"Вечерняя Москва" открыла дискуссию, посвященную вопросу включения в школьную программу курса "Основы православной культуры". Свой взгляд на проблему на страницах издания представили Сергей Минаев и Ирина Лукьянова.

С.Минаев полагает, что камнем преткновения является не название предмета и не содержание учебников, а преподавательские кадры - кто будет обучать детей основам православия: "Не писать учебники и методички в удаленных от школы академических кабинетах (здесь таланты наверняка найдутся), а лично стоять у доски и время от времени вызывать к этому истязательному инструменту двоечников". Выбор, по мнению автора статьи, возможен лишь между светским педагогом и священнослужителем.

Если выбор делается в пользу первого, то необходимость введения в школьную программу нового предмета просто отпадает: "История религии может (да, в общем-то, и должна) стать частью обычной истории, священные писания - частью литературы (кстати, здесь, кроме Библии, нелишне будет упомянуть и Коран), ну а если кому-то очень нравится учить класть поклоны (здесь я опять залезаю в область ислама), то для этого есть урок физкультуры". Единственное, для чего может быть необходимо выделение основ религии в отдельный курс, чтобы избежать конфликта с преподавателями естественных наук, несомненно, готовых оспорить точку зрения Церкви, например, на теорию эволюции.

Если преподавание православной культуры возложить на священнослужителей, неизбежно возникнет вопрос об оплате их труда. Если они должны будут работать бесплатно, "то рано или поздно мы столкнемся с разросшейся и дурно пахнущей проблемой ученических взяток - причем в наиболее лицемерной ее форме". Если же оплату школьной работы священников возьмет на себя Церковь, то, по мнению С.Минаева, "рано или поздно окажется, что они будут существовать за счет остальных учителей".

Учитывая сложную ситуацию в российской системе образования, считает журналист, Церкви следовало бы в первую очередь обратить внимание на учителей, многие из которых ввиду отсутствия финансовых и карьерных перспектив "уже предрасположены к смирению и упованию на высшие силы (либо озлоблены до крайности)". Поскольку этого не происходит, С.Минаев полагает, что упорное лоббирование включения "Основ православной культуры" в школьную программу для Церкви - попытка "каким-то образом гарантировать свое привилегированное место в обществе и обеспечить стабильность своего существования". Возмущение автора статьи вызывает не эта цель, а метод, избранный для ее достижения. "Внедряться в ослабленную систему, преследуя главным образом собственные цели, в живой природе называется словом "паразитизм". Увы, это не оскорбление, это термин", - заявляет С.Минаев. В заключение автор проводит параллель между введением православного предмета в школе и пионерскими буднями советских школьников.

Иначе смотрит на идею преподавания "Основ православной культуры" И.Лукьянова - мать школьницы, как она подписалась.
По ее мнению, проблема вполне разрешима, если перестать оперировать штампами, как это делает большинство вовлеченных в дискуссию, "и постоянно держать в мыслях школу, не гипотетическую, а такую, какая она есть".

И.Лукьянова считает, что реально обсуждать в данный момент возможно только один документ, раскрывающий содержание будущего учебного курса: приложение к письму Министерства образования органам управления образованием субъектов РФ от 22 октября 2002 года. "Большинство вопросов, освещаемых в программе, так или иначе находится в постоянной сфере внимания общества, и грамотному человеку хорошо бы в них хоть немножко разбираться": большинство российских граждан вряд ли способны перечислить десять заповедей, не говоря уже о том, чтобы отличить "пост от диеты и вегетарианства" или "веру от суеверия".

Единственное, что, по мнению автора "Вечерней Москвы", может вызывать возражение, то чрезмерно подробное раскрытие предложенных Минобром тем: "Если курс разработан для детей из православных семей, которые так или иначе находятся "в теме", - нет проблем. Но если он для тех, кто вообще представления не имеет о православии, ради кого все, собственно, и затевалось, то имело бы смысл очертить более узкий круг вопросов, а не зашибать с порога "хилиазмом" и прочим узорочьем".

Если целесообразность преподавания данного курса у И.Лукьяновой сомнения не вызывает, то подготовка учителей - наоборот: "Редкая школа располагает преподавателями, одновременно сведущими в религии, филологии, истории, философии и истории искусств. Между тем в высшей школе давно уже существует факультативное преподавание связанных с религией предметов, причем привлекаются к нему и священнослужители".

Поэтому естественно, полагает автор статьи, что вопрос преподавания православной дисциплины решается на государственном уровне: "Разумеется, это государственный интерес - чтобы граждане умели не только презирать свою страну, не только испытывать за нее мучительную боль, стыд и неловкость, но и гордиться ею; чтобы не отпихивали с брезгливой гримасой ее многовековую историю, чтобы умели видеть в ней не только кровь и ошибки, но и смысл, и красоту, и величие".