Статья опубликована в журнале "Российская юстиция", 2003, № 4



Из всех концептуальных документов российских конфессий наибольшую известность получили Основы социальной концепции Русской православной церкви - благодаря усилиям самой церкви и поддержке ряда государственных структур (см. Российская юстиция. 2003. № 2. с. 56). На этом фоне осталась практически незамеченной Социальная программа российских мусульман (Основные положения Социальной программы российских мусульман. Совет муфтиев России. - Ярославль: Диа-пресс, 2001). Между тем этот документ обладает рядом неоспоримых достоинств и заслуживает внимания - хотя бы уже потому, что мусульмане являются вторым по численности религиозным сообществом России. Кроме того, в сферу общественного интереса попадают преимущественно проявления исламского фундаментализма, позиция же респектабельных исламских организаций известна обществу недостаточно хорошо. Поэтому рассмотрение позиции российских мусульман по ключевым проблемам общественной жизни представляется актуальной задачей.

В своей практической деятельности Совет муфтиев России ориентируется на свободное социальное служение. Такая позиция, в частности, выражена в подготовленных им "Основных положениях социальной программы российских мусульман" (далее - Социальная программа), в которой подчеркивается значение прав и свобод личности, светского характера государства и государственной системы образования. Ради приобретения привилегий многие религиозные объединения в настоящее время стремятся к союзу с властью и готовы примириться с особыми привилегиями РПЦ, закрыть глаза на проявления религиозной нетерпимости, в том числе и в отношении своих единоверцев. В этих условиях позиция Совета муфтиев России, выраженная в Социальной программе, заслуживает самого серьезного внимания.

Данный документ примечателен, в частности, своей терпимостью к идеологическому многообразию ислама суннитского толка, преобладающего в России. Социальная программа толерантна также и к инаковерующим и инакомыслящим. В условиях роста межрелигиозной напряженности в России, в том числе и внутри конфессий, такую позицию Совета муфтиев России можно только приветствовать. В разделе 6 программы "Отношение мусульман к представителям других религий" сказано: "изначально отношение мусульман к представителям других религий определяется не субъективными чувствами человека, а волей Всевышнего Аллаха, защищающего всех Своих рабов от принуждения в вопросах веры. Веротерпимость трактуется как важнейшее проявление принципа справедливости - "социально-нравственного принципа, лежащего в основе поведения каждого мусульманина". Мусульмане приобретают право на "адекватные действия" в отношении иноверцев лишь в случае посягательств со стороны последних на свободу совести мусульман, при этом безусловный приоритет имеют мирные переговоры.

Прозелитизм в Социальной программе понимается как "использование мер давления на человека с целью его перехода из другой религии в свою общину". Как видим, такое понимание прозелитизма расходится с представлением о нем Русской Православной церкви, считающей проявлением прозелитизма любой переход человека, проживающего на канонической территории Русской Православной церкви, в иную конфессию, если она не является для данного человека традиционной национальной религией. Однако ни одна конфессия не может согласиться с таким толкованием прозелитизма, поскольку оно полностью исключает свободную деятельность на территории России иных религиозных объединений помимо Русской Православной церкви.

В то же время отказ от применения мер давления на верующих и применение добровольной мирной проповеди полностью согласуется со свободой совести - конституционным правом каждого. Он нацелен на мирное сосуществование с иными конфессиями. В условиях многонациональной и многоконфессиональной страны вполне естественно, что незначительный процент русских по национальности будет переходить в ислам, а незначительный процент народов традиционно исламского вероисповедания - в христианство, в том числе и в православие. В демократической стране каждый имеет право свободно определять свои взгляды на веру в Бога и не связан с определенной религией лишь в силу принадлежности к народу, который исторически исповедовал данную религию.

В Социальной программе отсутствуют положения о необходимости борьбы с "тоталитарными сектами", "оккультными группами", иными "нетрадиционными" вероучениями. Это связано с пониманием значимости свободы совести и недопустимости монополии какого-либо вероучения. В то же время социальная программа содержит категорическое осуждение "псевдомусульманского экстремизма" и попыток привязать его к подлинному исламу. В заявлении Совета муфтиев России от 30 июня 2000 г. сказано, что использование ислама с целью оправдания преступлений является грехом и кощунством. В этом заявлении осуждаются все виды экстремизма и терроризма, в том числе и в форме "ваххабизма".

Принципиально важно, что осуждается не сам ваххабизм как течение ислама, которое нельзя сводить исключительно к проявлениям терроризма. Это означает, что следует проводить различие между нетрадиционными верованиями и нетрадиционными направлениями известных религий как явлениями, в том числе и ваххабизмом, с одной стороны, и конкретными проявлениями религиозного экстремизма, с другой стороны. Бороться следует не с первыми, а только со вторыми. Понимание этого обстоятельства тем более важно, что в последнее время многие государственные деятели разного уровня, а также представители Русской Православной Церкви и Центрального Духовного Управления мусульман России и стран СНГ нередко говорят о необходимости борьбы с "тоталитарными оккультными" сектами, подразумевая под эти определением практически все новые религиозные движения.

