Ведущую роль по продуцированию дискурса этничности в отчетный период сыграли политические деятели края. Тон задавал сам губернатор А. Н. Ткачев, проявивший весной небывалую активность по выступлениям в общероссийских СМИ. Одним из непременных вопросов на них было обсуждение темы миграции и этнических меньшинств. Наибольший резонанс как в краевой прессе, так и в федеральной получила пресс-конференция губернатора в агентстве "Интерфакс" по случаю признания его лауреатом премии "Персона года". Обратившись к указанной теме, А. Н. Ткачев как всегда отметил, что "у нас никто и никогда не боролся с приезжими по национальному признаку"[1]. Однако все дальнейшие его рассуждения стали отрицанием этого тезиса. Миграция мыслится исключительно как проблема, и, характеризуя в целом девиантность мигрантов, губернатор не может удержаться от использования этнического кода. "Пользуясь бесконтрольностью, к нам прорываются бездельники, которые потом требуют жилье. Работать не хотят или не могут, начинают воровать и грабить, - пожаловался Александр Ткачев. - А если бы вы видели, насколько агрессивны дети таких мигрантов - доходит даже до изнасилования славянских мальчиков!"[2]. Когда же губернатор обращается к конкретным примерам, то противопоставление на "хороших" и "плохих" проходит исключительно по этническому признаку. Крайнее недовольство краевых властей вызывают турки-месхетинцы и курды. "В одной из школ Крымского района из 1400 учащихся более 600 составляют дети турок-месхетинцев и курдов. Только в прошлом году из восьми первых классов - четыре состояли из детей этих национальностей. Эта школа сильно пострадала в результате летнего наводнения. Учителя, родители, сами школьники - все трудились на восстановительных работах. Но ни одного представителя турок или курдов мы там не видели. Или они будут жить по местным законам, соблюдая и уважая их, или пусть едут к себе на родину"[1]. В качестве же примера "хороших" мигрантов, губернатор отметил армян и греков, похвалив их за "хорошую ассимиляцию"[2].



Публичную активность по демонстрации своего понимания этнических вопросов проявили и представители законодательной власти Краснодарского края. Председатель Законодательного собрания края В. А. Бекетов склонен позитивно оценивать деятельность местных властей в этой сфере. "Если говорить в целом о миграционной политике краевых властей, то она, я считаю, дает положительные результаты. И для нас очень важно, что комиссия Совета Федерации, побывавшая у нас в прошлом году, поддержала нашу работу по наведению порядка"[3]. Однако в этом деле, по его мнению, не могло не обойтись без "перегибов". Этническую ситуацию в крае не стоит драматизировать, предпосылок для этого нет. "Последняя перепись населения показала, что каких-то очень больших перекосов в этническом составе населения края пока не произошло. А разговоры о том, что он наводнен беженцами из бывших братских республик Кавказа после этого можно считать развеянным мифом. Да, действительно, кавказцев много за прилавками на рынках. Но так было всегда. Между прочим, торговать тоже надо уметь, и у них это получается"[3].

Следует, однако, признать, что подобные заключения не являются распространенными среди краевых политических деятелей. Господствует тенденция связывания с этничностью реальных или потенциальных проблем. Так, выступивший с критикой предлагаемой президентской администрацией реформы местного самоуправления первый заместитель председателя ЗСК А. И. Шустенков рассматривает в качестве одной из ее слабостей возможность образования в крае муниципальных образований с преобладанием иноэтничного населения. "Законопроект открывает широкую дорогу для создания сугубо национальных анклавов со своими же национальными органами управления и со всеми вытекающими отсюда последствиями"[4]. Депутат заранее уверен в деструктивности подобных администраций, и только как соответствующими этническими стереотипами эту его уверенность трудно объяснить.



