Евгений Мороз. Поднявший свастику. Окончание

Таков голос поколения, впервые поднявшего в России свастику. Отмечу, что он не сливается с голосами идеологов "Завтра", но даже на этом фоне выделяется особой кровожадностью и стопроцентным аморализмом - чего стоят только планы развязывания нарковойны против американского "молодняка". Упоминание о чем-то подобном есть, правда, и в премированном "Национальным бестселлером" романе Проханова "Господин Гексоген", но там только беглый намек, обыгранный в стиле литературного эпатажа, здесь же - полноценно обоснованный проект. Кучеренко искренне возмущается тем, что эта возможность не была реализована в 80-х.

Подводя итоги, можно сказать, что планы Кучеренко представляют собой зеркальное воспроизведение его же измышлений, которые относятся к предполагаемым действиям врагов России. Враги грозят войной - Кучеренко воспевает войну, враги организовали тайное общество - Кучеренко противопоставляет этому Орден, враги пытаются разложить Россию изнутри - Кучеренко хочет отравить США наркотиками и спровоцировать там вспышку межрасовых столкновений.

Обсуждать нравственную сторону вопроса в данном случае бессмысленно - с таким же успехом можно было бы попытаться оценить с точки зрения морали поведение бацилл чумы. Что же касается политических и культурно-исторических построений, по этому поводу кажется уместным вспомнить давнее замечание немецкого исследователя Петера Фурта, отметившего, что у идеологии правого радикализма "нет рациональной сердцевины, которую можно было бы подвергнуть критике. Уровень праворадикальной идеологии просто ниже любой критики...". 8

Впрочем, как показывает столь ценимый Кучеренко нацистский опыт, данное обстоятельство, не лишает эту идеологию привлекательности. Ядерно-православные измышления изначально рассчитаны не на интеллектуальный анализ, но на веру и сочувствие. Это проповедь с элементами заклинания. Действуя подобно гипнотизеру, Кучеренко старательно внушает своим читателям: Америка хочет унизить и погубить русский народ, Америка хочет унизить и погубить русский народ, для его спасения необходима великая Империя, необходима Империя, должен быть создан наш Орден, Орден, Орден, помни об этом, русский, помни, читатель, помни, друг... И так тысяча триста с лишним страниц подряд.

Много ли желающих запомнить и поверить? На форуме в Интернете, где помещены письма читателей, отзывы самые разные. Трудно сказать, насколько репрезентативна данная выборка, - несомненно лишь то, что поклонники у Кучеренко имеются. Это, прежде всего, молодые люди, доверчиво внимающие сказкам о немыслимом совершенстве тайной имперской цивилизации, которую погубили коварные американцы и предатели демократы. Кучеренко сознательно обращается именно к молодежной аудитории, соблазняя ее имперским роком, имперским эротикой и прочими ядерно-православными чудесами. Даже описание коллективных имперских ритуалов, сопровождаемых музыкой и лазерными светоэффектами, более всего напоминает стилистику популярных концертов. Кажется, это не просто расчет, но самое искреннее выражение вкусов автора, который столь бережно хранит юношеские пристрастия к "Пинк Флойд" и "Дип Перпл", что готов контрабандой перетащить эту музыку в свой стерильно антизападный имперский мир. Столь же симптоматичны и многие рассуждения. Чего стоят только откровения типа: "Я читал :Незнайку на луне; Носова - книгу, насыщенную такими символами и идеями, которые до конца понял лишь сейчас. Оттуда я узнал и фашистскую теорию :полой планеты;, и азы космической баллистики, и механизмы рыночной экономики, и премудрости создания :дутых; акционерных обществ, и механизмы оболванивания человека западной масскультурой" (177). В своем мировоззрении и эстетических пристрастиях Кучеренко проявляет какой-то замысловатый, с несколько уже патологическим оттенком инфантилизм. Похоже, его воображение до такой степени было поглощено моноидеей - мечтой о власти и силе, что он не успел повзрослеть, законсервировался на уровне юношеских игр в бравых героев из ордена СС. Этим можно объяснить и ту поразительную легкость, с которой он собирается пролить кровь миллионов, - подобно подростку, Кучеренко воспринимает реальность в категориях компьютерной игры или кинофильма. Последнее тем очевиднее, что во многих случаях он строит свои выводы, полемически отталкиваясь от содержания страшилок Голливуда. Отсюда же характерное самолюбование, все эти "Мы любим", "Мы знаем", "Мы мечтаем". Хорошо еще - не "Мы повелеваем". Впрочем, учитывая, что Кучеренко примеривается к роли правителя империи, последнее, надо полагать, дело времени.

