7 апреля 2011 года Министерство спорта, туризма и молодежной политики РФ обнародовало документ, подготовленный совместно с ФСБ и МВД, под названием "Методические рекомендации по профилактике и противодействию экстремизму в молодежной среде".
Документ представляет собой десять страниц текста, по которым очень чувствуется, что соавторов было несколько, а редактор не потрудился привести все под один знаменатель. Наряду со здравыми рассуждениями, оценками и предложениями, в тексте есть и устаревшие, и неверные, и просто вредные.
В частности, к верным и здравым можно отнести оценки опасности националистических движений, предложения по работе с футбольными болельщиками, созданию неподцензурных молодежных СМИ, поддержки социальной педагогики и др.
К сожалению, противоречий, неверных идей и вредных предложений в тексте, на наш взгляд, больше. Не комментируя каждое, выделим основные и наиболее яркие.
Само понимание природы экстремизма, на наш взгляд, в документе слишком широко и явно выходит за пределы законодательства. Экстремистскими авторы считают чуть ли не все протестные и/или неформальные движения и группы.
Многие комментаторы обратили внимание на абзац, в котором слышны страхи и обвинения, прочно вошедшие в охранительный дискурс со времен "оранжевой революции":
"Заметно активизировались попытки иностранных неправительственных некоммерческих организаций и международных организаций по использованию молодежи для осуществления деятельности, направленной на трансформацию политической системы России".
Оценка роли интернета в распространении "экстремистских идей" кажется нам алармистской и потенциально опасной для свободы слова. Между тем, нельзя рассматривать интернет как самостоятельную угрозу, это лишь инструмент, способ распространения информации.
При этом в качестве единственного примера авторы приводят впечатляющую, но уже несколько устаревшую "Большую игру" - сетевой проект, информация о котором обновлялась регулярно в 2008-2009 годах, а над предполагаемым организатором которого уже скоро начнется суд.
Преувеличенным и надуманным кажется также страх авторов перед акциями, организованными по технологии флешмобов: этому в документе посвящено немало места. На наш взгляд, авторы неверно понимают саму суть технологии флешмоба, называя этим словом любые неофициальные, организованные через социальные сети публичные мероприятия. Кроме того, они явно переоценивают как степень опасности таких мероприятий, так и уровень распространенности их в России.
Пожалуй, самыми опасными нам кажутся рассуждения о молодежных субкультурах языком, скорее подходящим для шпионского романа или учебника по разведке. Авторы видят в них главный источник экстремистской опасности и предлагают, в частности, разрушать "управленческое ядро" носителей субкультуры, а также создавать и внедрять в "молодежное поле" новые субкультуры, "являющиеся социально позитивными или же имитирующими экстремистскую деятельность" (курсив наш).
Документ представляет собой десять страниц текста, по которым очень чувствуется, что соавторов было несколько, а редактор не потрудился привести все под один знаменатель. Наряду со здравыми рассуждениями, оценками и предложениями, в тексте есть и устаревшие, и неверные, и просто вредные.
В частности, к верным и здравым можно отнести оценки опасности националистических движений, предложения по работе с футбольными болельщиками, созданию неподцензурных молодежных СМИ, поддержки социальной педагогики и др.
К сожалению, противоречий, неверных идей и вредных предложений в тексте, на наш взгляд, больше. Не комментируя каждое, выделим основные и наиболее яркие.
Само понимание природы экстремизма, на наш взгляд, в документе слишком широко и явно выходит за пределы законодательства. Экстремистскими авторы считают чуть ли не все протестные и/или неформальные движения и группы.
Многие комментаторы обратили внимание на абзац, в котором слышны страхи и обвинения, прочно вошедшие в охранительный дискурс со времен "оранжевой революции":
"Заметно активизировались попытки иностранных неправительственных некоммерческих организаций и международных организаций по использованию молодежи для осуществления деятельности, направленной на трансформацию политической системы России".
Оценка роли интернета в распространении "экстремистских идей" кажется нам алармистской и потенциально опасной для свободы слова. Между тем, нельзя рассматривать интернет как самостоятельную угрозу, это лишь инструмент, способ распространения информации.
При этом в качестве единственного примера авторы приводят впечатляющую, но уже несколько устаревшую "Большую игру" - сетевой проект, информация о котором обновлялась регулярно в 2008-2009 годах, а над предполагаемым организатором которого уже скоро начнется суд.
Преувеличенным и надуманным кажется также страх авторов перед акциями, организованными по технологии флешмобов: этому в документе посвящено немало места. На наш взгляд, авторы неверно понимают саму суть технологии флешмоба, называя этим словом любые неофициальные, организованные через социальные сети публичные мероприятия. Кроме того, они явно переоценивают как степень опасности таких мероприятий, так и уровень распространенности их в России.
Пожалуй, самыми опасными нам кажутся рассуждения о молодежных субкультурах языком, скорее подходящим для шпионского романа или учебника по разведке. Авторы видят в них главный источник экстремистской опасности и предлагают, в частности, разрушать "управленческое ядро" носителей субкультуры, а также создавать и внедрять в "молодежное поле" новые субкультуры, "являющиеся социально позитивными или же имитирующими экстремистскую деятельность" (курсив наш).