Склонность рассматривать иноэтничные группы как "опасность" проявляется в практике применения в крае федерального закона "О правовом положении иностранных граждан в РФ". В отличие от демонстрируемого центральным руководством Федеральной миграционной службы МВД РФ намерения легализовать мигрантов, краевые органы акцентируют свою работу на их депортацию и ограничение деятельности. В начале марта 2003 г. состоялось заседание Совета безопасности края, на котором был рассмотрен вопрос о ходе выполнения данного закона. Выступивший с докладом секретарь Совбеза А. С. Сидоренко посчитал необходимым отметить следующие результаты работы правоохранительных органов в этом направлении. "В 2002 г. за нарушения миграционного законодательства на Кубани было привлечено к ответственности порядка 39 тысяч человек, из них 7,5 тысячи граждан Республики Армения, 6 тысяч - граждан Республики Украина, 5,6 тысячи - лица вообще без какого-либо гражданства"[5]. В результате 488 человек были выдворены с территории края, а добровольно, но под контролем силовых структур покинули регион еще 3428 человек. За два месяца 2003 г., со слов секретаря Совбеза, с территории Краснодарского края уже депортировано 74 иностранца. В целом же прозвучавшие на заседании оценки объема незаконной миграции в крае дают цифру 200-250 тысяч человек в год.

По мнению членов Совета безопасности края, паспортно-визовая служба и другие подразделения ГУВД Краснодарского края ни по численности, ни по степени охвата населения не могут в полном объеме контролировать миграционные процессы. В связи с этим Совбез принял решение о создании в структуре ГУВД Краснодарского края миграционной инспекции в составе 400 человек. Вторым своим решением он утвердил создание в крае депортационных центров для временного содержания лиц, подлежащих депортации. Первый такой пункт создается в Адлерском районе. По словам секретаря краевого Совбеза, финансировать работу миграционной инспекции и депортационных пунктов будут из средств краевого бюджета, хотя содержание только одного такого пункта в год, по предварительным подсчетам, обойдется около 15 миллионов рублей.

Первые сообщения о практической реализации нововведений органами правопорядка вызывают серьезную обеспокоенность. Широкое (и с довольно позитивной оценкой) освещение в краевой прессе получила информация о деятельности ПВС г. Ейска. "Эксперимент с введением миграционных карточек сотрудники паспортно-визовой службы считают весьма результативным. Появилась возможность отслеживать передвижение иностранцев по стране. Особенно это касается жителей Северного Кавказа. За чеченцами, дагестанцами, осетинами милиция следит круглосуточно. На таких гостей заводится наблюдательное дело"[6]. Тот факт, что при этом нарушается целый комплекс прав человека, правоохранительные органы, видимо, не смущает. Объяснить подобные действия значительной угрозой для общественного порядка со стороны мигрантов, по-моему, не представляется возможным. Ведь, по словам начальника ейского ПВС Ю. Дудника, "лиц кавказской национальности в городе не больше 1 % населения. "Союз армян" и азербайджанская община сами приводят земляков-нелегалов в милицию"[6]. Первые результаты эксперимента, демонстрируемые самим же Ю. Дудником, ни в коей мере не позволяют говорить об особой криминальности мигрантов, что оправдывало бы применение к ним дискриминационных мер. "С начала этого эксперимента нами выявлено 35 иностранных граждан, которые находились на территории Ейска и района с нарушениями, а также 17 граждан России, предоставившие им жилье. В настоящий момент готовится 2 выдворения иностранных граждан, нелегально находящихся на территории города. Это 1 гражданин Армении и 2 гражданина Грузии"[6].

Складывается такое мнение, что для силовых структур края важное значение имеет лишь расширение своих полномочий. Даже нововведенные механизмы миграционного контроля, как полагает руководство краевого ГУВД, не достаточно задействуют потенциал органов внутренних дел и других государственных структур. На состоявшейся в начале марта 2003 г. видеоконференции МВД России, посвященной вопросам миграционной политики, начальник ГУВД Краснодарского края С. А. Кучерук выступил с предложением о необходимости выйти с законодательной инициативой в Государственную Думу РФ об усилении ответственности за незаконное использование иностранной рабочей силы (санкции от 500 размеров минимального размера оплаты труда или лишение свободы), а также предложить правительству РФ доработать механизм согласования порядка привлечения иностранной рабочей силы. По его мнению, в настоящее время отсутствуют действенный механизм ответственности работодателей за незаконное использование так называемых гастарбайтеров, что провоцирует наплыв нелегальных рабочих, вносит определенную социальную напряженность, создает предпосылки для совершения преступлений и злоупотреблений. Кроме того, С. А. Кучерук отметил, что важно на федеральном уровне ускорить процесс переговоров по возвращению на историческую родину турок-месхетинцев. Это позволит, согласно словам милицейского начальника, в значительной мере снять напряженность в межнациональных отношениях, ликвидировать очаги возможного возникновения конфликтов в будущем[5].