Авторы Социальной программы очень высоко оценивают значение прав и свобод личности. Отмечается, что "выработка человечеством в XVIII-XX веках деклараций и законодательных документов по правам человека свидетельствует о величии человеческого духа, стремящегося из тьмы невежества к Истине ...". Источник прав и свобод - "прямая воля Всевышнего творца, а не субъективные желания и чувства или человеческие сочинения". Права и свободы личности не могут быть отменены земными властями, так как воля Аллаха "вечна и неизменна, и никто из людей не вправе нарушать ее". В то же время права и свободы не могут рассматриваться вне понятия вечной жизни, "как средство достижения благ земной жизни". Они устанавливаются Всевышним как "необходимое и позитивное средство достижения счастья в вечной жизни". Божественное откровение - одно из средств их утверждения.

Праву на свободу совести и на свободу вероисповедания придается очень важное значение. Оно понимается как "необходимое условие и средство добровольного вверения себя Единственному Богу". Подчеркивается, что право на свободу совести и на свободу вероисповедания необходимо для мусульман, проживающих и в мусульманских, и в немусульманских странах. Такое отношение к свободе совести основывается на убеждении, что религия и насилие - вещи несовместимые. Принудительное обращение в веру невозможно. Наказание неверующих находится вне компетенции земной власти и является исключительной прерогативой Аллаха.

Также в Социальной программе упоминаются право на жизнь, честь и достоинство, право на имущество, право на равенство и запрещение всех форм дискриминации и ряд других. Свобода, равенство и братство утверждаются не только как личные добродетели, но и как обязательные социальные нормы. Это проявляется в том, что нет "исключительного, богоизбранного" народа. Все народы и люди равны в земной жизни, независимо от их отношения к исламу. Приводятся важнейшие в современных условиях для России и всего мира слова пророка Мухаммеда: "Не относится к нам тот, кто призывает к нетерпимости, и не относится к нам тот, кто сражается, побуждаемый нетерпимостью, и не относится к нам тот, кто умер в своей нетерпимости". Тем самым дается однозначная оценка самоубийцам - "шахидам", с которыми, к сожалению, столкнулась и Россия.

В дальнейшем в Социальной программе подробно раскрывается толкование термина "джихад". С арабского он переводится как "усердие в вопросах веры". Наряду с "джихадом меча", то есть вооруженной борьбой, существуют и иные разновидности джихада - "джихад руки" как предотвращение правонарушений, "джихад сердца" как борьба с собственными греховными устремлениями, "джихад пера" как религиозная проповедь. За исключением первой формы джихада иные его формы признаются "личным делом и религиозным долгом верующего" и реализуются в рамках законодательства. Объявление "джихада меча" - это объявление войны, которое является исключительным полномочием государства. Поэтому объявление священной войны разного рода экстремистскими группировками не признается большинством российских мусульман.

Во всей Социальной программе четко прослеживается понимание Советом муфтиев России того обстоятельства, что светские правовые институты (принципы) имеют определенный набор неотъемлемых требований, которые могут быть реализованы в полной мере, только если соблюдается весь комплекс этих требований. Отступление от основных требований светского государства и свободы совести нельзя расценивать как национальную специфику. В таких случаях лучше рассматривать светское государство и право на свободу совести как цель, а не как действующие правовые институты (принципы).

Этот подход разделяется авторами при анализе свободы совести и взаимоотношений с иными конфессиями. Он же полностью реализуется и при анализе светских институтов государства и общества. В результате долгих лет господства атеизма новые поколения российских мусульман недостаточно знакомы с богословскими и вероучительными традициями ислама. Была уничтожена мусульманская система образования, возрождение и развитие которой в современных условиях требует значительных усилий. Однако решение этой задачи видится мусульманам не в привлечении государственного ресурса, а в собственной активной работе. Они справедливо настаивают на сохранении светского характера государственной системы образования и равенстве всех религий в государственной школе. Отмечается опасность построения системы образования на началах какого-либо одного вероучения, что фактически и было предложено при направлении Минобразования России в регионы примерного содержания курса "Православной культуры".

В последнее время все чаще звучат предложения о необходимости утверждения на государственном уровне "стандарта" основного содержания вероучения традиционных конфессий, преподаваемого детям, и поддержки государством его преподавания, в том числе в рамках государственной системы образования и путем содействия созданию конфессиональных учебных заведений. Причем в первую очередь имеется в виду исламское образование, поскольку экспансия в Россию из-за рубежа радикального ислама является реальной проблемой. В этих условиях поддержка традиционных для нашей страны направлений ислама, безусловно, важна. Однако, взятие под государственный контроль исламской системы образования и его содержания, попытки создать "российский ислам" и исключительно силовыми методами оградить россиян от иностранных мусульманских эмиссаров опасны. Совет муфтиев России в комментируемой Социальной программе и в практической деятельности придерживается более мудрой политики. Очевидно, что принятие жестких мер против экстремистов необходимо. Но также необходимо и воспитание толерантности, налаживание межрелигиозного мира, диалог конфессий. Социальная программа - один из немногих концептуальных документов российских конфессий, в которых говорится не только о репрессиях против экстремистов, но и о создании в обществе ситуации, исключающей рост экстремизма и ксенофобии.

