Олега Белоусова признали виновным по п. «д» ч. 2 ст. 207.3 и ч. 2 ст. 280 УК.
4 сентября 2023 года Санкт-Петербургский городской суд рассмотрел апелляционную жалобу на приговор поисковику-любителю Олегу Белоусову и оставил его без изменения. 29 марта 2023 года Московский районный суд признал петербуржца виновным по п. «д» ч. 2 ст. 207.3 УК (распространение заведомо ложной информации об использовании российских вооруженных сил по мотивам политической ненависти) и ч. 2 ст. 280 УК (публичные призывы к экстремистской деятельности) и назначил наказание в виде пяти с половиной годам колонии общего режима с четырехлетним запретом на публикации в интернете.
В ходе прений сторона обвинения просила назначить Белоусову, несмотря на то что у него инвалидность третьей группы, девять с половиной лет колонии общего режима с запретом администрировать сайты и размещать публикации в интернете на пять лет.
Об уголовном деле против Белоусова стало известно в июне 2022 года — изначально его обвиняли только по п. «д» ч. 2 ст. 207.3 УК. Тогда дома у него прошел обыск, позднее суд отправил петербуржца в СИЗО.
Поводом для уголовного преследования стали комментарии Белоусова в сообществе «Питерские копатели» во «ВКонтакте» с критикой действий российских вооруженных сил на территории Украины. Позднее к делу добавили обвинение по ч. 2 ст. 280 УК — из-за трех комментариев. В одном из них Белоусов назвал Владимира Путина военным преступником, во втором заявил о его причастности к убийствам мирного населения в Украине, в третьем, в рамках спора с другим пользователем соцсети, обвинявшим украинцев в попытках «запретить русский язык», задал риторический вопрос о необходимости из-за этого уничтожать русскоязычные города Украины. Правоохранительные органы и суд истолковали последнее высказывание как призыв к уничтожению Харькова и Мариуполя.
Мы считаем преследование Белоусова неправомерным. При вынесении решения по ч. 2 ст. 280 УК в связи с первыми двумя эпизодами суд опирался на положение закона о противодействии экстремистской деятельности, согласно которому к таковой относятся публичные заведомо ложные обвинения государственных чиновников в экстремизме. Мы полагаем, что такому положению в законе не место: обвинения в любых видах преступлений, выдвинутые одним лицом против другого, независимо от общественного положения обоих, могут рассматриваться в суде в рамках исков о клевете (вопрос о том, в каком из кодексов место статье о клевете, нуждается в отдельном обсуждении). Напомним также, что ст. 280 УК карает за призывы к экстремистской деятельности. Но высказывание Белоусова о президенте как государственном преступнике никаких призывов не содержало. Что касается высказывания о русскоязычных городах, здесь суд — вопреки рекомендациям Верховного суда по применению ст. 280 УК — явным образом проигнорировал его контекст, то есть развитие диалога двух оппонентов, необходимый для оценки реплики Белоусова.
Мы считаем неправомерным и обвинение, предъявленное Белоусову по п. «д» ч. 2 ст. 207.3 УК. Напомним, мы выступаем против использования мотива политической ненависти в делах, связанных с клеветой, в том числе в делах о распространении ложной информации об армии России. Проявление политической или идеологической ненависти само по себе не криминализовано, и мы считаем, что этот мотив уместно относить к отягчающим обстоятельствам лишь в статьях о преступлениях, представляющих серьезную общественную опасность, а именно — в статьях о применении насилия. Мы полагаем, что в делах о военных «фейках» мотив политической ненависти используется необоснованно: очевидно, что люди, публикующие информацию о военных действиях в Украине, отличающуюся от официальной, чаще всего идеологически и политически не согласны с курсом властей, то есть в большинстве таких случаев речь идет об одной из форм политической критики.