Данные практики реализации миграционных законов позволяют увидеть взаимосвязь между культивируемым дискурсом этничности и реальными дискриминационными действиями. Когда иноэтничные мигранты рассматриваются как проблема, причина конфликтов и угроза безопасности, то вполне естественным оказывается применение к ним репрессивной модели. Поскольку упор делается на поддержание стабильности, то власти оказываются вправе проявлять бездействие по защите меньшинств, ибо это будет оцениваться как фактор дестабилизации.



В апреле краснодарская общественность смогла ознакомиться с "Докладом о деятельности Уполномоченного по правам человека в Краснодарском крае в 2002 г.". Данный доклад фактически является первым официальным заявлением краевого омбудсмана, и большинство из заинтересованных сторон было склонно его рассматривать как своего рода программный документ. Сам же Уполномоченный, как представляется, не стал придавать тексту столь определенное значение. Как отмечается во введении "руководствуясь требованиями Закона, составитель в докладе анализирует наиболее существенные нарушения прав и свобод человека и гражданина, которые имели место в 2002 году. В нем содержатся общие оценки, выводы и рекомендации, относящиеся к обеспечению прав и свобод человека и гражданина в Краснодарском крае, указаны государственные органы, органы местного самоуправления и их должностные лица, систематически нарушающие права и свободы человека и гражданина и уклоняющиеся от принятия мер по их восстановлению и защите". При этом в своем первом докладе омбудсман не претендует на полное и исчерпывающее описание и оценку положения с правами человека в Краснодарском крае, определяя для себя цель "привлечь внимание всех ветвей власти, правоохранительных органов, органов муниципальной власти, всех должностных лиц, а также широкой общественности к проблемам прав человека, необходимости их соблюдения, обеспечения гарантий и защиты".

Структура доклада была определена его авторами в соответствии с требованиями "статьи 10 Закона, определяющей основные задачи деятельности Уполномоченного, а также статьи 17, раскрывающей его содержание". Поэтому основное внимание было уделено вопросам реализации основных прав и свобод человека и гражданина, правового просвещения, развития сотрудничества и взаимодействия омбудсмана с различными институциями, а также предложениям по обеспечению прав человека в Краснодарском крае.

Анализируя ситуацию по реализации основных прав и свобод человека и гражданина в крае, Уполномоченный в первую очередь (по крайней мере, такой порядок упоминания) выделил проблемы обеспечения прав национальных меньшинств. К сожалению, приходится констатировать, что доклад не демонстрирует новых, отличных от укоренившихся в краевом публичном дискурсе, подходов к пониманию этнической ситуации в регионе. Существенной чертой ее характеристики рассматривается тот момент, что "подавляюще большинство населения в крае, более 86 %, составляют славяне. К числу славян относятся и кубанские казаки - своеобразная и наиболее древняя этнографическая группа, проживавшая на Кубани, которая во многом определяет региональный этнокультурный колорит".

Основную проблему "регулирования межнациональных отношений" в крае омбудсман видит в нахождении баланса между национальным большинством и меньшинством. "Обеспечение баланса может быть достигнуто только тогда, когда большинство соблюдает гарантированные права меньшинства, а меньшинство не стремится нарушить установленные права большинства. Потеря этого баланса ведет к межнациональным конфликтам". Складывается впечатление, что авторы доклада рассматривают "права большинства" и "права меньшинства" как два взаимоисключающих друг друга явления, да еще и находящихся в противостоянии. Неадекватность такой трактовки теории и практике права очевидна. Однако господствующий в дискурсе концепт "этнического баланса" настолько прочно утвердился в представлениях краевых политических и не только деятелей, что вокруг него выстраиваются все рассуждения об этнической проблематике.