Слово "инфантилизм" может навести на мысль о том, что описанная история не серьезна, что она представляет собой какую-то разновидность юношеских забав. Достаточно, однако, вспомнить о карьере Кучеренко, чтобы расстаться с подобной иллюзией. Это не маргинал, окруженный десятком единомышленников, но преуспевающий столичный журналист. Даже Александр Баркашов, являющийся лидером наиболее массовой российской организации нацистского типа, не мог бы похвастаться такими связями. По некоторым сведениям, именно Кучеренко был автором опубликованной в "Российской газете" от 19 ноября 1994 неподписанной (т.е. как бы редакционной) статьи "Падает снег. Упадут ли Президент и Правительство", которая была направлена против Юрия Лужкова и Владимира Гусинского и предвещала одну из самых скандальных разборок внутри российской политической элиты. 9 Вскоре после указанной публикации - в декабре 1994 - бойцы из службы безопасности Президента РФ, возглавлявшейся Александром Коржаковым, захватили Гусинского прямо у подножия московской мэрии и заставили охранников "вражеской" стороны часок полежать на снегу. Статья явилась своего рода объявлением войны, и ее заказчиком был тогдашний первый вице-премьер Олег Сосковец, который познакомился с Кучеренко через посредничество другого члена правительства - Михаила Полторанина.

В своих книгах Кучеренко скромно умалчивает о причастности к столь высокой государственной политике, однако он с удовольствием называет знакомых, представляющих структуры ВПК. Это ведущий специалист КБ "Алмаз" Александр Леманский, изобретатель Ардалион Ардалионович Растов, директор Центра Келдыша Анатолий Коротеев - об их разработках Кучеренко знает не с чужих слов. Скорее всего, названные люди о ядерно-православных планах Кучеренко не осведомлены, но и в таком случае столь тесное общение что-то да значит. То же можно повторить о связях с руководителями "Зарубежнефти", которые работают на шельфе у берегов Вьетнама. Кучеренко рассказывает об этих людях с пылким восторгом: "Они все сплошь славяне державники. Здесь нет маленьких картавых уродцев, похожих на плешивых обезьянок с остатками курчавых шевелюр" (207).

Знакомясь с трудами Кучеренко, можно обнаружить, что идеи этого почитателя нацистского опыта привлекают не только возбужденных юнцов, но и людей более серьезных - автор предпочитает не называть их по именам. Тут некий банкир, который "свято верит в русских..., говорит о нашей православной культуре, о россыпях закрытых наукоградов" (564), какой-то опекаемый спецслужбами торговец оружием, доверительные разговоры с которым происходят в кабинете с видом на Кремль (548), напомню также о бизнесмене, финансировавшем разработку "Третьего проекта"... Такое впечатление, что, Кучеренко уже присмотрел людей, с которыми он собирается организовывать имперское Братство, и можно только догадываться в какой стадии находится сейчас реализация этого проекта. Путеводная свастика, поднятая нашим героем в начале 80-х, далеко его завела, и дорога еще не окончена.

ПОСЛЕДНИЕ СОЧИНЕНИЯ

Кучеренко - исключительно плодовитый писатель. Я задержался с публикацией этой статьи, и вот уже появились две новые работы, написанные в соавторстве с Ю. Крупновым. 10 Без малого тысяча страниц, которые заслуживают нескольких дополнительных замечаний.

