Старые проблемы и новые союзы. Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2016 году в России

Под редакцией Александра Верховского

Резюме
КРИМИНАЛЬНЫЕ ПРОЯВЛЕНИЯ РАСИЗМА И КСЕНОФОБИИ : Систематическое расистское и неонацистское насилие : Нападения на «этнических чужаков» : Нападения на идейных противников: Нападения на ЛГБТ и бездомных : Религиозно мотивированное насилие : Вандализм
ПУБЛИЧНАЯ АКТИВНОСТЬ ПРАВОРАДИКАЛОВ : Давление на ультраправую среду : Организационное строительство : Митинговая активность ультраправых : Акции против «репрессий» : Традиционные акции : Выборы : Рейды и тренинги
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ КСЕНОФОБИИ И РАДИКАЛЬНОМУ НАЦИОНАЛИЗМУ: Уголовное преследование : За насилие : За вандализм : За публичные высказывания : Преследование деятельности экстремистских сообществ и запрещенных организаций : Федеральный список экстремистских материалов : Запрещение организаций как экстремистских : Другие административные меры : Преследование за административные правонарушения : Активность прокуратур в интернете
Краткая статистика преступлений и наказаний

 

 

 

 


Резюме

В 2016 году количество расистских и неонацистски мотивированных нападений, по данным мониторинга Центра «Сова»[1], немного сократилось по сравнению с тем, что было годом ранее, но не так радикально, как это было в прежние годы. Впрочем, истинный размах такого насилия неизвестен. Основной группой жертв остаются люди, которых нападавшие воспринимали как «этнических чужаков», и доля этой группы заметно выросла. Некоторые нападения (особенно на подростков и женщин) отличались крайней жесткостью.

Деятельность вандалов, мотивированных религиозной, этнической или идеологической ненавистью, тоже была чуть менее заметной, чем годом ранее. Количество нападений на религиозные объекты осталось практически таким же, и сейчас это примерно две трети от общего количества.

Что касается практики правоприменения, то количество приговоров за насильственные преступления по мотиву ненависти оказалось ниже, чем годом раньше. Правда, среди осужденных за насилие за решеткой оказались члены заметных праворадикальных группировок, таких как «14/88» и «Реструкт» из Москвы и РНЕ из Омска. Снизилось и количество приговоров за вандализм и участие в запрещенных организациях.

Количество же приговоров за «экстремистские высказывания» (возбуждение ненависти, призывы к экстремистским или террористическим действиям и т.д.) продолжало опережать приговоры за все остальные «экстремистские преступления» вместе взятые.  Однако в целом их было меньше, чем в 2015 году, а во второй половине года приговоров было вынесено меньше, чем в первой, также заметно меньше людей было приговорено за высказывания к лишению свободы.

Мы не беремся давать политических оценок происходящему, но нельзя не отметить тот факт, что в нашем мониторинге снижение количества людей, осужденных за публичные высказывания, по сравнению с предыдущим годом наблюдается впервые с 2011 года (до того оно тоже росло, но могло в отдельные годы и снижаться). Возможно, наблюдаемое небольшое снижение не отражает реальное снижение числа таких приговоров, а является случайным искажением, связанным с неполнотой наших данных. Но скорее всего количество осужденных за высказывания либо сократилось, либо выросло незначительно, уж точно – в сравнении с резким ростом в 2015 году. Вероятно, это связано с постепенным ослаблением мобилизационного настроя, связанного с войной в Украине, и с выполнением в значительной степени задачи подавления ультраправого движения. Можно также надеяться, что свою роль сыграло нарастающее возмущение общественности масштабом и качеством этого типа уголовного правоприменения.

Как это происходит в последние годы, подавляющее большинство приговоров было вынесено за материалы, размещенные в интернете, и подавляющее большинство осужденных – рядовые пользователи социальной сети «ВКонтакте», републиковавшие видеоролики и другие материалы. Однако, начиная с 2012, и особенно с осени 2014 года, за высказывания активно преследуют и известных праворадикалов, хотя иногда – по малозначительным поводам. В течение всего 2016 года правоохранительные органы продолжили проявлять повышенное внимание к лидерам наиболее активных оппозиционных организаций ультраправых. К ранее начатым добавились новые, и многие из них были возбуждены против тех ультраправых лидеров, кто уже удостаивался внимания правоохранительных органов в недавнем прошлом.

Если количество осужденных по уголовным делам пусть медленно, но снижается, то количество наказанных по административным делам неуклонно растет. И очевидно, что наши данные здесь более неполны, чем по уголовным делам. Федеральный список экстремистских материалов в 2016 году продолжал обновляться с таким же количеством разного рода ошибок и несуразностей, как и раньше, но во второй половине года его рост замедлился.

Задача прокуратур в плане борьбы с экстремистским контентом в интернете сводится к блокировке доступа к запрещенным (или иным предположительно «опасным») материалам. Борьба в последние четыре года идет все активнее, особенно если посмотреть на рост реестра по «закону Лугового» со второй половины года (в основном за счет радикальных исламистских материалов, в частности, видеороликов ИГИЛ). Умножение блокировок сопровождается снижением их качества, не столько в плане правомерности решений, сколько в плане их целесообразности. Вряд ли система блокировок способствует укреплению безопасности в обществе, зато она все более деструктивно действует на свободу выражения в интернете.

