Религиовед, руководитель исследовательского проекта «Энциклопедия современной религиозной жизни России», сотрудник Института востоковедения РАН Сергей Филатов прокомментировал для Центра «Сова» проведение христианских антивоенных пикетов в Москве.
Русская православная церковь постоянно утверждает себя как сила, поддерживающая мощное авторитарное государство, в том числе поддерживающая его силовые органы и армию. Во многих приходах и епархиях существуют военно-патриотические клубы для молодежи и некоторые формы патриотического воспитания. Кажется, что это довольно естественное для нынешней церкви состояние, которое будет длиться вечно. Однако, если внимательно присмотреться к эволюции церкви за последние 25 лет, проанализировать новые формы идеологии и поведения духовенства и мирян, риторику высшего церковного руководства, то станет ясно, что милитаристские настроения, поддержка военных побед, эдакое солдафонское православие, медленно и постепенно, но слабеют, даже у представителей высших церковных кругов, не говоря уже о мирянах. Среди мирян существует не только либеральное по политической ориентации пацифистское меньшинство, но и антивоенные «евангельские» настроения среди верующих, которые в отношении иных проблем либералами не назовёшь. Удивительно не то, что православные пацифисты проявились, а то, что они проявились только сейчас.
Это, на мой взгляд, закономерное явление. Потому что, если брать эволюцию мирового христианства за последние сто лет, то мы видим медленное, а иногда и не медленное, расставание с константиновским наследием, которое рассматривает церковь как ближайшего и непосредственного сотрудника государства. Заметнее всего это было в середине прошлого века в странах Западной Европы и США. Сильнее всего и ярче всего это проявляется в росте антивоенных, антимилитаристских настроений. Католическая церковь, которая веками была весьма воинственна и поддерживала «своих» вояк разных стран и их успехи на поле брани, быстро превратилась в пацифистскую силу. Вспомните ее отношение к войне во Вьетнаме, Ираке, отношение к гонке вооружений. В Европе это было еще заметнее.
В наши дни папа призывает к примирению враждующих сторон на Украине, что вызывает истерику у украинских доблестных патриотов.
В русском православии антивоенные настроения только зарождаются. Но если сравнить выступления митрополита Кирилла 20-летней давности и нынешние уже в статусе патриарха, то можно увидеть, как в его патриотической и государственнической идеологии ослабла вот эта милитаристская составляющая. Наша общественность вообще не заметила важнейшее событие, когда Русская православная церковь не поддержала присоединения Крыма к России и в отношении конфликта на юго-востоке Украины последовательно выступала за примирение, но никак не в поддержку настроений, бытовавших в патриотических кругах, которые традиционно близки церкви. У этой позиции много причин, но каковы бы они ни были, позиция эта для РПЦ уникальна, и она представляет собой важнейший прецедент для будущего.
Все эти знаки говорят о том, что дух времени медленно проникает и в нашу церковь и в среднесрочной перспективе будет проявляться вполне явно. Причем об этом нельзя даже говорить как о некоей либерализации церкви — церковь продолжитоставаться очень консервативной в своем отношении к вопросам морали, семейной жизни, абортам, к «антихристианским» произведениям искусства, оскорбляющим религиозные чувства. Но в целом христиане, будь то православные в России или католики и протестанты на Западе, становятся людьми антивоенно и антимилитаристски настроенными. И это глобально новое прочтение Евангелия, свойственное концу XX — началу XXI века.
