22 мая 2008 года Информационо-аналитический центр "СОВА" представил доклад "Язык вражды и выборы: федеральный и региональный уровни. По материалам мониторинга осени 2007 года".
Он является результатом очередного, уже седьмого по счету, исследования в рамках коалиционного проекта "Язык вражды в российских СМИ", существующего с 2001 года и посвященного проблеме этнорелигиозной интолерантности в российских масс-медиа.
Исследование проводилось с 1 сентября по 1 декабря 2007 года и было приурочено к кампании по выборам депутатов Государственной Думы пятого созыва. Одновременно проводилось аналогичное исследование в четырех российских регионах - Удмуртской Республике, Краснодарском крае, Пензенской и Саратовской областях.
Итоги мониторинга показали следующее.
Вопреки ожиданиям, количество проявлений формального языка вражды не возросло, а даже несколько сократилось по сравнению с предыдущим этапом. Однако связано это отнюдь не с ростом профессионализма или толерантности журналистов.
Главной причиной такого сокращения стало принципиальное видоизменение проявлений нетерпимости в СМИ. Язык вражды быстро мимикрирует, маскируясь под социальную риторику, он уходит на символический уровень, апеллируя к не названным напрямую этнорелигиозным стереотипам, укоренившимся в предыдущие годы. Нынешняя наша методика мониторинга по своим формальным ограничениям уже не может достаточно полно выявить общий уровень ксенофобии в масс-медиа. Поэтому отмеченные на данном этапе исследования показатели фиксируют лишь минимальную границу проявлений этнорелигиозной интолерантности.
Свою роль сыграли и жесткие условия парламентской предвыборной кампании, обусловленные специфической политической ситуацией в стране. Информационное пространство было крайне зарегулировано, и это отразилось на общей интенсивности информационного потока и, в частности, на интенсивности предвыборной агитации в СМИ и возможности высказываний для "несистемных" (в том числе и праворадикальных) активистов. Сыграли свою роль и абсолютное информационное доминирование "Единой России", и обоснованные опасения неправомерных антиэкстремистских преследований.
В результате искусственного (само)ограничения при явной неопределенности критериев дозволенного многие тенденции которые мы отмечали в предыдущие годы, на нынешнем этапе были нарушены. Количественно наиболее близким к нынешнему исследованию является 2005 год, однако этим и исчерпывается сходство - других совпадений мы не наблюдаем. Сохранились лишь самые общие черты языка вражды: безусловное доминирование кавказофобии, стремление к максимальному размыванию объекта вражды, отказ от прямой пропаганды в пользу завуалированных выражений неприязни. Ничего не меняется в усредненном журналистском отношении к нестандартным ситуациям: сначала мы видим обывательскую истерику, и лишь по прошествии времени агрессия уступает место анализу.
Многие показатели не сопоставимы ни с одним из результатов предыдущих исследований и находятся вне общей логики "ксенофобных предпочтений", отмеченных в предыдущие годы. Можно предположить, что по истечении избирательного цикла развитие языка вражды вернется к "стандарту" прошлых лет. И именно из-за подобной несопоставимости показателей трудно понять, является ли отмеченная в исследовании близость некоторых количественных показателей двух предвыборных лет (2003 и 2007 годов) закономерной для избирательных кампаний или же это просто совпадения.
К сожалению, приходится констатировать, что журналистское сообщество (по крайней мере, федеральных СМИ) абсолютно нечувствительно к экспертным советам в отношении тех или иных проблем, реагируя лишь на прямую угрозу законодательного цензурирования тех или иных сфер, как это произошло с проблемой указания этничности в криминальной хронике. Очевидно, что лишь прямая угроза цензуры заставила некоторые издания пересмотреть свою позицию в этом отношении. Одновременно в ряде изданий проявилась и сознательное подыгрывание воображаемому или реальному ксенофобному запросу аудитории.
Как и в прошлые годы, мы наблюдаем, что пропагандистские кампании, направленные против государств - внешнеполитических оппонентов России, не могут удержаться в рамках политической риторики и выливаются в кампании "этнические". Ранее мы видели это на примерах антигрузинской и антиэстонской кампаний, на нынешнем же этапе это отчетливо заметно на примере языка вражды в адрес "западных европейцев".
При этом сами участники избирательного процесса, как и ранее, предпочитают не использовать язык вражды при агитации - уровень предвыборного языка вражды почти неотличим от аналогичного показателя четырехлетней давности. Вернее, кандидаты предпочитают не использовать его именно в СМИ. В тех же случаях, когда это происходит, апелляция идет не к конкретным объектам вражды - они же могут быть потенциальными избирателями, - а к псевдосоциальным ("мигрантам") или заведомо избирателями не являющимся ("западные европейцы").
Очевидно присутствуют и региональная специфика, и ориентация на различные целевые группы, на которые направлен тот или иной рекламный материал (один и тот же материал может быть выпущен в более, менее, или вовсе не ксенофобной редакции).
Довольно четко прослеживается политическая ангажированность по отношению к некорректным этнорелигиозным высказываниям разных участников избирательного процесса: наиболее одобряемой является, как этого и следовало ожидать, интолератность "Единой России".
Отметим и практически полное отсутствие языка вражды в региональных СМИ, попавших в мониторинг, за исключением Краснодарского края. Там общая ситуация с языком вражды на протяжении периода с 2001 по 2008 год практически не изменилась. Черты интолерантности, проявляющиеся в краснодарских СМИ, позволяют с достаточной степенью уверенности говорить, что язык вражды там либо прямо инспирируется краевыми властями, либо продуцируется с их негласного одобрения. Впрочем, то же самое, хотя и более осторожно, можно сказать в отношении саратовских СМИ, где отношение к проявлениям языка вражды прямо увязано с позицией издания по отношению к "Единой России".
Новой, но, очевидно перспективной чертой нынешнего предвыборного мониторинга стало развитие на страницах СМИ практики диффамации политических оппонентов при помощи антифашистской риторики. Появившись в 2005 году в прокремлевских молодежных движениях и развиваясь в устах политиков и государственных деятелей, эта практика постепенно перекочевала и в чисто журналистские публикации. Одновременно была отмечена и другая, прямо противоположная практика диффамации политических оппонентов: при опоре на серьезно развитую в обществе и достаточно стабильную в СМИ мигрантофобию для очернения противника используются обвинения в использовании "криминальных нелегальных мигрантов".
Все это показывает, что язык вражды не просто продолжает оставаться одной из профессиональных проблем российских медиа. Он встраивается в систему пропаганды и становится деятельным и политически ангажированным участником политического процесса, не просто поддерживая, но и легитимируя и без того высокий уровень ксенофобии в российском обществе.
См. также: