По данным "Независимой газеты", имам-хатыбы из различных городов Крыма подписывали заявление на имя муфтия Эмирали Аблаева, в котором обязывались блюсти местные исламские традиции.
1 июля 2015 года в "Независимой газете" был опубликован материал, автор которого, главный редактор журнала "Исламская культура" Джаннат Сергей Маркус, сообщил, что имам-хатыбы при мечетях Духовного управления мусульман Крыма в различных городах показывали ему "типовые заявления, которые необходимо было написать на имя муфтия Эмирали Аблаева".
По словам Маркуса, содержание этих документов таково: "Призывая в свидетели Аллаха и всех членов общины, в которой Духовное управление мусульман Крыма меня назначило имамом, ответственно заявляю, что я не являюсь сторонником или членом секты хабашизма и его последователей (основатель идеологии Абдуллах аль-Харарий), "Хизб ут-Тахрир" и его последователей (основатель идеологии Такиуддин Набхани), ваххабизма, салафизма и их последователей (основатель идеологии Мухаммед ибн Абдуль-Ваххаб), джихадизма, такфиризма и их последователей и других подобных им маргинальных религиозных сект, течений и партий, не традиционных для мусульманской уммы Крыма". Присягающий обещает "ни в каком виде не участвовать в мероприятиях и собраниях вышеуказанных религиозных сект, течений и партий… в вопросах осуществления религиозной практики придерживаться исключительно матуридитской богословской школы и ханафитской правовой школы, а также соблюдать традиционную религиозную практику, сложившуюся в среде мусульман Крыма… в случае отклонения в своих действиях и проповедях от данных обязательств обязуется добровольно оставить должность имама".
Бесспорно, любая религиозная организация имеет полное право ограничивать богословские взгляды своих священнослужителей, и мы не беремся комментировать, насколько введение такой присяги соответствует нормативной базе и обычаям мусульманских организаций Крыма. Но в данном случае речь идет о большем: об отказе от любого общения с "маргинальными религиозными сектами" и т.п., что, вероятно, является чрезмерным ограничением свободы священнослужителей со стороны их руководства. И главное, введение подобных обязательств явно вызвано не только вероисповедными конфликтами, но и соображениями антиэкстремистской политики.
Формы сотрудничества властей и религиозных лидеров в противодействии общественно опасным явлениям, связанным с религией, могут быть разными. Но они все же не должны принимать форму навязывания явно чрезмерных ограничений священнослужителям.
