19-20 июля 2010 года в блогосфере была опубликована копия экспертизы материалов блога и других интернет-ресурсов, принадлежащих Владимиру Волкову (выступающему в Живом журнале как mf-pnz), активисту пензенских молодежного «Яблока» и «Обороны».

 

Экспертиза проводилась сотрудниками Пензенского центра судебных экспертиз и была завершена 30 апреля 2010 г., т.е. почти за три месяца до ее публикации.

 

Как можно понять из текста документа, экспертиза проведена в процессе расследования уголовного дела о поджоге пензенского офиса «Единой России», в рамках которого у Волкова был в ноябре 2009 года  проведен обыск, а сам он был задержан на двое суток. Сам Волков в связи с публикацией текста экспертизы заявил, что ожидает предъявления обвинения по ст. 282 УК, однако нет оснований подозревать, что дело по ст.282 существует, по крайней мере, в настоящее время.

 

Сейчас в блогосфере и в СМИ доминирующей является версия «наказания за френд-ленту», грозящего Волкову. Такое наказание действительно было бы абсурдным. Но на данном этапе нет  оснований считать, что в вину Волкову, если его и будут обвинять по ст.282, будет поставлено именно содержание его френд-ленты. Эксперты проанализировали весь предоставленный им следователем материал, который, судя по описанию, включал все записи и иные материалы, скачанные с нескольких интернет-ресурсов. В задачу экспертов не входило определение авторства текста и, к сожалению, нам неизвестно, каков порядок, регламентирующий экспертизу содержания интернет–ресурса (возможно, его и не существует). В частности, неизвестно, обязан ли следователь разделять на этой стадии расследования материалы, размещенные самим владельцем эккаунта, и материалы, размещенные другими людьми (в частности, френд-ленту) или, наоборот, это категорически запрещено (например, во избежание претензий адвокатов о неполноте проверки).

 

Зато очевидно, что сам В.Волков придерживался вполне выраженных этно-ксенофобных взглядов. По фрагментам, процитированным в экспертизе, нам удалось найти ряд его записей. В некоторых случаях это материалы, перепечатанные с праворадикальных сайтов и форумов (например, с сайта ДПНИ), в некоторых – комментарии самого Волкова. Как минимум, один из текстов, опубликованных им самим (идентифицировать этот пост, к сожалению, не удалось, поэтому неясно, перепечатка это или высказывание самого Волкова), прямо призывает к дискриминации и насилию по принципу этнической принадлежности. Другие посты скорее лишь характеризуют открытый расизм автора («Расправились в 1945 году с немецкой оккупацией. Сейчас пора бороться с китайской и муслимо-туркестанской экспансией, иначе нас сотрут в порошок»; «Надо возвратить себе землю, образовав русские республики. Северный кавказ - … пинком под зад. остальные как хотят. если нацмены согласны на наших условиях быть в составе России, то пусть живут. не хотят - ну и ладно: бочка меда будет чище» и т.п.).

 

Эти расистские взгляды не могли быть неизвестны в тех политических движениях, в которые входит Волков (в частности, в «Яблоке» и  «Обороне»), поскольку многие активисты этих движений являются «френдами» автора и, в отличие от остальных, в любое время могли прочитать записи его блога, который, по заявлению Волкова, с самого начала велся в закрытом режиме.

 

Такая форма блога ставит важный вопрос, была ли публичной агитация, которую он вел? Ведь по составу ст.282 публичность является обязательным элементом. С одной стороны, если блог велся в закрытом режиме, высказывания в нем не были открыты для широкой публики. С другой стороны, количество «френдов» автора, имевших свободный доступ к его записям, приближается к четыремстам, т.е. высказывания, пусть и адресованные ограниченному кругу лиц, все же имели довольно широкое распространение.

 

Закон не указывает, что в данном контексте является «публичной» формой высказывания/агитации. И в случае гипотетического привлечения Волкова по ст. 282 решение этого вопроса останется на усмотрение суда.

 

С нашей точки зрения, такое привлечение к ответственности все же было бы неправомерным, так как Волков реальной публичной пропаганды своих ксенофобных взглядов не вел, и прямых призывов к преступным действиям почти не допускал. Вопрос об открытом расизме конкретного политического активиста должен рассматриваться не в рамках уголовного преследования, а в рамках публичной дискуссии, в первую очередь – в партиях и организациях, в которых он состоит, поскольку эти организации выступают против ксенофобной агитации.