О том, есть ли у российских радикал-националистов легальные политические перспективы, обозревателю "Власти" Дмитрию Камышеву рассказал директор информационно-аналитического центра "Сова" Александр Верховский.

Сколько сейчас в России радикальных националистов, готовых при случае снова выйти на Манежную?

Точных данных, конечно, нет, но приблизительно подсчитать можно. Есть участники всевозможных маршей — люди, которые туда пришли, видимо, с какими-то убеждениями. Возможно, не у всех они очень крепкие, но я склонен думать, что подавляющее большинство, 80-90% участников,— это члены сравнительно устойчивых групп, то есть те, кто разделяет такие убеждения вполне осознанно. Кроме них есть какие-то люди, которые не ходят на марши, но их не должно быть очень много. Отсюда можно сделать вывод, что реально в стране мало-мальски организованных радикальных националистов где-то тысяч пятнадцать. Это, разумеется, очень грубая оценка — если бы им дали организовать партию, то в нее наверняка записалось бы больше народу.

А насколько больше? Можно ли к их числу отнести всех россиян, которые, например, целиком или "в разумных пределах" поддерживают лозунг "Россия для русских"? Их в феврале, по опросу "Левада-центра", было в сумме 58%...

Нет, очевидно, что нельзя. У нас был готовый эксперимент с партией "Родина", которая совмещала социально-популистские лозунги с националистическими, но очень умеренно сформулированными — так, чтобы как раз нормальному обывателю это годилось, без всякого там национал-социализма. И они получали на федеральных и региональных выборах около 10%, а на выборах в Мосгордуму, с которых их сняли, им прочили 15%, потому что в Москве ксенофобия гораздо сильнее, чем в других городах. Но, конечно, все равно это не 50-60%. И причина здесь в том, что подавляющее большинство россиян очень аполитичны и не готовы конвертировать свои взгляды в реальную поддержку какой-то партии. Мы это видим на примере КПРФ: ее отдельные лозунги многие разделяют, но все равно за нее не голосуют. И с националистами то же самое. Но если бы они могли такую партию организовать и им бы дали ее зарегистрировать, то думский семипроцентный барьер они бы точно преодолели.

В докладе "Совы" за 2010 год отмечалось, что националисты пытаются демаргинализироваться, принять более приличный вид — видимо, с перспективой легальной политической деятельности. Этот процесс продолжается?

На самом деле это очень странный процесс. Скажем, ДПНИ (Движение против нелегальной иммиграции, неформальный лидер — Александр Белов; признано судом экстремистским и запрещено в апреле 2011 года) изначально было проектом как раз такого движения, которое должно быть легальным и отношение властей к которому должно быть терпимым. Но этот способ сосуществования с режимом оказался нежизнеспособным, и сейчас нет никаких оснований думать, что отношение к националистам типа ДПНИ переменится настолько, что их даже пустят на выборы. И их попытки демаргинализации ориентированы не на сегодняшний день, а на завтрашний, не на власть, а на остальные активные группы общества. Националисты хотят убедить граждан в том, что они не злодеи, не нацисты с ножами в зубах, а нормальные участники политического процесса. Поэтому они напирают на демократию, права человека, злодеяния "кровавого режима", преследование за убеждения: это должно сделать их такими же, как, скажем, "Солидарность", но просто с другими взглядами. И эта техника срабатывает не так уж плохо: пока барьер не сломлен, но прорехи в нем уже имеются.

А нужны ли вообще бушевавшим на Манежной радикалам политическая трибуна и легальная политика?

Есть, конечно, такие парни, которые ни о какой трибуне не думают, а действуют по принципу "увидел мигранта — и в рыло". Но есть и те, обычно чуть постарше, кто уже задумывается, старается представить какую-то стратегию действий. И если ситуация вдруг изменится, то и представления у этих людей тоже могут измениться. Сейчас они клеймят публичных националистов за то, что они отступники и через одного агенты ФСБ. Но если со стороны властей этим "отступникам" будет послабление, если кому-то что-то разрешат, то и нынешним подпольщикам придется смирять гордыню и присоединяться к тем, кому разрешили.

