24 августа 2013 года на сайте «Эха Москвы» была опубликована статья профессора Университета Джорджа Вашингтона, исследователя русского национализма Марлен Ларюэль «Навальный и нацдемы: новая волна антипутинского национализма». Оригинал статьи был опубликован Аналитическим центром Понарис Евразия.

Автор отмечает, что в последнее время в России прозападные демократы выходят на шествия вместе с националистами нового и старого толка. Некоторые из них, включая Эдуарда Лимонова и его приверженцев, которые участвовали в митингах против Владимира Путина со второй половины 2000-х годов, привычны к демонстрациям. Другие же включились в протестное движение после того, как было объявлено о возвращении Путина на пост президента и за сфальсифицированными парламентскими выборами. При этом одни националистические организации «сохранили свою традиционную антизападную направленность», а другие «решили соединить национализм с прозападной демократической ориентацией».

Понятие «национализм»в современной России не является четко определенной идеологией, привязанной к какой-либо политической платформе или избирательной машине, а скорее является, инструментом, применяемым всеми акторами (от Кремля и «Единой России» до коммунистов, ЛДПР Владимира Жириновского, крайне правых непарламентских движений и либералов, где ярким примером является Гарри Каспаров), укаждого из которых есть собственные определения таких понятии как «нация», «русский вопрос», «национализм» и «патриотизм». В декабре 2011 года национал- демократическая (нацдемовская) волна оказалась в фокусе внимания, и она отражает эволюцию российского общества. Автор пытается проанализировать зарождение этой новой волны национал – демократов, и главная роль отводится блогеру Алексею Навальному и его видению будущего России.

Национал-демократическое движение получило известность во время протестных акций декабря 2011 года. Автор выделяет три источника этого движения: анти-путинская стратегия лимоновцев, призывы Александра Белова к созданию популистского движения европейского типа и политизации «Русских маршей», а также новая волна националистов-интеллектуалов.

 «Национал- Большевистская партия» Эдуарда Лимонова - уникальный случай в истории националистических движений в России. Лимоновцы позиционируют себя в политическом спектре не как правые, а как крайне левые в отличие от других националистических движений. Саморепрезентация и репертуар действий сторонников движения не претерпели значительных изменений с момента его образования (включая левацкий революционный нарратив, жесткий уличный активизм, ритуалы принадлежности, культ жертвенности и столкновения со спецслужбами). Но тактика движения эволюционировала под личным влиянием его лидера Лимонова, который стал одним из основателей движения «Другая Россия» в 2006 году. Эдуард Лимонов и Гарри Каспаров тесно сотрудничали в организации «Маршей несогласных» и акций «Стратегии 31», которые впоследствии дали толчок нынешней волне гражданских протестов. В декабре 2011 года Лимонов проводил свои митинги отдельно, недовольный тем, что Борис Немцов и другие либералы согласились митинговать не на расположенной в самом центре Москвы Площади Революции, а на Болотной площади. Лимоновцы никогда не принимали либерального или демократического национализма (идеологии, которая, согласно их политическим воззрениям, включала в себя две несовместимые друг с другом составляющие), но в националистическом лагере они были первыми среди тех, кто поставил тактику над идеологией, и решил, что союз с так называемыми либералами и демократами необходим в борьбе против путинизма.

Бывший лидер Движения против нелегальной миграции (ДПНИ), Александр Белов находится на другом конце политического спектра. Онна протяжении целого десятилетия в 2000-х годах вплоть до своего запрета в 2011 году собирал под своим началом множество скинхедских группировок. В 2008 году он объявил о смене стратегии: отходе от крайне правого радикализма и трансформации ДПНИ в «респектабельное националистическое движение европейского плана». Бывший лидер ДПНИ олицетворяет ту увеличивающуюся часть российского крайне правого спектра, которая желает союза с Европой и Соединенными Штатами во имя защиты «белого мира» в его цивилизационной войне с «цветными». Белов поддерживает тесные и двусмысленные связи с некоторыми представителями официальных кругов в Кремле (отчасти из-за своих контактов с бывшими лидерами «Родины» Дмитрием Рогозиным и Андреем Савельевым). Однако основным инструментом его активности являются «Русские марши» 4 ноября. В последнее время марши превращаются №в политизированные мероприятия все более антипутинского толка№. Первые политические лозунги, направленные против спецслужб и в поддержку освобождения «узников совести» были выдвинуты в 2007 году. Поворотным пунктом стал 2010 год, когда появились более четко направленные против созданной Путиным политической системы лозунги и призывы к модернизации снизу вверх. В 2011 году «Русский марш», на котором присутствовал Алексей Навальный, стал своего рода предвестником декабрьских протестов.