Переходя к анализу конкретных событий, Уполномоченный замечает, что "в 2002 г. межнациональные отношения на Кубани продолжали развиваться в целом на бесконфликтной основе. В то же время они оставались сложными". В качестве примеров этого в докладе упоминаются случаи проявления насилия, мотивированного этнической нетерпимостью. При их характеристике со стороны омбудсмана довольно ясно проявляется стратегия умаления ксенофобной составляющей совершенных действий и ставится вопрос о необоснованном акцентировании на ней внимания СМИ, лидеров национальных общин и некоммерческих организаций. В подобном своем стремлении Уполномоченный даже допускает использование неверной информации. Показательно в этом плане описание событий, связанных с погромом на краснодарском городском кладбище в апреле 2002 г. В докладе отмечается, что "суд осудил виновных, квалифицировав их действия как хулиганство. В их поведении мотивы, связанные с национальными вопросами, отсутствовали". Однако судебный вердикт, процитированный практически всеми краевыми газетами, говорит как раз об обратном: "надругательство над телами умерших и местами их захоронения по предварительному сговору группой лиц, по мотиву национальной вражды".

Отдельный раздел доклада посвящен проблемам реализации прав месхетинскими турками. Омбудсман отмечает, что в последнее время этот вопрос стал настолько известен, что почти всегда оказывается в центре внимания на всех форумах, где обсуждаются вопросы о национальных меньшинствах. По мнению авторов доклада, для определенных лидеров партий и общественных организаций данная проблематика стала ресурсом в их политической игре, а как результат "в некоторых случаях месхетинские турки оказывались даже заложниками интриг, не по своей воле".

Обозначив ключевые моменты истории месхетинцев в XX в. омбудсман констатирует, что в 1989 г. около 12,5 тыс. турок-месхетинцев переселились в Краснодарский край непосредственно из Узбекистана. "Большинство прибывших в край месхетинских турок так и не получило прописки (в последующем регистрации). Вместе с тем, по заявлениям руководства края, озвученным в СМИ в прошлом году, около четырех тысяч месхетинских турок имеют постоянную регистрацию на территории края. В настоящее время общая численность турок-месхетинцев, по данным разных источников, составляет от 13,5 до 21 тыс. человек. Они образуют два основных компактных поселения в крае - на западе (Крымский и Абинский районы) и юго-востоке (Апшеронский район и Белореченск). Основная часть турок-месхетинцев, более 98%, проживает в сельской местности и занимается традиционным выращиванием сельхозпродукции".

В докладе выделяются два основных подхода к пониманию ситуации с месхетинскими турками. "Первый из них сводится к переселению месхетинских турок в Республику Грузия, в районы, где они ранее проживали". В качестве аргумента сторонниками подобной точки зрения приводится тот факт, что данная этническая группа никогда не проживала на территории Краснодарского края, и это затрудняет адаптацию ее представителей к местным обычаям и условиям, их замкнутость. "По их мнению, переселенцы несут с собой чуждую культуру, что негативно сказывается на межнациональных отношениях, приводятся примеры правонарушений и другое". В рамках этого подхода также актуализируется вопрос о взятых Грузией обязательствах по репатриации населения и выдвигается требование, чтобы был "активизирован федеральными властями переговорный процесс с Республикой Грузией с целью скорейшего переселения месхетинских турок на историческую Родину". По мнению омбудсмана, "такая позиция присуща части населения, прежде всего, традиционно относящих себя к казачеству, славянской национальности и некоторым национальным меньшинствам, история которых связана с погромами".

Второй подход, как отмечается в докладе, состоит в неприятии переселения как такового без согласия самих месхетинских турок, двухсторонних договоренностей с Грузией, обеспечения всех необходимых гарантий. "Этой позиции придерживаются в основном некоммерческие организации правозащитной направленности различных уровней".