Оценивая общую динамику экстремистского правоприменения, по крайней мере – в отношении националистов, можно заметить, что наработанные репрессивные методы начинают понемногу отходить в прошлое, отсюда прекращение роста количества вынесенных приговоров по уголовным делам «экстремистской направленности» и другие перемены. Зато все активнее включаются в дело методы, работающие, по мнению правоохранительных органов, на «профилактику». Вероятно, этим можно объяснить количественный рост блокируемых в интернете материалов в целях «уберечь сограждан». Сюда же следует отнести нарастающий поток административных вердиктов за запрещенную символику и распространение запрещенных материалов. Дополнительные запреты на пользование интернетом могут преследовать ту же цель, равно как и многочисленные случаи конфискации «орудий преступления», то есть ноутбуков, планшетов, смартфонов и т.д., стоимость которых зачастую в разы превышает размеры штрафов. Возможно, с этим сдвигом в правоприменении как-то связан тот факт, что все чаще к антиэкстремистским делам имеет отношение ФСБ. «Профилактическими» задачами во многом обусловлены и скандальные новации «пакета Яровой», относящиеся к интернету.

 

Продолжающееся уже более двух лет давление со стороны правоохранительных органов на ультраправую среду не могло не сказаться на самой структуре ультраправого поля. В 2016 году националистическое движение более активно реорганизовывалось и развивало именно те формы активности, которым государству было бы сложнее противостоять.

Организации, сделавшие в свое время ставку на поддержку «Русской весны», во второй половине 2016 года столкнулись с резко снизившимся интересом аудитории: на уличные акции приходило очень мало людей, кампании оставались незамеченными. Произошло это, вероятно, потому, что интерес к теме украинского противостояния снизился, а выступать с традиционной ксенофобной повесткой эти националисты не могли, опасаясь большего давления со стороны государства.

А вот праворадикалы – противники «Новороссии», больше пострадавшие от преследования со стороны государства, продемонстрировали пусть небольшие, но все же более заметные успехи. Точнее – их продемонстрировали те группы, которые пошли на сотрудничество с либерально-демократической оппозицией, обладающей куда большими ресурсами. Основой сближения стала парламентская избирательная кампания, в особенности – в рамках партии ПАРНАС, пусть результаты националистов собственно на выборах оказались весьма скромными. Сближение с либералами дает немного большую защиту и открывает доступ к новой аудитории, но и ставит ультраправых перед сложным выбором – минимизировать обычную ксенофобную риторику или отказаться от выгодного сближения, и выбор разные группы сделали разный. Так или иначе, родилось новое движение, включающее и ультраправых, и либерально-демократических активистов, и разномастных сторонников блогера национал-популистского толка Вячеслава Мальцева.

Зато традиционные акции националистов не привлекают и малой доли того количества активистов, которое собиралось на них еще два-три года назад, будь то ксенофобные акции или акции «против репрессий».

И по-прежнему не теряет своей актуальности тренд на неполитические формы активности: с одной стороны – всевозможные боевые тренировки и сборы,  с другой – дискуссионные клубы и лектории. Оба варианта деятельности не имеют ясного целеполагания и осуществляются скорее из-за невозможности иных форм активности. Но и набранный в 2014-2015 годах высокий уровень милитаризации ультраправой среды сохраняется.



Криминальные проявления расизма и ксенофобии

Систематическое расистское и неонацистское насилие

В 2016 году от расистского и неонацистски мотивированного насилия погибло не менее 9 человек и было ранено или избито 72 человека, 3 человека получили серьезные угрозы убийством. Эти данные мы приводим без учета пострадавших в республиках Северного Кавказа и в Крыму и жертв массовых драк. По сравнению с прошедшим годом количество расистских и неонацистски мотивированных нападений сократилось, но не так радикально, как это было годом ранее. В 2015 году 12 человек погибли, 96 были ранены или избиты, 8 получили угрозы убийством[2]. В 2014 году 36 человек погибли, 134 были ранены, 2 получили угрозы убийством[3]. Сразу хотим уточнить, что данные за 2016 год еще далеко не окончательные[4], и наша статистика неизбежно пополнится, ведь о многих инцидентах мы узнаем спустя год, а то и полтора.

Сбор статистики из открытых источников становится все более и более затрудненным, складывается впечатление сознательного замалчивания этой темы в СМИ. Скажем, уже в 2017 году в Казани произошло убийство уроженца Республики Чад, и подозреваемых в нападении удалось быстро задержать. В Казани идет следствие, проверяется причастность задержанных к другим нападениям. Однако информация об этих нападениях появилась в СМИ только теперь. Работать с неофициальными источниками тоже непросто: сами жертвы совсем не стремятся к огласке и крайне редко сообщают о случившемся в правоохранительные органы, общественные организации или в СМИ.

В прошедшем году нападения произошли в 18 регионах страны (в 2015 году – в 26 регионах). По уровню насилия по-прежнему лидируют Москва (3 убитых, 26 избитых и раненых), Санкт-Петербург (3 и 16 соответственно), Московская и Владимирская области (по 0/6). Помимо этого, заметное число людей пострадало в Омской области (1/2), Республике Татарстан (1/2).

По сравнению с прошлым годом чуть улучшилась ситуация в Хабаровском крае (0/2).

