19 июня 2018 года Европейский суд по правам человека коммуницировал жалобу Левада-Центра и еще четырнадцати российских некоммерческих организаций, в том числе Центра «Сова». Заявители оспаривают внесение их Министерством юстиции в список «иностранных агентов» и последовавшие за этим ограничения и санкции. Все они сочли, что действия государства нарушили их права, гарантированные Европейской конвенцией по правам человека в ст. 10 о свободе выражения мнения и ст. 11 о свободе собраний и объединений.
Это вторая коллективная жалоба на применение закона об иностранных агентах, предыдущая («"Экозащита" и другие против России») была коммуницирована 22 марта 2018 года. В тексте первой коммуникации ЕСПЧ подробно разбирает положения соответствующего закона и последующих поправок, приводит постановление Конституционного суда РФ по жалобе на закон и мнения экспертов – Венецианской комиссии и Верховного комиссара по правам человека Совета Европы, а также Amnesty International и Ресурсного правозащитного центра (Санкт-Петербург), – и затем ставит перед Россией ряд вопросов, которые воспроизведены и в тексте второй коммуникации.
Напомним, Конституционный суд в постановлении по жалобе на закон об иностранных агентах указал, что он не нарушает конституционные нормы, и привел некоторое разъяснение понятий «иностранный агент» и «политическая деятельность». В то же время, в докладе ресурсного правозащитного центра «"Иностранные агенты": мифические враги и реальные потери российского общества» говорится о том, что, включая НКО в реестр иноагентов, российские власти часто рассматривают как политическую деятельность, очевидно далекую от политики. Amnesty International отмечала негативное влияние закона, создающего атмосферу недоверия и нетерпимости и подрывающего авторитет активных НКО. Венецианская комиссия указывала, что обеспечение прозрачности деятельности НКО с иностранным финансированием не оправдывает введение закона, препятствующего их работе и оперирующего нечеткими и стигматизирующими НКО понятиями. Верховный комиссар по правам человека Совета Европы заявлял, что закон об иностранных агентах идет вразрез с принципами международного права и должен быть пересмотрен.
ЕСПЧ поставил перед Россией вопрос о том, не были ли нарушены права заявителей, гарантированные п. 2 ст. 10 и п. 2 ст. 11 Европейской конвенции, а именно: достаточно ли прозрачным является термин «иностранный агент» и очевидно ли, в каких случаях присваивается этот статус; ясно ли, в каких случаях НКО считается получающей иностранное финансирование и может быть признана иноагентом (каковы должны быть форма, объем и период этого финансирования); достаточно ли четким является определение «политической деятельности» в законе, ясно ли, в каких случаях под него подпадает деятельность НКО; достаточно ли точно сформулированы требования о маркировке материалов НКО-иностранных агентов и то, каких материалов эти требования касаются; предсказуем ли размер штрафа, налагающегося на НКО, не зарегистрировавшегося в качестве иностранного агента по собственной инициативе.
Кроме того, ЕСПЧ интересуется, было ли вмешательство в осуществление прав заявителей необходимым в демократическом обществе, были ли поводы для такого вмешательства актуальными и достаточно весомыми, в частности: принимались ли во внимание негативные коннотации понятия «иностранный агент»; являются ли ограничения для организаций с иностранным финансированием необходимыми в демократическом обществе и доступны ли для НКО внутрироссийские источники финансирования, можно ли привести примеры, когда они оказывались доступны; не препятствует ли присвоение НКО статуса иноагента препятствием для выражения мнения и осуществления политической деятельности и необходимы ли подобные ограничения; пропорциональны ли требования к иноагентам (маркировка материалов, дополнительная отчетность и аудиторские проверки) поставленной цели; пропорциональны ли санкции за нарушение закона тяжести соответствующих деяний, соотносят ли суды размеры накладываемых штрафов с финансовыми возможностями НКО.
ЕСПЧ также просит пояснить, не подверглись ли заявители дискриминации, защиту от которой гарантирует ст. 14 Конвенции. Кроме того, ЕСПЧ спрашивает, не нарушают ли ограничения, наложенные на права заявителей, гарантированные ст. 10 и 11 Конвенции, статью 18 Конвенции, согласно которой ограничения прав, оговоренных Конвенцией, не должны применяться для иных целей, нежели те, для которых они были предусмотрены.
Напомним, 30 декабря 2016 года Центр «Сова» был включен Минюстом в реестр иностранных агентов. «Сова» оспаривает это решение, а также штраф, который был наложен на организацию за то, что она не зарегистрировалась как иноагент по собственной инициативе.