Омбудсман констатирует неэффективность предпринимаемых попыток урегулирования ситуации, главную причину которой видит в отсутствии взаимопонимания проблемы и путей ее решения. К сожалению, собственный подход по этому вопросу Уполномоченный в докладе не демонстрирует и ограничивается общими замечаниями. "Поиск путей решения проблемы месхетинских турок возможен только на основе диалога всех заинтересованных сторон, включая и самих турок-месхетинцев. В процессе должна принимать активное участие и федеральная власть, которая на протяжении двенадцатилетнего периода времени фактически занимала "позицию невмешательства".

Значительное правонарушение со стороны властей Краснодарского края омбудсман констатирует в области реализации прав на свободу передвижения и выбор места жительства. Положения принятых в 2002 г. краевого закона № 460-КЗ "О пребывании и жительстве на территории Краснодарского края" и постановления главы администрации края № 676 "Об усилении государственного контроля за миграционными процессами и обеспечении защиты прав и законных интересов граждан Российской Федерации на территории Краснодарского края" непосредственно затрагивают вопросы регулирования прав и свобод человека и гражданина. Согласно статьи 71 Конституции РФ подобные действия отнесены к компетенции Федерации, поэтому соответствующие нормы данных актов следует рассматривать как антиконституционные. К тому же они установили более жесткие ограничения для пребывания и жительства на территории края, не делают четкого разграничения между гражданами России и другими мигрантами, что также противоречит федеральному законодательству.

В докладе отмечаются следующие нарушающие права человека положения. "Статья 6 Закона ограничивает сроки регистрации по месту пребывания до шести месяцев, в то время как федеральное законодательство таких сроков не устанавливает". Оба нормативных акта санкционируют создание краевой комиссии миграционного контроля, которая решает вопрос о предоставлении права на пребывание и жительство в городах и сельских населенных пунктах Краснодарского края, в то время как федеральное законодательство деятельность подобного органа не предусматривает. "Зачастую Комиссия отказывает в регистрации со ссылкой на статью 12 Закона, которой определяется норма жилой площади для всех помещений, что противоречит федеральному законодательству". Закон также устанавливает иные правила регулирования проживания иностранных граждан в Краснодарском крае, чем это предусмотрено новым федеральным законодательством. Имеются и другие противоречия, что создает, как резюмирует Уполномоченный, не обоснованные ограничения в реализации гражданами и другими категориями населения своих прав.

Также в докладе выделяются проблемы с реализацией в крае прав граждан на судебную защиту, справедливый и беспристрастный суд и прав граждан в получении гарантированной внесудебной защиты.

Делая выводы о ситуации в регионе, омбудсман отмечает, что, несмотря на множество нерешенных проблем, 2002 г. стал показательным в обеспечении гарантий прав человека и их реализации. "В крае произошли серьезные подвижки в понимании самой проблемы прав человека и необходимости создания условий для их реализации. Защита прав человека стала носить системный характер в деятельности власти". В целях наращивания усилий по обеспечению гарантий прав человека необходимо активизировать взаимодействие всех заинтересованных сторон. Для улучшения ситуации с правами человека в крае омбудсман, прежде всего, предлагает "и дальше инициировать законотворческий процесс по реализации гражданами России своих прав на свободу передвижения и выбор места жительства в пределах Российской Федерации и Краснодарского края, в частности создать Комиссию по межнациональным отношениям при главе администрации Краснодарского края с привлечением в нее представителей общественности", наделив ее совещательными функциями. В свою очередь, Уполномоченный готов самым тесным образом сотрудничать с подобной структурой.