За год из статистики исчез целый ряд регионов (Волгоградская, Воронежская, Калининградская, Калужская, Кировская, Курганская, Курская, Мурманская, Нижегородская, Самарская, Тверская области, Пермский край, Республика Карелия). Однако отмечены преступления в новых по сравнению с предыдущим годом регионах (Владимирская, Омская и Челябинская области, Забайкальский, Краснодарский и Ставропольский края).

 

Нападения на «этнических чужаков»

Основной группой жертв по-прежнему оставались люди, которых нападавшие воспринимали как «этнических чужаков», и доля этой группы заметно выросла: всего в 2016 году мы зафиксировали 44 пострадавших от нападений по этническому признаку (из них 7 погибших), годом ранее 38 человек. Как обычно, первой по величине группой жертв стали уроженцы Центральной Азии: 2 убитых, 22 раненых и избитых (в 2015 году – 4 и 6). Кроме того, есть жертвы и среди людей неидентифицированной «неславянской внешности» (1/7); вероятнее всего, подавляющее большинство этой группы пострадавших также относится к уроженцам Центральной Азии, так как чаще всего внешность эта описывается как «азиатская» (в 2015 году – 1/10). Пострадавшие были и среди уроженцев Кавказа – 2 убитых, 1 раненый (в 2015 году – 0/5).

Отмечались нападения под ксенофобными лозунгами и на других «этнических чужаков»: в Казани был убит гражданин Индии, в Москве избит гражданин Бангладеш, в Санкт-Петербурге и Туле были избиты граждане Кореи.

Антисемитские нападения достаточно редки в России. Но антисемитская риторика весьма заметна в праворадикальном интернете, поэтому сохраняется и риск антисемитских нападений. И в последние три года мы стабильно фиксируем одно-два нападения в год. Так, в прошедшем году мы столкнулись с тремя пострадавшими от такого насилия в Москве и Санкт-Петербурге (в 2014 и 2015 годы пострадавших евреев было по 2 человека).

Некоторые нападения (особенно на подростков и женщин) отличались крайней жесткостью. Скажем, в декабре 2016 года в Москве была изнасилована и зверски убита 20-летняя уроженка одной из африканских стран. Подозреваемые задержаны, один из них по кличке «Колючка» назвал мотивом убийства «свои радикальные взгляды»[5]. Молодые люди заявили, что считали погибшую «грязной». А в августе 2016 года в Санкт-Петербурге у круглосуточного магазина на Ленской улице был найден 17-летний подросток из Таджикистана с многочисленными ножевыми ранениями спины и двумя отрубленными пальцами. Подозреваемые – трое молодых людей, вооруженные битами, ножами и мачете, – были задержаны.

В течение года мы неоднократно фиксировали случаи групповых нападений на уроженцев Средней Азии и Кавказе в вагонах метро и электричек («белые вагоны»). Нам известно не менее пяти таких случаев. Однако в вагонах метро нападения совершают и одиночки. Медийную огласку получил инцидент 8 апреля 2016 г.: в Москве в вагоне метро на станции «Калужская» один из пассажиров напал на двух приезжих из Таджикистана –Мухаммаджона Хакимова и Сулаймона Саидова.

Продолжались рейды праворадикалов на рынках и в иных местах. Так, в Санкт-Петербурге Дмитрий Бобров проводил «Русскую зачистку» – рейды по поиску мест нелегальной торговли. Группа ультраправых «Станица северо-славянская» устраивала рейды в местах проживания трудовых мигрантов. Около десяти человек вместе с полицейскими взламывали квартиры расселенного дома и выводили граждан стран Центральной Азии на улицу. В Москве активисты Национально-консервативного движения проверяли у продавцов шаурмой наличие регистрации и санитарных книжек. А в Подольске они же провели рейд по местам торговли арбузами и дынями. В Москве проект «Цитадель» во главе Владимиром Ратниковым проводил рейды по поиску мест нелегальной торговли дынями и арбузами.

 

Нападения на идейных противников

В 2016 году количество нападений ультраправых на политических, идеологических или «стилистических» противников уменьшилось – 8 раненых и избитых (в 2015 году – 13)[6]. От нападений пострадали волонтеры «Гринпис» в Краснодарском крае, подросток-«эмо» во Владимире, школьники, «одетые неподобающим образом»[7] и за это избитые неонацистами во Владивостоке.

В эту же категорию попали и те, кого сочли «пятой колонной» и «предателями родины». Так, в 11 июня в Петербурге избили сотрудника компании «ВКонтакте» Дениса Самсонова. Нападавшие выкрикивали: «Национал-предатель, еврей, пятая колонна»[8].

В такого рода нападениях, как правило, участвуют представители националистических прокремлевских движений. Например, 28 апреля 2016 г. в Москве активисты Национально-освободительного движения (НОД) напали на участников церемонии награждения победителей ежегодного Всероссийского конкурса исследовательских работ старшеклассников «Человек в истории. Россия – ХХ век»[9].

 

Среди жертв были и люди, пострадавшие «по ассоциации», то есть те, кто пытался вступаться за жертв. Например, в августе 2016 года в Москве у метро «Рязанский проспект» был убит уроженец Киргизии Нурик (Атабек) Мундузов. Проезжавший мимо 29-летний мотоциклист услышал крики, остановился побежал за нападавшими, пытался их задержать, но был ранен ножом в плечо.