Отмечу, прежде всего, линию преемственности. В основе новых трудов все те же родовые мотивы - описание злодеяний врагов, которые разрушили СССР и теперь планируют порабощение или уничтожение русского народа. Не забыты и отдельные сюжеты. Даже после афганской войны, приведшей к разгрому сил Талибана, Кучеренко не может расстаться с любимой идеей об американских планах использования талибов против России. Он уверят, что вскоре "на плечах беженцев и под охраной натовских "миротворцев" талибы преодолеют оборонительные рубежи СНГ" и далее "в союзе с местными криминальными структурами..., сметая нынешние элиты и осуществляя резню оставшегося русского населения, из гостей превратятся в хозяев, после чего от российского влияния не останется и воспоминаний", зато американские базы в регионе сохранятся нетронутыми ("Гнев орка", с. 111). Неизменны и стилистические изыски, включая пристальное внимание к продукции Голливуда и научной фантастике. В "Гневе орка" находится место даже для ссылки на Ганса Христиана Андерсена, в сказках которого Кучеренко - конечно, это мог бы быть и соавтор Крупнов, однако уверен, именно Кучеренко, - находит подтверждение своим рассказам о том, что Россию пытается погубить раса нелюдей (133).

Заметно, однако, что участие Крупнова обогатило рассматриваемые сочинения новыми идеями и приемами. Появилось множество ссылок на социальные, военные, политологические разработки, опубликованные в Интернете. Соавторы постарались учесть новости быстро меняющейся реальности, указывая, например, на особенности тактики мексиканских партизан, опытом которых намерены, будто бы, воспользоваться американцы. Похоже, что американцы планируют уничтожить нашу страну одновременно парой десятков различных способов - подробности в "Гневе орка".

Несомненно, Кучеренко сохранил название этой книги только по инерции, чтобы не отказываться от старого обещания. В свое время ему захотелось обыграть символику "Властелина колец" Толкиена. Воспользовавшись методом, который позволил ему вскрыть истинное содержание "Незнайки на Луне", Кучеренко проанализировал сочинение английского писателя и обнаружил, что оно проникнуто чувством патологической злобы и ненависти по отношению к великому русскому народу. Вдвойне любопытно, учитывая, что в рассказе Толкиена о великой битве благородного Запада с демоническим Востоком действительно присутствует определенный политический подтекст - аллюзия на историю Второй Мировой войны, на сражение Запада с нацистским режимом. Неизменный в своих пронацистских симпатиях Кучеренко отожествил с монстрами из "Властелина колец" русский народ, и решил использовать имя орков для рассказа о русском реванше. Однако сорвалось, мысль уплыла. О реванше в "Гневе орка" говорится немного, по большей части здесь представлены многообразные описания того, почему, когда и каким образом коварные враги собираются покорить и уничтожить Россию. Этакая книга ужасов. "Гнев орка" - не завершение несостоявшейся трилогии, но начало нового цикла, который продолжает работа "Оседлай молнию". Она знакомит читателей с рецептами чудесного спасения от ранее обещанных кошмаров, причем, в самой ближайшей перспективе обещана серия новых трудов на ту же тему.

В "Оседлай молнию" главное внимание уделено положительным идеалам - описанию удивительной постиндустриальной цивилизации, построение которой не только позволит России вернуть себе мировое лидерство, но освободит человечество от рабского фабричного труда, дарует блаженство истинного творчества, создаст царство чудесной нейрономики, вселенский рай. Заметно, что Кучеренко пересмотрел свое прежнее отношение к достижениям сталинского режима и обнаружил в нем существенные недостатки. Необходимо отказаться от косной и неповоротливой бюрократической системы и передать инициативу в руки энтузиастов идеи. За ними будущее. Кучеренко и Крупнов убеждены в том, что Россию спасет великая раса "сверхчеловеков", они же - "всечеловеки". Это те самые белокурые полубоги, о которых писал ранее Кучеренко, однако в последнем сочинении основное внимание уделяется уже не их безупречно арийской стати, но интеллектуальным достижениям. Следуя примеру самого Кучеренко, полубоги будут сочетать страстную приверженность расовой мистике и патологическое невежество во всех гуманитарных областях с самым глубоким погружением в проблематику технического характера. Они такого наизобретают, что нейрономический рай утвердится в России буквально за несколько лет.

Для того, чтобы добиться этой цели, необходима целенаправленная социальная политика. Хотя Кучеренко не отказался полностью от надежд на использование властных государственных ресурсов, главную ставку он делает теперь на массовое движение, на консолидированные усилия национально мыслящих промышленников, которые и без поддержки бездарной российской администрации смогут всего добиться. Эти люди образуют основу сетевого Братства - структуры, которая, в конце концов, просто подчинит себе государственные органы. Кучеренко находит прообраз своего плана в очередном шедевре фантастической прозы, в книге Романа Злотникова "Виват император".