Представляется, однако, что Уполномоченный преувеличивает степень позитивных изменений в крае, и такой подход в целом характерен для всего доклада. Отрадным моментом служит тот факт, что в документе, призванном охарактеризовать положение с правами человека в Краснодарском крае, центральное место уделено этническим меньшинствам, в первую очередь, туркам-месхетинцам. Государственный представитель впервые стал говорить о проблеме именно с этой перспективы. Однако продемонстрированная позиция крайне противоречива. Не нашлось места в докладе для характеристики практикуемых в отношении месхетинцев правонарушений, позволяющих говорить об этнической дискриминации. Проблема роста ксенофобных настроений и насильственных действий на этой основе не только не нашла должного отражения, но и была предпринята попытка обвинить некоммерческие организации в необоснованной ее актуализации. Выбранная омбудсманом стратегия демонстрации лояльности краевым властям запрограммировала положительную оценку ситуации вокруг реализации прав этнических меньшинств, а характерные для нее проблемы рассматриваются как отдельные казусы. Уполномоченный стремится не показывать собственной позиции, а где этого уже не избежать, ограничивается общими замечаниями. Все это не позволяет однозначно оценить перспективы развития института Уполномоченного в Краснодарском крае, однако очевидно, что постоянные оглядки на представителей власти не позволят омбудсману продуктивно реализовать свое предназначение.



Постоянно поднимаемой темой в краевом публичном дискурсе является обсуждение вопроса об угнетенном положении русских в современной России. В подобных трактовках реальности народы выступают как самостоятельные коллективные субъекты, одни из которых ведут праведную жизнь, другие же - аморальны и античеловечны. Продуцируют такие воззрения как представители маргинальных политических кругов, так высокостатусные политики.

Примером идей первых может служить позиция председателя Русской партии Кубани Ю Серебрякова. Ключевым моментом российских реалий утверждается тот факт, что "у русских не только отняли право на обозначение своей национальности в паспорте, но им вообще запретили иметь свою национально ориентированную партию, поднимать национальные вопросы на государственном уровне и в средствах массовой информации"[7]. Этничность традиционно трактуется в русле ортодоксального примордиализма как некая природная сущность, определенная своими корнями и невозможная без них. "Нас мало, и нас уже не хватает для того, чтобы сохранить свои территории, среду обитания, без которой русский - не русский. Нас мало, потому что из-за пьянства и наркомании, разгула преступности мы не можем восстановить утерянный генофонд"[7]. Такая трактовка социальной реальности обеспечивает постановку соответствующих политических целей: в России "процветающее и благополучное общество должно быть русским, с его вековыми традициями и менталитетом. Русские должны быть хозяевами на своей земле"[7].

То, что подобные идей характерны и для политического истеблишмента, в очередной раз продемонстрировал Н. И. Кондратенко. Практически все основные краевые газеты опубликовали его выступление на Первом съезде народов Союзного государства Беларуси и России. Центральное место в публикации занимают размышления о "происходящем" геноциде русского народа. "Сегодня мы, русские, на своей земле точь-в-точь как палестинцы. Только палестинцы не утратили способность идти на самопожертвование, защищая свои национальные интересы, а мы, русские, утратили и это качество"[8]. Доказательством угнетенного положения русских, по мнению Н. И. Кондратенко, служит факт их отстранения от управления материальными и интеллектуальными ресурсами страны. "Разве это нормально, что в финансовых структурах страны опять никого русского? Разве можно считать нормальным, когда после разбойной приватизации нефтяные, золотые, алмазные, никелевые, урановые промыслы и прииски достались не русским хозяевам? Разве нормально, что на телевидении нашей страны с трудом отыщешь русское лицо? Русской логики не услышишь"[8].

К сожалению приходится констатировать, что подобные граничащие с абсурдом воззрения не находятся на периферии политического дискурса. Они активно транслируются на широкие массы, которые с готовностью впитывают их. Рассуждения о засилии иноэтничных групп в России являются одними из определяющими в поддержании ксенофобных установок, все также провоцируя насилие по отношению к меньшинствам.



В докладе о политическом дискурсе использовались материалы следующих газет:



1. Краснодарские известия. - 2003. - 29 марта.

2. Независимая газета. - 2003. - 28 марта.

3. Кубань сегодня. - 2003. - 14 марта.

4. Вольная Кубань. - 2003. - 16 апреля.

5. Кубанские новости. - 2003. - 12 марта.

6. http://www.yuga.ru/news/16721/index.html

7. Кубань сегодня. - 2003. - 8 мая.

8. Вольная Кубань. - 2003. - 22 марта.