Позиция мусульман в отношении сотрудничества с вооруженными силами и иными "силовыми ведомствами" также нацелена на соблюдение светского характера государства. Надеясь на укрепление контактов с "силовыми" ведомствами и выступая за предоставления военнослужащим возможности осуществить право на свободу совести, Совет муфтиев России считает необходимым обеспечить светский характер воспитательных и патриотических мероприятий. К сожалению, в настоящее время это во многом остается пожеланием. Приходится признать, что реализация права мусульман на свободу совести нередко необоснованно ограничивается. Можно вспомнить недавний конфликт в Сергиевом посаде, когда строительство мечети натолкнулось на сопротивление православных граждан и объединений. При этом ревнителями православия не принимается в расчет, что запреты строить мечети в Подмосковье неизбежно провоцируют рост антиправославных настроений в регионах с традиционным преобладанием ислама.

В соответствии с традициями мусульманского богословия основой государства и законодательства в Социальной программе считается общественный договор. Цель государства и законов - защита прав и свобод граждан, установление справедливости и законопослушания. Государство и законы - не самоцель, а средство достижения общего блага. Формы проявления общественного договора, приветствуемые мусульманами, в частности, следующие: консультации власти и представителей исламских организаций России, их сотрудничество по общественно-значимым вопросам, в том числе содействие подготовке молодежи к службе в армии, борьбе с наркоманией и алкоголизмом.

Как и в Основах социальной концепции Русской Православной церкви, в Социальной программе четко оговорены пределы государственной власти. При любом государственном строе власть обязана гарантировать права и свободы граждан. Только в этом случае она может быть признана легитимной. Более того, никакой правитель и никакая власть не имеют морального и юридического права объявлять себя "божественной", тем самым уклоняясь от ответственности перед людьми. В случае нарушения прав и свобод граждан и отказа власти от ответственности перед народом последний вправе отказать власти в легитимности. При этом необходимо выражать свое несогласие с действиями и решениями государственных органов исключительно в рамках действующего законодательства и избегать акций, "способных нарушить общественное согласие и мир, привести к кровопролитию и беспорядкам".

В Социальной программе предлагается для правового оформления сотрудничества государственных структур и исламских объединений заключить общее соглашение мусульман России и федеральной власти и на его основе специальные соглашения с министерствами и ведомствами. Поставлен вопрос о подписании на уровне Президента РФ соглашения государства с Русской Православной церквью и с Советом муфтиев России о социальном партнерстве, в котором бы решались вопросы образования, медицинской помощи, воспитания военнослужащих, работа с заключенными, межнационального диалога в России, международных контактов православных и мусульман и т.д. Заключение соглашений о сотрудничестве исламских организаций и органов власти на уровне субъектов Российской Федерации, флотов и военных округов, федеральных округов уже стало реальностью.

Так как мусульманская умма (община) России расколота, и предпосылок для преодоления раскола в настоящее время не видно, говорить о практической реализации идеи единого соглашения мусульман и власти пока рано. Впрочем, вызывает сомнение и целесообразность ее реализации. Соглашения не могут быть правовой базой партнерства государства и религиозных объединений, так как их нельзя заключить со всеми религиозными объединениями. А достижение договоренностей с избранными объединениями неизбежно приведет к неравенству (Мозговой С.А., Главные принципы документа "Основные положения Социальной программы российских мусульман" // Религиоведение. 2001. № 2. С. 44). Также в соглашениях нельзя предусмотреть все аспекты возможного сотрудничества. Поэтому предпочтительно, чтобы основой сотрудничества государства с религиозными объединениями было преодоление закрытости государственного аппарата от общества, расширение контактов государственных органов с общественными, в том числе и с религиозными, объединениями, с целью решения конкретных проблем. Это позволит без излишних бюрократических формальностей решать вопросы по мере их поступления.

Завершая анализ Социальной программы, можно отметить следующее. В целом положения Социальной программы нацелены на реализацию права каждого на свободу совести и обеспечение светского характера государства, достижение межрелигиозного мира в России. Безусловным достоинством документа является признание института прав и свобод личности, конституционного принципа светского характера государства, причем не просто формальное признание, а признание всех их основных требований. В условиях становления светского государства в России и сдержанного отношения многих религиозных объединений и граждан к свободе совести и принципу светского характера государства это очень важный сигнал для общества. Если сами религиозные лидеры отстаивают ценность свободы совести и светского характера государства, то и всему обществу стоит обратить более пристальное внимание на обеспечение этих положений на практике.