Изменения, которые принесло соавторство, ощутимы не только в содержании, но и в общей интонации, эмоциональном настрое последних сочинений. Старая песня звучит теперь в новой тональности. Мягче, много мягче, осторожнее. Ни слова о ядерном православии, обошлись без Перуна, без русской СС, без арийской эротики. Никакой наркотической агрессии против молодняка, никаких направленных цунами, сметающих американский континент вместе с "ковбойско-еврейской мафией". Еврейская тема, столь значимая для оригинальных трудов Кучеренко, в сочинениях, совместных с Крупновым, вообще снята. Правда, во многих случаях наши авторы явно не случайно выделяют чиновников с характерными фамилиями, критикуя их за те или иные вредные для России идеи и программы, однако слово "еврей" при этом не произносится. Не зная убеждений Кучеренко, намека можно было бы и не понять.

Стоит отметить, что некоторые идеологи националистического движения, претендующие на положение его интеллектуальной элиты, предпочли сейчас отказаться от основополагающих антисемитских построений, по крайней мере, в их традиционной - "жидомасонской" версии. Например, Дугин оценивает концепцию всемирного еврейского заговора, как плебейскую версию великой конспирологической идеи, и утверждает, что на самом-то деле мировая история определена противостоянием цивилизаций суши и моря, борьбой благородных евразийцев и наследников материалистической Атлантиды - обосновавшихся в США атлантистов. Эти идеи использовал Проханов для своего романа "Господин Гексоген", который так восхитил некоторых критиков изощренностью своей сюжетной линии. Впрочем, пример Проханова демонстрирует, что разные конспирологические фантазии не исключают друг друга. В пространстве прохановского романа атлантисты, строящие свое всемирное государство, сосуществуют с еврейскими заговорщиками, которые в то же самое время организуют в России новую Хазарию. Каждый занят своим любимым делом.

Кучеренко с Крупновым "пошли другим путем" - так и хочется вспомнить в этой связи незабвенного Володю Ульянова. По их версии во всех мировых бедах виноваты некие кочевники. Термин заимствован из футурологических сочинений Жака Аттали, точнее, из критических переложений этих сочинений, с легкой руки того же Дугина вошедших в моду у националистических идеологов. Модернизированная лексика, однако, мало что меняет, ибо, вполне независимо от построений Аттали, кочевники, разоблачаемые Кучеренко и Крупновым, ничем не отличаются от прежней "ковбойско-еврейской мафии". Некоторой новостью оказывается только то, что всемирное государство, которое они хотят основать, называется "Вечным Рейхом". Этому конспирологическому фантому приносится в жертву очевидная политическая реальность, например, опровергается существование исламского терроризма. Оказывается, это измышление кочевников, которые просто придумали Бен Ладена. "Аль-Джазира" может сколько угодно передавать воинственные заявления лидера "Аль-Кайеды" и его единомышленников, включая запись предсмертного интервью Саида аль-Гамиди - одного из террористов, протаранившего башню Всемирного торгового центра в Нью-Йорке. Наши авторы убеждены, что все подстроено, что события 11 сентября были организованы, дабы подготовить американское вторжение в Афганистан и Ирак, а также поссорить Россию со странами ислама. Подобная же подоплека обнаруживается и в истории захвата заложников на постановке мюзикла "Норд-Ост", и все эти Бараевы, Эльмурзаевы, Байхатовы, Адилсултановы, на самом деле, представляли интересы заокеанских хозяев. Ну а то, что взрывы зданий в Москве были организованы не чеченскими боевиками, но еврейскими заговорщиками, Кучеренко утверждал уже в "Битве за небеса" - кстати, еще один повод задуматься о том, какой же все-таки национальности эти самые кочевники?

