Применение «антиэкстремистского законодательства» Российской Федерации на территории Крымского полуострова

Применение «антиэкстремистского законодательства» Российской Федерации на территории Крымского полуострова

(общие тенденции)


Российское законодательство о противодействии экстремизму отличается размытостью формулировок, неоднородностью применения и четко выраженной репрессивной направленностью. В поле внимания органов, призванных противодействовать экстремизму, попадают не только и не столько группировки или отдельные люди, которые разжигают межнациональную рознь или применяют насилие, сколько граждане, которые выражают несогласие с новой властью или воспринимаются как «нелояльные». Практика применения «антиэкстремистского» законодательства в России такова, что в качестве социальных групп, в отношении которых «разжигается рознь», зачастую рассматриваются представители власти (чиновники, сотрудники правоохранительных органов или депутаты Госдумы).

В реалии крымского полуострова то, что Центр «СОВА» называет «неправомерным антиэкстремизмом» вошло в нескольких аспектах:

  1. поиск и изъятие «экстремистских материалов»;

  2. блокировка сайтов;

  3. преследование за посты и высказывания в социальных сетях;

  4. привлечение к ответственности за «призывы к сепаратизму», возбуждение розни как квалифицирующий признак в уголовных делах предполагаемых идеологических противников;

  5. привлечение к ответственности за принадлежность к мусульманским течениям радикальной направленности (прежде всего Хизб-ут-Тахрир).

Наконец, одним из последних знаковых аспектов этой темы стало:

6) обращение прокуратуры Крыма в суд с заявлением о признании Меджлиса крымскотатарского народа экстремистской организацией.



1) поиск и изъятие «экстремистских материалов».

Понятие «экстремистские материалы» начало действовать в Крыму на основании закона "О противодействии экстремистской деятельности". Предполагается, что жители полуострова должны постоянно отслеживать регулярно обновляемый Федеральный список экстремистских материалов (далее — Список, на данный момент около 3000 наименований) и сверять с ним свою собственную библиотеку.

При этом, в этот список входит не только исламская литература, но и, например, литература, касающаяся событий голодомора — темы, которая по настоящий момент является частью учебной программы украинских школ и высших учебных заведений и книги по которой массово присутствовали и свободно распространялись в библиотеках Крыма.

На территории полуострова регулярно проходят обыски в мечетях, медресе и частных домах мусульман, в ходе которых силовики ищут так называемую «экстремистскую литературу». Только за последний год в Крыму прошли более 100 таких обысков в рамках возбужденных уголовных дел самой разной направленности, в том числе и с декларируемой целью выявления экстремистских материалов.

Зачастую, такие обыски проводятся с нарушением процессуальных норм, иногда без предъявления постановления на обыск, с привлечением вооруженных лиц из числа «крымской самообороны» либо непропорционального числа сотрудников спецподразделений, с применением необоснованного насилия. При этом, изымается литература, имеющая отношение к исламу (вне зависимости от ее присутствия в «Списке», а также украинская символика (см. подробнее отчеты Крымской полевой миссии за 2015 год)).

Показательно, что, не смотря на то, что наказание предусмотрено именно за распространение материалов из Списка, борьба с литературой, ее поиск и изъятие приобретает все более масштабный характер, превращается в элемент запугивания и создания атмосферы страха — рядовой житель не знает и не может знать, что из его книг и печатных материалов является «запрещенным».

Один из наиболее ярких случаев произошел 26 января 2016 года, когда обыск прошел в детском центре Elif, созданном для дневного пребывания детей дошкольного возраста. Пришедшие во время утренних занятий сотрудники правоохранительных органов (прокуратуры, полиции, ФСБ, Роспотребнадзора, МЧС) в присутствии детей опрашивали воспитателей центра и изъяли ряд книг, в том числе детские книги, азбуку и учебники.

2) блокировка сайтов.

Если на протяжении 2014 года и первой половины 2015 года на территории Крыма можно было получить прямой доступ к сайтам, внесенным в реестр запрещенных, то начиная с осени 2015 года в поле внимания Роскомнадзора попадает целый ряд сайтов, регулярно освещающих крымскую тематику.

Так, 2 октября Роскомнадзор ограничил доступ к сайтам информационных агентств «Центр журналистских расследований» и «События Крыма» на основании требований Генеральной прокуратуры России. В уведомлениях, направленных в адрес редакций, говорится, что информация, «размещенная на информационном ресурсе содержит призывы к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности или участию в массовых (публичных) мероприятиях, проводимых с нарушением установленного порядка».

5 октября появилось сообщение, что Роскомнадзор блокирует доступ к сайту издания BleackSeaNews опять же на основании требования Генеральной прокуратуры РФ с теми же формулировками, а уже в ноябре на территории Крыма оказался заблокирован сайт Цензор.нет (www.censor.net.ua), при том, что само издание не сообщало о том, что их ресурс стал недоступным на территории полуострова или о том, что им поступало уведомление Роскомнадзора о блокировке сайта с указанием причин. По состоянию на ноябрь на территории Крыма заблокирован сайт «Украинской правды» (www.pravda.com.uа), редакция которой ранее, 23 июня, сообщала о требованиях Роскомнадзора, неисполнение которых может привести к блокировке ресурса.



3) преследование за посты и высказывания в социальных сетях

Как и во всей России, в Крыму все чаще встречаются случаи преследования за высказывания в социальных сетях.Только с начала года в Крыму «по подозрению в экстремизме» были задержаны 9 блогеров. Об этом на пресс-конференции в Симферополе сообщил руководитель аппарата антитеррористической комиссии Республики Крым Александр Булычев.

По его словам, задержанные вели два экстремистских сообщества в социальной сети «Вконтакте», пропагандировали радикальный ислам, призывали бороться с «неверными», а также распространяли идеи фашизма. http://15minut.org/article/s-nachala-goda-v-krymu-zaderzhali-9-blogerov-2015-09-07-16-57-15

Известно, к примеру, что 5 октября 2015 года Бекира Велиева приговорили по ч.2 ст.280 УК РФ к 2 годам условно за публикации в социальных сетях. Помимо условного срока Велиев внесен в Перечень организаций и физических лиц, в отношении которых имеются сведения об их причастности к экстремистской деятельности или терроризму, что влечет целый ряд ограничений — вплоть до невозможности открыть счет в банке, получать стипендию на банковскую карточку и т.п..

Примечательно, что противодействием «экстремизму» в Сети занимается антитеррористическая комиссия. Смешение террористической и экстремистской деятельности является характерной чертой действующей модели противодействия экстремизму — лица, не совершавшие насильственных действий, чье «преступление» сводится к постам в соцсетях (зачастую охватывающих совсем незначительную аудиторию) оказываются в одном и том же списке с людьми, причастным к серьезным насильственным преступлениям террористической направленности.

4) привлечение к ответственности за «призывы к сепаратизму», возбуждение розни как квалифицирующий признак в уголовных делах предполагаемых идеологических противников

9 мая 2014 года вступила в силу поправка к Уголовному кодексу РФ согласно которой в него внесена новая статья - 280.1 «Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации», которая предусматривает санкции в виде лишения свободы до четырех лет, а в случае, если призывы распространяются через СМИ или через Интернет - до пяти лет.

Формально текстовое или графическое сообщение в социальных сетях, в котором оспаривается принадлежность Крыма к России, может повлечь за собой лишение свободы до 5 лет. Вопрос о присоединении Крыма, ясный с точки зрения официальной позиции российских властей, с точки зрения международного права имеет другое трактование и расценивается как аннексия и оккупация с использованием вооруженных сил, что неоднократно подтверждалось резолюциями различных международных организаций. Жители полуострова, некоторые из которых попали под юрисдикцию России вопреки их желанию, именно в результате этих событий, должны иметь право иметь свою точку зрения в этом споре.

Вместе с тем, именно утверждения, что «Крым — это Украина» могут стать как основанием для допросов, предостережений о недопустимости нарушений антиэкстремистского законодательства, так и основанием для возбуждения уголовных дел.

Так обвинения по ст. 280.1 УК РФ были предъявлены Рефату Чубарова, председателю Меджлиса крымскотатарского народа и действующему депутату Верховной Рады Украины. 6 октября 2015 года один из районных судов Симферополя заочно принял решение о его заключении под стражу.

В марте 2015 года уголовные дела по этой статье были возбуждены и в отношении журналистов Анны Андриевской (корреспондент Центра журналистских расследований) и Андрея Клименко (редактор Blackseanews).