Кроме того сформировалась и новая волна интеллектуалов-националистов. Это -  молодые публицисты (родившихся в 1970-х гг.), пользующихся блогами и социальными сетями в интернете. Многие из них приобрели опыт работая в медиасети Глеба Павловского (в «Русском журнале») и тесно связаны с молодежной андеграундной культурой, а также националистическими арт-кругами (например, художник Алексей Беляев-Гинтовт). У них нет общей идеологической платформы, представители этой волны обвиняют предшествующие поколения в том, что они «оказались неспособными глубоко обновить идеологию русского национализма и в том, что они живут в закрытом мире, оставаясь изолированными от происходящих на Западе ключевых дискуссий по поводу нации». Некоторые из подобных деятелей (Егор Холмогоров) пропагандируют национализм сталинистского и монархического толка, другие (Михаил Ремизов), призывают опираться на русский неоконсерватизм. Представители еще одной группы (такие как Константин Крылов, Алексей Широпаев и Александр Храмов) предпочитают демократический национализм либерального толка. Третье направление усилилось в последнее время, оно дало национал-демократическому движению основные программные тексты и сыграло ключевую роль в его формировании.

Но ключевой вклад в оформление идеи национал-демократии внес именно Алексей Навальный, который привлек к себе внимание протестующих, сочетая серьезное влияние в российской блогосфере с юридической деятельностью (т.е. активностью в качестве миноритарного акционера и судебными исками). Навальный был членом партии «Яблоко», но его исключили из партии за участие в «Русском марше» 2007 года. Он поддерживал Александра Белова и Дмитрия Демушкина. В нескольких случаях журналисты и активисты протестного движения (Борис Акунин), считавшие, что национализм не может сочетаться с приверженностью демократии, просили Навального разъяснить свою позицию по вопросам национальной идентичности.

Точка зрения Навального была опубликована в 2007 году в Манифесте движения «Народ» и в последующих интервью. Он опирается на опыт европейской истории, находя в ней неразрывную связь между национализмом и демократией. Все европейские национальные государства зародились благодаря связи между выходом масс на политическую сцену и созданием набора национальных атрибутов , на основе чего проводится официальная линия разграничения между тем, что относится и что не относится к нации. Навальный жестко выступает против того, что он называет химерой российской идентичности в отрыве от русской идентичности, и призывает к упразднению федерализма в России. Россия должна стать унитарным государством (русским национальным государством).

Навальный переформулировал крайне правый лозунг «Россия для русских», предложив для него толкование «Россия для граждан России». В силу своего демократического характера эта обновленная русская идентичность не противоречила бы этническому разнообразию страны и ее имперскому прошлому, предлагая ассимилироваться тем, кто этого желает и обещая уважение к культурным различиям во имя демократических, а не федералистских принципов.  По Навальному «те, кто приезжает к нам в дом, но не хочет уважать наш закон и традиции, должны выдворяться».

Северный Кавказ, ставший символом политического и в то же время национального нарратива Навального, оказался в центре внимания национал-демократической мысли. Весной 2011 года Навальный стал одним инициаторов кампании «Хватит кормить Кавказ», в рамках которо подчеркивается, что автократические и коррумпированные режимы в северокавказских республиках (режим Рамзана Кадырова в Чечне) являются архетипом путинской системы. Они не могут функционировать друг без друга: исчезновение путинской системы спровоцирует коллапс режимов на Северном Кавказе, а борьба против этих режимов наносит прямой удар по Путину, так как недемократичность России является результатом неэффективного урегулирования конфликта на Северном Кавказе, начиная с первой чеченской войны в 1994 году. Поэтому Северный Кавказ воспринимается как «культурно чуждая России зона, от которой необходимо отгородиться чем-то вроде железного занавеса». Позиция о возможном отделении Кавказа у Навального остается неопределенной. Также и его призыв дать амнистию совершившим акты насилия во время войны в Чечне участникам боевых действий на стороне федеральных сил выглядят противоречащими его же обвинениям в адрес центральных и северокавказских органов спецслужб.

Навальный поддерживает идею о том, что Москве не стоит более действовать в Средней Азии как гегемону и выступает в защиту жесткой миграционной политики.

«Либералы» и «националисты» объединили свои усилия в борьбе с общим врагом – путинским режимом. Это проихошло впервые со времен советского диссидентского движения. А идеологические различия были отодвинуты на задний план во имя достижения общих целей в краткосрочной перспективе.

Кремль никогда единолично не управлял народом с помощью националистической риторики. В России всегда было слышно множество националистических голосов, хотя власть и пыталась заставить молчать тех, кто шел против нее. Национализм является не продуктом путинского режима, а гибким идеологическим инструментом, у которого также есть свое место в анти-путинском политическом контексте, и у которого будет своя ниша в послепутинской России. Призыв к реализации стратегии «Сначала Россия», которая одновременно является демократической и модернизационной, но в то же самое время и ксенофобской, может оправдать себя в дальнейшем, так как он направлен на молодежь и образованную часть среднего класса.

Западные аналитики часто выдвигают идею о том, что националисты могут подорвать продемократические и прозападные движения в России. Но эта идея является ошибочной, ее авторы забывают о том, что Запад также не избавлен ни от бурных дебатов по поводу отношений между национальной и гражданской идентичностью, ни от неудач с интеграцией приезжих или меньшинств. И Навальный прав, утверждая, что национализм - это европейское наследие, и что европеизация политического режима России возможно повлияет и на понимание им нации. Недавние электоральные успехи популистских антимигрантских партий во многих европейских странах,  также как и развитие ситуации в Венгрии, только подтверждают, что происходящие в России дебаты вписываются в современную общеевропейскую модель, в которой национальная идентичность "вновь оказалась дискутируемым критерием принадлежности".