 

Нападения на ЛГБТ и бездомных

Количество нападений на ЛГБТ было чуть меньше, чем годом ранее, – 1 убитый, 5 раненых и избитых (в 2015 году – 9 раненых и избитых).

Однако нападения стали более жестокими. 31 марта был зверски убит журналист Дмитрий Циликин. Подозреваемый в убийстве Сергей Косырев был задержан. Он назвал себя «чистильщиком», свою жизнь – «крестовым походом против определенной социальной группы», а чувство, с которым он убивал Циликина, – «не неприязнь, как пишется в протоколе, а ненависть»[10]. Несмотря на это, правоохранительные органы инкриминировали ему убийство на бытовой почве (ст. 105 УК), а мотив ненависти учтен не был. 29 сентября 2016 года на сайте change.org появилась петиция, инициированная гражданским активистом Натальей Цымбаловой, с призывом к правоохранительным органам переквалифицировать дело об убийстве петербургского журналиста Дмитрия Циликина как преступление на почве ненависти[11].

Нападения бывают как на участников акций ЛГБТ, так и на участников любых других акций, использующих подобную символику. Например, 10–15 активистов движения «Божья воля» во главе с Дмитрием (Энтео) Цорионовым явились 19 января на акцию памяти убитых адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой[12] «бить геев», но были остановлены полицией.

Агрессивные футбольные фанаты, помимо уханья и демонстрации расистской символики во время матчей[13] (что наблюдалось и на чемпионате Европы[14]), также отметились нападениями на ЛГБТ. В ночь на 15 июня 2016 г. в Екатеринбурге группа футбольных фанатов напала на посетителей гей-бара «Mono».

Нападениями и издевательствами над ЛГБТ отметились и печально известные «хабаровские живодерки». Следствие установило причастность девушек и их сообщника, обвиняемых в жестоких расправах над животными, к возбуждению ненависти и оскорблению чувств верующих. Так, по версии следствия, одна из девушек, а также 18-летний молодой человек сняли и смонтировали видеоролик с участием мужчины,«направленный на унижение достоинства человека и группы лиц по признакам принадлежности к социальной группе» (из сообщения СК непонятно, какая социальная группа имеется в виду; на странице фигурантки дела в соцсети есть сообщения об издевательствах в 2016 году над бездомными и ЛГБТ)[15].

Нападений на бездомных в 2016 году нам известно меньше, чем годом ранее: 1 убитый, 1 раненый (в 2015 году – 3/7). Причиной убийства лидера брянской рок-группы «Ответ Чемберлену» Александра Чижикова 28 июля 2016 г. стало его нетрезвое состояние и неопрятный внешний вид. Подозреваемые (19 и 21 лет), «сторонники неформального движения, агрессивно пропагандирующего нетерпимое отношение к лицам, ведущим асоциальный образ жизни», зарезали музыканта, спавшего возле труб отопительной системы[16]. Обвинение предъявлено по пп. «ж», «л» ч. 2 ст. 105 УК («Убийство группой лиц по предварительному сговору по мотиву ненависти в отношении какой-либо социальной группы»). Скорее всего, подобных нападений заведомо больше, чем нам известно: ведь мы учитываем только те случаи, где мотив ненависти уже признан следствием.

 

Религиозно мотивированное насилие

Количество жертв религиозной ксенофобии количественно было больше, чем годом ранее: 20 избитых и раненых (в 2015 году – 18 избитых и раненых). Еще один человек получил серьезную угрозу убийством.

Большая часть пострадавших – Свидетели Иеговы, против них уже много лет ведется и репрессивная кампания со стороны государства. В 2016 году пострадало не менее 18 Свидетелей. Среди других пострадавших – пятидесятники в Александрове Владимирской области.

 

Вандализм

В 2015 году размах деятельности вандалов, мотивированных религиозной, этнической или идеологической ненавистью, был скромнее, чем годом ранее: в 2016 году произошло не менее 44 актов такого вандализма в 26 регионах страны, в 2015 году было не менее 56 в 32 регионах.

Так же, как и годом ранее, большинство актов вандализма в 2016 году носило ярко выраженный идеологический характер: осквернение памятников Марксу, Ленину, революции, братских могил, музея ФСБ и т.п. – 14 эпизодов (в 2015 году – 19 эпизодов). В статистику не включены единичные случаи обнаружения свастик и т.п. рисунков на зданиях или заборах.

Второе место заняли православные объекты – 10 эпизодов, из них 2 поджога (в 2015 году – 9 эпизодов, в 2014 году – тоже 10). Третье место – здания новых религиозных движений (все Свидетелей Иеговы), из них 1 подрыв, 2 поджога – 9 эпизодов (годом ранее – 11). Четвертое – еврейские объекты, 5 эпизодов, в том числе один поджог (годом ранее – тоже 5). На пятом месте – мусульманские объекты, 4 эпизода (годом ранее – 7). Пострадали также два буддийских объекта – дацан в Петербурге и статуя Будды в Элисте (Калмыкия) (годом ранее буддийских объектов не было).

Как видно из приведенных данных, количество нападений на религиозные объекты по сравнению с тем, что было годом ранее, практически не изменилось: 30 – в 2016 году, 29 – в 2015 году.