Важнейшим злодеянием властителей Запада оказывается то, что, опасаясь потерять свое экономическое преимущество и механизмы управления миром, они тормозят развитие чудесных технологий постиндустриального типа. Тех самых технологий, которые, вопреки всему, обретет Россия, когда она воспользуется рецептом Кучеренко. Ну, что ж, им же кочевникам и хуже - сами будут виноваты в своем отставании. Прежний певец войны, словно забывает теперь об уроках обожаемых им Ницше и Муссолини, заявляя: "Мы знаем, что войны это плохо" (Оседлай молнию, с. 212). Однако сквозь все прославления грядущего Китежграда родимыми пятнами просвечивают те же милитаристские идеи, лишь слегка припрятанные в толще текста. Да, конечно, войны это плохо, но "умный читатель" (ох, уж этот умный читатель!) должен понимать, что "Мир - это Война" (200). Ссылаясь на Оруэлла, Кучеренко заимствует в качестве положительного тезиса пародию, рожденную логикой тоталитарной антиутопии. Предполагается, что "умный читатель" подмены не заметит.

В результате, история постиндустриальных чудес незаметно переходит в привычный рассказ о военном разгроме США: "...настоящее потрясение наш враг переживет тогда, когда в ответ на его спутники и самолеты-:невидимки;, образно говоря, появятся воины с фантастическими способностями, воюющие на антигравитационных дисколетах с лазерными пушками. Или же пилоты космических штурмовиков" (163). Удивительная вещь! После того, как уже многие сотни страниц были посвящены рассказам о неизбежном нападении США на Россию, вдруг, обнаруживается, что авторы не только не боятся этого нападения, но сами рассчитывают его организовать, хотят спровоцировать кочевников на боевые действия. Дело в том, что "первые же ковровые бомбардировки с дымящимися руинами сделают русских в основной своей массе отъявленными националистами от мала до велика, невзирая на разницу в образование и материальном достатке" (213). Оказывается, что для планов Кучеренко и Крупнова война просто необходима - это их путь, ведущий к построению великой Империи. Ну а пока до ковровых бомбардировок дело не дошло, наши авторы надеются превратить читателей в отъявленных националистов, до смерти запугав их своими историями о вражеской агрессии.

Призывая к свободе, Кучеренко и Крупнов (почерк, все-таки Кучеренко!) освобождают грядущих белокурых полубогов не только от монотонного фабричного труда, но и от обязательств по уважению международных границ - "Какие, к черту, международные договоры? Какие еще установленные границы?" (214). Заодно, в классическом нацистском стиле отвергается либеральный фантом совести, ибо "полезно и нравственно то, что помогает рождению Третьего проекта, новой технологической революции и расы всечеловеков в России" (201). Что уж говорить о таких мелочах, как предложение уничтожить Интернет, чтобы притормозить развитие США (315), или проект использовать для сотворения новой расы психозондирование и переписывание личности (202). На сотнях страниц псевдонаучной фантастики, которую сотворили изобретательные авторы-патриоты, можно найти еще много подобных жемчужин свободной - от каких-либо нравственных обязательств - мысли.

Бесконечно проклиная мифический Вечный Рейх, Кучеренко, как загипнотизированный, возвращается к идеалам своей тревожной юности, протекавшей в тени исторического Третьего Рейха. "Старина Ади" - по-прежнему его кумир (321), Кучеренко неизменно вдохновляет "Мечта о триумфе воли" - память о знаменитом фильме Лени Рифеншталь, прославлявшем достижения нацистского режима (145 сл.). Впрочем, русский патриот хотел бы превзойти немецких учителей, добиться того, "Чего не снилось Лени Рифеншталь" - таково название одной из глав "Оседлай молнию". Желающим подробнее познакомиться с этими проектами предлагаю обратиться непосредственно к излагающим их текстам. Добавлю лишь, что в новых сочинениях Кучеренко также упоминается множество имен деятелей российской политики и экономики, с которыми он лично знаком. Приверженность солнечной свастике и любовь к старине Ади не изолируют нашего героя в современном российском обществе, напротив.




9 P. Fürt, Ideologie und Propaganda, Rechtradikalismus im Nachkriegdeutschland ([West] Berlin; Frankfurt a. M. 1957), s. 198. Цитируется по: А. А Галкин, Германский фашизм (М., 1989), с. 269.

9 База данных "Лабиринт". Статья: "Кучеренко Владимир Александрович".

10 См.: Максим Калашников, Юрий Крупнов. Гнев орка (М.: "Издательство АСТ", "Издательство Астрель", "Транзиткнига", 2003). Максим Калашников, Юрий Крупнов. Оседлай молнию (М.: "Издательство АСТ", "Издательство Астрель", "Транзиткнига", 2003).

Ссылки на данную статью [2]