А то, что о приручении националистов заговорили даже в "Правом деле",— это что, устойчивый тренд? То есть даже либералы пытаются стать немножко националистами, потому что обществом это востребовано?

Есть тема, на которую все время вроде бы говорят, но при этом формально она в политической повестке не представлена. Да, было заседание президиума Госсовета, президент что-то об этом говорил, но это было в феврале, и с тех пор никто ничего от него на эту тему не слышал. Но кто-то говорить будет все равно. Одни — чтобы набрать очки на этих выборах, а для других, может быть, это и более стратегический выбор, потому что понятно, что и после выборов эта тема никуда не денется, да и вообще она у нас надолго. И значит, все политические силы рано или поздно должны будут как-то в ней сориентироваться. Просто сейчас этого не только от них не требуется, но даже нежелательно, чтобы у них была отчетливая позиция по этому вопросу. Вместо этого они должны повторять некие общие обтекаемые фразы.

Но разве Путин, встречающийся с футбольными фанатами и высказывающийся за ужесточение регистрации,— это не отчетливая позиция?

Все это было в декабре, сразу после Манежной. А когда шухер закончился, все эти маневры, явно рассчитанные на умиротворение взбунтовавшихся масс, немедленно прекратились. И в целом нельзя сказать, что власть систематически заигрывает с националистами. Она, по-моему, просто систематически приглушает тему. К тому же продолжается уголовное преследование праворадикалов: например, за прошлый год мы насчитали 320 человек, осужденных только за насильственные преступления, где суд признал мотив ненависти как квалифицирующий признак. Цифры огромные, если сравнить с тем, что было несколько лет назад. Так что никак нельзя сказать, что этих людей власть пытается гладить по головке.

Но ведь известную формулу "если не можешь победить какую-то силу, то надо ее возглавить" никто не отменял. Ваши эксперты подметили, что культивировать умеренный национализм через молодежные организации власть перестала, но почему бы ей не переключиться на взрослых?

Я думаю, что это, по крайней мере пока, не будет делаться в таком явном виде, как было с прокремлевскими движениями: чтобы некая организация копировала лозунги ДПНИ. Это было совершенно неэффективной политикой. Власти скорее следовало бы придумать какие-нибудь особенные идеи, чтобы эти как бы официальные националисты отличались от неофициальных еще чем-то кроме фамилий. Вот это было бы существенным успехом для власти. Потому что тогда люди, которые в принципе симпатизируют националистическим идеям, пусть и не очень вникая в политические нюансы, будут к этому прислушиваться.

Одного известного националиста власть, похоже, уже привлекла: в сентябре Дмитрий Рогозин, вероятно, вступит в "Народный фронт". Можно ли его считать подходящей альтернативой другим лидерам националистов, способной пополнить копилку ОНФ хотя бы на те самые 10% голосов за счет националистически настроенных граждан?

Тут вопрос все-таки не в процентах, а в том, чтобы у избирателей было понимание, что ОНФ как бы представляет всех граждан. Но я не уверен, что Рогозин — тот человек, который может составить реальную альтернативу условному Белову. Они примерно одно и то же говорят, но альтернатива Рогозин только в том смысле, что он лояльный, когда его попросят. А Белов — непослушный. Но это, мне кажется, все же недостаточная разница.

А окажут ли вообще должный эффект привычные лозунги Рогозина? Ведь одно дело, когда он говорил это, будучи в оппозиции, и совсем другое — в "Народном фронте"...

Конечно, в этом смысле Рогозин рискует репутацией, потому что от власти люди все-таки ждут не заявлений, а каких-то действий. Если, грубо говоря, оппозиционный деятель скажет: "Мы за то, чтобы таджиков на улицах было поменьше", то все ждут, что если он придет к власти, то что-то сделает, чтобы их стало меньше. А если то же самое говорит правящий политик, то это никому не интересно: все будут оценивать по результату. И не очень понятно, смогут ли все эти примкнувшие к ОНФ сохранить реноме неких общественных деятелей, которые вроде как сами по себе. Можно, конечно, в такой позе простоять какое-то время, но потом одно из двух: либо люди начинают считать, что ты просто часть власти и эта твоя критика ничего не значит, либо ты должен от власти отойти и снова стать оппозицией.