Зато количество наиболее опасных актов – поджогов и взрывов – немного сократилось: 13%, то есть 6 из 44. Годом ранее – 10 из 56.

Региональная картина за год несколько изменилась. В 2016 году акты вандализма были отмечены в новых регионах (Алтайский и Забайкальский края, Амурская, Архангельская, Ивановская, Калининградская, Курская, Ростовская области, Республики Карелия, Калмыкия, Крым, Татарстан, Чувашия, Ставропольский и Хабаровский края). Зато ранее фигурировали регионы, в 2016 году не попавшие в нашу статистику (Москва, Брянская, Волгоградская, Вологодская, Костромская, Липецкая, Мурманская, Новосибирская, Самарская, Свердловская, Тверская, Томская, Тульская, Ульяновская и Челябинская области, Краснодарский, Красноярский края, республики Башкортостан, Коми, Хакасия).

География деятельности ксенофобов-вандалов оказалась шире (26 регионов), чем по актам насилия (18 регионов). Географический охват актов вандализма совпадает с географией расистского насилия лишь в 6 регионах (годом ранее – в 10) – Санкт-Петербург, Забайкальский край, Республика Татарстан, Ростовская область, Ставропольский и Хабаровский края).



Публичная активность праворадикалов

Давление на ультраправую среду

В течение 2016 года правоохранительные органы продолжили проявлять повышенное внимание к лидерам наиболее активных оппозиционных организаций ультраправых. Напомним, количество уголовных дел и иных форм давления начало существенности расти с конца 2014 года.

В прошедшем году к ранее начатым делам против публично активных националистов добавились новые, многие из которых были возбуждены против тех ультраправых лидеров, кто уже удостаивался внимания правоохранительных органов в недавнем прошлом, т.е. череда уголовных и административных дел пошла по второму кругу.

Перечислим наиболее громкие уголовные дела и обыски года, затронувшие публичные фигуры русского национализма:

  • В апреле прошел обыск у лидера московского отделения Комитета «Нация и свобода» (КНС) Владимира (Ратникова) Комарницкого в рамках расследования против него уголовного дела по ст. 282 УК. Сообщалось, что дело было возбуждено по факту публикации им в соцсети запрещенных неонацистских песен групп «Коловрат» и «Банды Москвы»[17]. Ратников был условно осужден в сентябре.
  • В апреле было возбуждено новое дело по ст. 282 УК («Возбуждение национальной ненависти») и ст. 280 УК («Публичные призывы к экстремистской деятельности») против лидера ультраправого движения «Русские СПб» Дины Гариной, которой за два месяца до того был вынесен приговор по тем же статьям[18].
  • В апреле в Липецке было возбуждено уголовное дело по ст. 282 УК против одного из организаторов местных «Русских маршей[19].
  • В мае было начато второе уголовное дело по ст. 282 УК против Дмитрия Боброва – лидера запрещенной Народной социальной инициативы (НСИ). Примечательно, что возбуждено оно было в связи с повторной публикаций в интернете статьи «Расовая доктрина», в распространении которой Д. Боброва обвиняли в рамках первого уголовного дела.
  • В мае очередного уголовного дела по 161 УК («Разбой») удостоился только недавно вышедший на свободу неонацист Вячеслав Дацик по кличке Рыжий Тарзан. Он подозревается в краже кошельков и мобильных телефонов у работниц интим-салона, в котором он проводил рейд и устроил погром.
  • В мае в Вологде сотрудники правоохранительных органов провели обыски у администраторов националистического паблика «Русская Вологда». Насколько нам известно, никаких новых дел после обысков возбуждено не было[20].
  • В июне было возбуждено уголовное дело по ст. 2052 УК («Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности) против отбывающего восьмилетний срок главы запрещенного движения «Народное ополчение имени Минина и Пожарского» (НОМП) полковника в отставке Владимира Квачкова. Дело было начато в связи с обвинениями лидера НОМП в распространении обращения с призывами к мятежу и расправам[21].
  • В июне по делу по ст. 282 УК, начатому еще в 2014 году, был задержан, а потом и арестован лидер «Народного ополчения России» (НОР) Юрий Екишев[22]. Его подозревают в публикации антисемитского поста от имени НОР. В связи с этим делом обыск прошел также у сторонника организации радикального публициста Владимира Кучеренко (Максима Калашникова).
  • В июле прошли обыски в московском офисе незарегистрированной партии «Другая Россия»[23]. Формальным поводом для обысков стала проверка сообщения о возможной подготовке теракта активистами партии.
  • В октябре, сразу после подачи заявки на проведение «Русского марша» в Москве, был задержан и отправлен под домашний арест экс-лидер запрещенного Объединения «Русские» Дмитрий Демушкин[24]. Напомним, националист подозревался по ст. 282 УК в связи с публикацией в соцсети фотографии с баннера с «Русского марша». Дело против него было возбуждено еще в 2015 году, но в июне 2016 года суд вернул его на доследование. С августа расследование было возобновлено, а в декабре к обвинению добавился еще один эпизод – публикация очередной ксенофобной картинки в соцсети. К моменту написания доклада суд начался, а Д. Демушкин все еще находится под домашним арестом.
  • В декабре против двух соратников Д. Демушкина, организаторов московского «Русского марша» в Москве Ивана Белецкого и Юрия Горского было начато по два административных дела по ст. 20.2 КоАП (нарушение установленного порядка организации митинга). Напомним, что по новому законодательству наличие трех вступивших в силу судебных решений по административным делам по этой статье в течение года, может стать поводом для его преследования уже в рамках уголовного процесса по ст. 2121 УК (Неоднократное нарушение установленного порядка организации либо проведения митинга), в случае, если человека вновь обвинят в подобном.

 

Два года давления на ультраправую среду, а главное – на лидеров почти всех более или менее крупных движений этого идеологического спектра, не могло не сказаться на самой структуре ультраправого сегмента, из-за чего мы и вынуждены были добавить эту главку. Как будет показано ниже, в 2016 году в попытках приспособления к новым реалиям началось переструктурирование всего националистического движения: на первый план вышли новые лидеры, были созданы новые организации, начали складываться новые союзы. Кроме того, националистам пришлось искать такие формы публичной активности, которые с меньшей вероятностью привлекут внимание правоохранительных органов.

 

Организационное строительство

В связи с необходимостью найти новые формы существования в условиях изменившихся правил игры ультраправые в течение всего года очень активно занимались организационным строительством. Из-за изменений в политической обстановке в стране, раскола в связи с «украинским вопросом» и из-за того, что многие из значимых организаций утратили свое влияние или вовсе прекратили существование, на ультраправом поле был нарушен устоявшийся баланс сил. Новым и старым объединениям праворадикалов пришлось заново определяться, с кем из «коллег» сотрудничать, а с кем конкурировать, а также – идти ли на контакт с представителями других идеологических течений или относиться к такой кооперации с осуждением.

Несмотря на то, что тема украинского противостояния в очень значительной степени утратила эмоциональную и отчасти политическую остроту как критерий размежевания, на ультраправом поле образовавшаяся линия разлома отчасти сохраняется, и организации, находящиеся по разные стороны от нее, развивались в 2016 году совершенно по-разному.

В начале года самым громким организационным новшеством на той части ультраправого поля, которая в свое время поддержала «Русскую весну», стало появление Комитета 25 января (К25), созданного несколькими известными националистическими лидерами, а именно Игорем Стрелковым (Движение «Новороссия»), Эдуардом Лимоновым («Другая Россия»), Константином Крыловым (Национально-демократическая партия, НДП), Егором Просвирниным (сайт «Спутник и погром»), М. Калашниковым (Партия дела), Анатолием Несмияном (блогер, пишущий под ником «Эль-Мюрид») и другими[25]. Позже состав несколько изменился: в частности, Э. Лимонов покинул ряды К25, а публицисты Дмитрий Ольшанский и Егор Холмогоров, наоборот, присоединились к проекту. Изначально К25 должен был стать дискуссионной площадкой и базой для обмена информацией, но он достаточно быстро начал преобразовываться в организацию с внутренней иерархией и уставом. Этот процесс был завершен весной, когда Комитет был переименован в Общерусское Национальное Движение под руководством Игоря Стрелкова, которое продолжило позиционировать себя в качестве «третьей силы», противопоставленной и «прозападным либералам-белоленточникам», и «охранителям»[26]. Отказ от статуса «клуба» и переход на поле политических организаций не принес Комитету успеха. Несмотря на создание отделения в Санкт-Петербурге, организация за год провела только одну более или менее удачную акцию – в память о погибших в Доме профсоюзов в Одессе 2 мая 2014 г. (подробнее см. ниже), – она не обзавелась собственным сайтом, а ее участие в публичной политике было почти нулевым.

 

Попыталось дорасти до статуса политической организации еще одно объединение националистов из числа сторонников «Русской весны», а именно – Национально-консервативное движение (НКД) «Русский мир» Михаила Очкина и Валентины Бобровой. В марте НКД объявило, что намерено стать «серьезной политической силой», но выбор тем для публичной активности казался почти случайным: организация то боролась с абортами, то требовала введения виз со странами Средней Азии; то протестовала против внешней политики Турции, то устраивала рейды против нелегальной торговли шаурмой. В итоге, как и в случае с Комитетом, успеха добиться не удалось: ни одна из акций так и не «выстрелила», а после сентябрьских выборов, в которых принимала участие В. Боброва, активность движения упала и оставалась низкой до конца года.

Переформатировалась в 2016 году еще одна коалиция, сложившаяся вокруг темы «Новороссии» и «Русской весны», – «Битва за Донбасс». Напомним, это лояльное к властям объединение появилось в 2014 году и ориентировалось на проведение публичных акций. Главными фигурами организации были лидеры Право-консервативного альянса (ПКА) Алексей Живов и Евгений Валяев. Весной 2015 года в домах обоих прошли обыски, что, по всей видимости, сильно охладило их пыл, в результате чего коалиция «Битва за Донбасс» превратилась из организатора крупных митингов в очередную группу в социальной сети «ВКонтакте», которая освещает события вокруг Украины. В 2016 году Е. Валяев предпочел ограничиться работой в Фонде «Народная дипломатия», а вот А. Живов успел создать новую организацию – «Русское гражданское общество» (РГО, первоначальное название «Правые патриоты»). Весной А. Живовым и его РГО, совместно с пабликом «Злые русские» Олега Возовикова, был создан Дискуссионный клуб «Достоевский», в заседаниях которого принимают участие в первую очередь правоконсервативные политики и эксперты. Таким образом, А. Живову удалось из лидера умирающей «Битвы за Донбасс» стать главой более или менее респектабельной националистической дискуссионной площадки. Примечательно, что такой путь развития фактически является зеркальным отражением «эволюции» Комитета 25 января, который отказался от статуса «клуба» и в результате превратился в умирающую организацию.