Мотивы возбуждения розни зачастую становятся квалифицирующим признаком при возбуждении различных уголовных дел, придавая политический характер преследованиям. Так, «чувство идеологической ненависти и вражды к сотрудникам органов внутренних дел» фигурирует в деле Александра Костенко, который обвиняется в том, что в феврале 2014 года на Майдане независимости в Киеве бросил булыжник в сотрудника Беркута, причинив ему легкий вред здоровья. Незначительность обвинения в данном деле компенсируется громкими заявлениями прокурора Крыма о недопустимости «нацистской идеологии», «фашистских лозунгов» и обвинениями Костенко в принадлежности к «пробандеровским нацистским объединениям».

Данное дело сопровождалось обещаниями привлечь и других участников «Евромайдана» либо «сторонников украинских праворадикальных движений» к ответственности за преступления, предположительно совершенные ими в отношении сотрудников «Беркута».

5) привлечение к ответственности за принадлежность к мусульманским течениям радикальной направленности (прежде всего Хизб-ут-Тахрир)

Отдельным аспектом «противодействия экстремизму» является уголовное преследование за принадлежность к Хизб-ут-Тахрир, организации, признанной в России террористической. На территории Украины деятельность этого движения не была запрещена и официально не преследовалась. С установлением российской юрисдикции власти Крыма развернули преследование его предполагаемых участников. При этом, доказывать неправомерную деятельность каждого конкретного подозреваемого необязательно — достаточно лишь доказать принадлежность к организации (на основании оперативных данных, заключений экспертов, иных косвенных указаний и т.п.).

В январе 2015 года четверо жителей Севастополя были взяты под стражу по обвинению в организации либо участии в деятельности террористической организации (ч. 1 и 2 ст.205.5 УК РФ). На данный момент следствие по этому делу закончено, обвинение предъявлено и им предстоит предстать передСеверокавказским окружным военным судом в Ростове-на-Дону.

11 и 12 февраля 2016 года по Крыму прошла волна обысков в рамках дела, возбужденного по ст. 205.5 УК РФ. Еще четверым задержанным Эмиру-Усеину Куку, Энверу Бекирову, Муслиму Алиему и Вадиму Сируку была избрана мера пресечения в виде заключения под стражу.

При этом, возможным мотивом задержания Эмир-Усеина Куку могла стать его деятельность в качестве участника Контактной группы по правам человека, правозащитной инициативы, созданной родственниками и защитниками похищенных крымских татар. Ранее, в апреле 2015 года его уже задерживали и допрашивали в связи с записями в социальной сети «Одноклассники». 20 апреля в его доме провели обыск, изъяв ноутбуки, телефоны и книги. При задержании применялось насилие и Куку жаловался после этого на боли в почках.

2 декабря 2015 года его вновь вызвали на допрос в связи с публикациями в социальных сетях, в которых ФСБ усмотрела признаки возбуждения межнациональной розни и вражды. По словам Куку в деле имеется судебно-лингвистическая экспертиза из Севастополя, проанализировавшая как минимум, 42 поста, в том числе репосты записей, включая комментарии и ролики (обличение пыток в Татарстане в отношении мусульман; видео с обращениями к мусульманам Крыма на разных языках, сообщения о потерях вооруженных сил России в Сирии, высказывания лидера крымских татар Мустафы Джемилева о грядущих репрессиях, и другие сообщения.). Среди записей, в отношении которых проводилась экспертиза, есть высказывания члена Совета по правам человека и развитию гражданского общества при Президенте РФ Максима Шевченко о крымских татарах.

6) заявление о признании Меджлиса крымскотатарского народа экстремистской организацией

Примечательно, что схожая правовая конструкция действует и в случае признания организации экстремистской. Такое признание не только влечет запрет деятельности организации, но и ответственность за участие в ней. В российских реалиях причастность доказывается достаточно просто: для этого необязательно собирать данные о неправомерной деятельности самого привлекаемого к ответственности — достаточно указаний на его принадлежность к «экстремистской организации».

15 февраля Прокурор Крыма Н.Поклонская обратилась в суд с заявлением о признании экстремистской организацией Меджлиса крымскотатарского народа, органа самоуправления крымских татар с многолетней историей. Очевидно, что запрет традиционного органа самоуправления крымских татар будет болезненно воспринят как самими крымскими татарами, так и отдельными государствами и международными организациями и повлечет за собой обвинения в целенаправленном политически мотивированном давлении, а также ограничении прав представителей национальных меньшинств под предлогом противодействия экстремизму.  

Ссылки на данную статью [1]