святого отца. Например, св. Иоанна Златоуста. При этом абсолютно ничего не говорится ни о ситуации, в которой эта проповедь была произнесена, ни о том, что далеко не всякое высказывание святых отцов является голосом Церкви. Так архаика некритическим способом вбрасывается в православное сознание. И создается определенный фон, мешающий, к слову, миссионерским усилиям самой Русской православной церкви. Такие проповеди читаются не каждый день, но тем не менее...

Еще один прием для создания нужного контекста - подбор в газете блока материалов по конфликтным ситуациям, связанным с евреями. Информация берется из проверенных источников: РИА "Новости", ИТАР-ТАСС и т.п. И к таким новостям ставится "говорящий" редакционный заголовок. Скажем, в №9 за 2004 год на стр. 7 приводится рассказ о драке между ортодоксальным иудеем и армянским епископом. По сообщениям информагенств, драка завязалась после того, когда проходивший мимо религиозной процессии студент-ортодокс плюнул на крест. В статье израильской газеты "Гааретц" произошедшее с армянским епископом было названо "позором Иерусалима". Казалось бы, негативная реакция израильского общества налицо, и какие тут еще нужны комментарии. "Радонеж" дает комментарий в виде заголовка: "У них такой обычай". И тут же, следом, еще один заголовок: "Не дело еврейской общины - выговаривать Ватикану". Последняя фраза - буквальное цитирование слов раввина. Но одно дело, когда критика действий еврейских организаций идет от раввина, другое - когда эти слова повторяют православные фундаменталисты, преследуя совсем другие цели.

И в заключение скажем несколько слов об экстремизме с точки зрения государства. К нему относится все, что ставит себя выше принятого закона. Религиозная организация считается экстремистской, если ее деятельность направлена на насильственное изменение конституционного строя, нарушение общественной безопасности, разжигание национальной, расовой и религиозной розни и т.д. К сожалению, грань между юридически запрещенным и морально осуждаемым в законе об экстремизме проведена недостаточно четко. При большом желании он позволяет даже Русскую православную церковь в определенных условиях считать "экстремистской организацией". Действительно, согласно своей социальной доктрине РПЦ может призвать население к гражданскому неповиновению[7]. И этот призыв с точки зрения государства будет считаться явной крамолой. Хотя такая "крамола" связана только с этикой, с определенной этической системой. Все это лишний раз свидетельствует о несовершенстве закона.

Возможно, экстремизм (с точки зрения государства) надо понимать как "политическую практику", как целую систему действий, в которой насилие получает оправдание. Без всяких экивоков на богословие. Здесь я согласен с мнением Александра Морозова[8].

Конечно, все критерии, о которых речь шла выше, не абсолютны, и то несовпадение, которое существует между ними, порождает непростые вопросы. И все-таки, при рассмотрении проблем, связанных с экстремизмом, их нужно учитывать - и исследователям, и политикам.

[1] См. А.А. Игнатенко. Ислам и политика. - М., Новиздат, 2004 г.
[2] Об истории борьбы против получения ИНН см.: За право жить без ИНН // Международная академия "Информация, связь, управление в технике, природе, обществе". Вестник № 11. - СПб., 2000.
[3] См. Оклеветанный старец (Исторические свидетельства о Г.Е. Распутине). Автор-составитель И.В. Евсин. - Рязань, 2001.
[4] См. М.А. Дмитрук. О чем молился Чапаев // Русский Дом. Журнал для тех, кто любит Россию. №2. 2002.
[5] В службе святителю Филиппу, митрополиту Московскому (каноне на утрене), царь Иоанн Грозный называется "новым фараоном" и "новым Иродом". В житии свт. Филиппа недвусмысленно говорится о роли царя в смерти святителя.
[6] См., например, "Разделаться со всеми" // НГ-Религии. 2000. 23 февраля.
[7]В доктрине имеется такая формулировка: "Если власть принуждает православных верующих к отступлению от Христа и Его Церкви, а также к греховным, душевредным деяниям, Церковь должна отказать государству в повиновении".
[8]Александр Морозов. "Политическая паранойя". Заметки на полях книги А. Верховского.