Еще одно объединение ультраправых, ориентированных на «Русскую весну», Русский национальный фронт (РНФ), тоже получило организационное развитие: у него появилось свое отделение в Санкт-Петербурге, а также в рамках РНФ был создан Фонд поддержки русских политзаключенных Елены Рохлиной. Несмотря на это, как и ОНД И. Стрелкова, организация была малоактивна в течение года, а ее публичные акции, если таковые вообще удавалось провести, собирали зачастую меньше активистов, чем год назад.

 

Как видно из приведенного выше описания, на долю движений – сторонников «Русской весны» основные позитивные организационные изменения пришлись на начало года, а вот во второй его половине похвастаться было особенно нечем. Обратную картину можно было наблюдать у тех движений, которые, в отличие от описанных выше, в свое время не поддержали проект «Новороссии». В 2014 и 2015 годах их положение оказалось более сложным, так как эта часть ультраправых сильнее пострадала от преследования со стороны правоохранительной системы, а также лишилась существенной части активных сторонников из-за позиции по украинскому вопросу.

Напомним, наиболее крупной организацией здесь было Объединение «Русские» Александра Белова и Дмитрия Демушкина, которое в 2014 году покинули все движения, не согласные с позицией московских лидеров по украинскому вопросу (Русское имерское движение (РИД), Народная социальная инициатива (НСИ), «Русские Химки» и другие), а в 2015 году оно было признано экстремистским и действительно прекратило свое существование. На месте объединения возник ряд более мелких организаций, и в первой половине 2016 года дробление этого фрагмента ультраправого поля пошло по второму кругу.

Первой заметной организацией, возникшей на месте «Русских», стал Комитет «Нация и свобода» (КНС), который создал в сентябре 2014 года один из лидеров признанного экстремистским Объединения Владимир Басманов. Достаточно быстро стало понятно, что претендовать на место запрещенной коалиции КНС не может: во-первых, В. Басманов не стал сотрудничать с другим экс-главой «Русских» Д. Демушкиным, что привело к потере части актива; во-вторых, В. Басманов не может претендовать на роль «говорящей головы русского национализма», т.к. его медийная известность существенно ниже, чем у его брата А. Белова или того же Д. Демушкина; в-третьих, сам В. Басманов давно в эмиграции, т.е. физически не может принимать участие в уличных акциях и оперативно давать комментарии для СМИ.

Уже в начале 2016 года сам Комитет тоже начал дробиться – зимой из него выделилась группа под названием «Свободная Россия», которую возглавил активист КНС Денис Романов-Русский. В первой половине года, насколько можно судить, новое движение продолжало сотрудничество с КНС, но после сентябрьских выборов Романов-Русский перешел к конкурентам Комитета – Д. Демушкину и его соратникам.

Зимой распалась еще одна организация, возникшая на месте запрещенных «Русских», – движение «За честь и свободу» Александра Самохина (ранее возглавлял рязанское отделение Объединения) и В. Ратникова (РФО «Память», КНС, «Черный блок»). В ходе «развода» В. Ратников вывел из состава движения свой антимигрантский рейдовый проект «Цитадель», а А. Самохин переименовал оставшуюся часть из «За честь и свободу» в просто «Честь и свобода». Как сообщалось, раскол стал результатом того, что организация изначально создавалась как компромиссный союз между национал-консервативными демократами и национал-радикалами (фактически – национал-социалистами), но фракции не смогли найти общий язык. После раскола «Честь и свобода» А. Самохина стала дальше развиваться отдельно от остальных ультраправых проектов, а «Цитадель» совместно с движением «Черный блок» и фондом поддержки заключенных националистов «Эдельвейс» создали сетевое сообщество «Автономные НС Москвы», претендующее на то, чтобы стать голосом сторонников национал-социализма. Пока нельзя сказать, что в реализации этой задачи сообщество преуспевает: большинство инициатив, которые оно продвигает, получает минимальный отклик.

Как уже говорилось, националисты из числа противников «Русской весны» находились в более сложном положении, чем сторонники «Новороссии», и в качестве стратегии демаргинализации большинство из них выбрало сотрудничество с несистемной либеральной оппозицией, с которой, несколько парадоксальным образом, у них оказались схожие взгляды на происходящее в Украине. Это сотрудничество давало праворадикалам возможность использовать не националистические ресурсы и акции для своего продвижения. В той или иной степени включились в эту деятельность КНС В. Басманова, сторонники Д. Демушкина (функционировали около года без названия), «Свободная Россия» Д. Романова-Русского, «Честь и свобода» А. Самохина, Русский объединенный национальный альянс (РОНА) Олега Филатчева, Российская правая партия (РПП) Владимира Истархова и т.д. При этом союзничающие с либералами ультраправые друг с другом нередко находятся в натянутых отношениях, временами переходящих в конфликты.

