Член церковного совета Рогожской старообрядческой общины (Москва), капитан I ранга Алексей Рябцев на страницах "НГ-Религий" размышляет о том, почему в России не стоит вводить должность военного священника.

В целом, считает автор, влияние религии на общество в целом и на армию преувеличено. Кроме того, в настоящее время в Вооруженных силах фактически действует только одна религиозная организация - Русская православная церковь. Ее присутствие сопровождается рядом нарушений законодательства. Так, "строительство храмов на территории воинских частей - это явное нарушение запрета на создание религиозных объединений при воинских частях и того положения закона, которое устанавливает, что "государство не несет обязанностей по удовлетворению потребностей военнослужащих, связанных с их религиозными убеждениями и необходимостью отправления религиозных обрядов"; "освящение Центрального командного пункта ракетных войск стратегического назначения (ЦКП РВСН) - это нарушение предписания закона. Ведь военнослужащие могут участвовать в религиозных обрядах только в свободное от службы время, так как Центральный командный пункт РВСН на время освящения из боевого дежурства не выводился".
Чаще всего, по мнению А.Рябцева, подобные нарушения происходят из-за непонимания командирами законодательных норм.

Автор обращает внимание на странное противоречие: поднимая вопрос о введении института капелланов, религиозные лидеры одновременно стремятся освободить от несения военной службы своих подчиненных - закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" предусматривает отсрочку от призыва для священнослужителей.

Для поддержания боевого духа армии, считает А.Рябцев, "достаточно было бы продолжать воспитывать военнослужащих на идеалах служения родине и на примерах героических подвигов предков", как это было в советское время. Если же акцентировать внимание на религиозной принадлежности военнослужащих, это может привести к плачевным последствиям.

Активное сотрудничество с армией может иметь негативные результаты и для религиозной организации, поскольку "любая активная религиозная деятельность в Российских вооруженных силах неизбежно принимает политический характер": "Если деятельность одной религиозной организации (особенно обласканной властями) становится политической, то и деятельность остальных (особенно конкурирующих друг с другом) приобретает политический оттенок независимо от того, хотят ли эти остальные заниматься политикой или нет". Кроме того, "приближенная к государству Церковь, вынужденная благословлять и оправдывать его деяния, много потеряет в глазах своих последователей".
"Как военнослужащий и гражданин, я не хочу чувствовать себя человеком второго сорта только потому, что кто-то нашел для Вооруженных сил новую, единственно верную идеологию и желает этой своей находкой осчастливить всех окружающих", - резюмирует автор.