Слушания «Правовое противодействие экстремизму и проблемы экспертизы». Резюме

Публикуем резюме слушаний «Правовое противодействие экстремизму и проблемы экспертизы», прошедших в Общественной палате РФ 1 апреля 2014 года.


1 апреля 2014 года Комиссия Общественной палаты Российской Федерации совместно с Информационно-аналитическим центром «Сова» провела слушания «Правовое противодействие экстремизму и проблемы экспертизы».

Вел слушания председатель Комиссии Общественной палаты Российской Федерации по межнациональным отношениям и свободе совести Н.К. Сванидзе.

Участники слушаний обсудили проблемы, возникающие в законодательной и правоприменительной сфере, касающейся противодействия экстремистской деятельности, в основном – в части, связанной с проблематикой использования научной экспертизы.

В частности, на слушаниях была представлена новая методика исследования текстов на предмет наличия или отсутствия признаков экстремизма, разработанная специалистами Санкт-Петербургского государственного университета.

После вступительных слов Н.К. Сванидзе и директора Центра «Сова» А.М. Верховского, выступили авторы указанной методики, С.А. Кузнецов, Директор Центра изучения проблем экстремизма СПбГУ и С.М. Оленников, доцент Кафедры уголовного права юрфака СПбГУ, а также Д.В. Дубровский, доцент отделения прикладной политологии НИУ-ВШЭ (СПБ). Выступали также В.А. Макаров, заместитель начальника Главного управления по противодействию экстремизму МВД РФ, и члены Общественной палаты И.Е. Дискин, А.А. Гришин, А.Б. Паскачев. Большинство остальных выступающих составили практикующие эксперты из государственных экспертных учреждений и иных организаций.

 

Дискуссия между экспертами выявила как позиции, по которым разногласия не возникают, так и позиции спорные.

Одна из ключевых проблем экспертизы в делах, касающихся противодействия экстремизму, это низкий уровень и весьма вероятная ангажированность большой части экспертиз. У этой проблемы есть несколько причин, более или менее легко устранимых.

 

Первая причина – отсутствие определенных квалификационных требований к экспертам. Де-факто не требуется даже профильное образование, не говоря уже о научной степени или специализации, соответствующей тематике или типу анализируемого текста. Эти требования должны быть повышены.

 

Вторая причина – непомерно выросший спрос на экспертизы, который не может удовлетворить совокупность ученых, которые могут и готовы делать качественную экспертизу, соответственно, эта работа делается зачастую некачественно. Экспертные заключения требуются практически всегда в следующих случаях:

- расследование дел о преступлениях экстремистской направленности, в том числе если речь идет о весьма примитивных и легко понимаемых текстах и даже если речь идет об актах насилия или вандализма;

- рассмотрение дел о признание материалов экстремистскими;

- проведение проверок по обращению в правоохранительные органы по тем или иным фактам, имеющим предположительно экстремистское содержание.

Решением проблемы могли бы стать ведомственные инструкции (может быть, совместные от разных органов), направленные на то, чтобы исключить проведение экспертиз, без которых можно обойтись.

 

Третья причина – продолжающаяся противозаконная практика постановки перед экспертами правовых вопросов типа «возбуждают ли данные высказывания национальную ненависть?», «являются ли данные высказывания экстремистскими?» и т.п. Эксперты не являются юристами, они не вправе давать ответы на такие вопросы, и их нельзя им задавать. Это подтверждено и решением Пленума Верховного суда 2011 года. Поскольку такая практика продолжается, Верховный Суд, Следственный комитет и Генеральная прокуратура могут предусмотреть санкции за нарушения такого рода.

 

Четвертая причина – фактически не работает институт научной репутации в экспертной среде. В ходе дискуссии высказывались разные суждения, как можно было бы исправить ситуацию. Но институт репутации по сути своей предполагает некое подобие консенсуса в профессиональной среде, поэтому для его поддержания могут применяться только механизмы, пользующиеся действительно широкой поддержкой в среде ведущих экспертов.

Таким образом, вряд ли может стать эффективным государственный список авторизованных экспертов. Не следует сводить к нему механизм сертификации, предполагаемый в рассматриваемом в Думе законе об экспертизе.

Зато эффективным могло бы стать создание ассоциации экспертов силами нескольких групп ведущих экспертов, хотя и расходящихся в методологических подходах, но признающих авторитет друг друга. Эффективной могла бы стать практика научных рецензий на экспертные заключения. Но для этого необходимо сделать сами тексты экспертиз общедоступными в экспертном сообществе (впрочем, по законченным делам экспертизы могут быть доступны и широкой публике). Собравшиеся приветствовали сообщение, что будет создана доступная специалистам база данных материалов, включенных в Федеральный список экстремистских материалов, и было высказано предложение включать в такую базу и экспертизы по соответствующим делам.

 

Участники слушаний не сходились, как и можно было ожидать, во мнениях по другим важным вопросам. Одни считали, что государственные эксперты в среднем качественнее негосударственных, другие – что наоборот. Одни полагали основным типом экспертизы лингвистическую, другие – психологическую, третьи – психолингвистическую и т.д., включая и вариант обязательной комплексной экспертизы. И эти разногласия не могут быть устранены путем дискуссии, так как речь идет о разных научных подходах. В частности, остается спорным один из наиболее принципиальных вопросов – должна ли экспертиза выявлять так называемые «скрытые смыслы» текста, особенно учитывая уже существующие примеры откровенных фальсификаций со стороны некоторых экспертов.

Впрочем, все были согласны в том, что необходимо проводить больше совместных мероприятий с участием разных групп экспертов, обмениваться методиками, публиковать их (до сих пор не решена и эта задача), тем самым создавая де-факто полноценную среду научной дискуссии по вопросам проведения экспертизы.

Ссылки на данную статью [1]