Нельзя сказать, что эта тактика приносила какие-то существенные плоды вплоть до прошедших 29 мая онлайновых праймериз демократической коалиции на базе партии ПАРНАС, на которых, неожиданно победил саратовский блогер-националист, ведущий программы «Плохие новости» на канале «Артподготовка» Вячеслав Мальцев. Сама по себе эта победа могла бы остаться странным курьезом сорванных праймериз, если бы партия ПАРНАС не приняла впоследствии решение включить В. Мальцева в свой федеральный список под вторым номером. Не важно, почему руководство партии решило пойти на этот шаг: потому, что верило в союз либералов с националистами, или же просто пыталось придать вес закончившимся скандалом праймериз, но прецедент был создан.

Естественно, ультраправые из числа тех, кто не поддержал в 2014 году «Русскую весну», не могли пройти мимо факта выхода их единомышленника на федеральный политический уровень. Вокруг В. Мальцева стала складываться целая компания из националистов, желавших в том или ином качестве принять участие в его политическом будущем, к которой со временем добавились и некоторые активисты с либерально-демократическими взглядами (подробнее см. раздел «Выборы»).

Несмотря на то, что сами выборы для партии ПАРНАС оказались провальными и В. Мальцев в Думу не попал, сотрудничество между националистами и гражданскими активистами в рамках его предвыборной кампании оказалось весьма плодотворным. Уже после того, как выборный цикл был завершен, члены его избирательного штаба, а именно гражданский активист Марк Гальперин (участвовал в предвыборной кампании В. Мальцева), националисты, соратники Д. Демушкина, Юрий Горский и Иван Белецкий, а также ряд других, стали проводить серию акций «Прогулки оппозиции» и призвали присоединяться к ней всех желающих: националистов, либералов, левых и просто «рассерженных горожан».

Акция сумела привлечь к себе внимание и уже в самом конце осени прогулки получили организационное оформление – на их базе было создано движение «Новая оппозиция», в оргкомитет которого вошли гражданские активисты либерально-демократического толка, например, Марк Гальперин, а также ряд националистов, а именно: Ю. Горский, И. Белецкий, Д. Романов-Русский и Андрей Петровский. В. Мальцев формально в этом оргкомитете не состоит, но с момента создания «Новой оппозиции» поддерживал постоянную связь с ее лидерами, помогал рекламировать акции, эпизодически посещал «прогулки» и т.д.

Популяризация фигуры В. Мальцева привела к тому, что в разных городах у саратовского блогера стали появляться последователи и сторонники, которые объединялись в социальных сетях в десятках групп под брендом «Артподготовка». В них публиковались выпуски передачи «Плохие новости», анонсировались различные уличные акции в разных городах, выкладывались агитационные материалы и отчеты о прошедших мероприятиях и т.д. В итоге сложилась несколько парадоксальная ситуация: «Артподготовка» стала приобретать черты политической организации с региональными отделениями, по факту на тот момент таковой не являясь. Насколько можно судить, появление «Новой оппозиции» обусловлено в первую очередь стремлением организовать и мобилизовать этот «активистский ресурс».

 Примечательно, что еще до появления «Новой оппозиции» за внимание поклонников В. Мальцева попытался побороться Комитет «Нация и свобода» В. Басманова, который перед выборами стал активно переименовывать свои региональные группы, убирая из названия собственный бренд и добавляя в него слово «Артподготовка». Благодаря этому в социальной сети «ВКонтакте» появилась целая плеяда сообществ типа «Националисты Волгограда. Артподготовка». По всей видимости, В. Басманов рассчитывал таким образом пополнить количество подписчиков администрируемых активистами КНС сообществ за счет поклонников канала В. Мальцева, но, в отличие от «Новой оппозиции», поддерживаемой самим блогером, не сильно в этом преуспел.

Важно отметить, что «Новая оппозиция», несмотря на доминирование в ее оргкомитете ультраправых и тот факт, что большая часть ее сторонников – поклонники националиста В. Мальцева, всячески старается не быть причисленным к праворадикальным движениям и выступает в публичном пространстве под общедемократическими лозунгами. Для ультраправых, входящих в число ее руководителей, такая ситуация является явным ограничением, ведь далеко не все сторонники их движений готовы выходить на улицы вместе с представителями других идеологических течений, да и табуирование классической ксенофобной повестки они, вероятно, считают не всегда удобным. Видимо, поэтому сторонники Д. Демушкина из числа тех, кто участвовал в избирательной кампании В. Мальцева и акциях «Новой оппозиции», а также ряд их соратников, осенью заговорили о планах создания своего, уже сугубо ультраправого, движения – «Партии националистов», от имени которого они будут выступать в рамках общеоппозиционной деятельности. В число создателей партии вошли Д. Демушкин, И. Белецкий, Ю. Горский, Д. Романов-Русский, Сергей Ерохов (Демвыбор, баллотировался осенью в Госдуму, его штаб возглавлял Д. Романов-Русский), Александр Грузинов (муниципальный депутат, экс-«Русские») и другие. Националисты объявили, что планируют добиваться статуса политической партии и в скором времени подадут соответствующие документы в Минюст. Совершенно очевидно, что партия не сможет официально получить регистрацию, однако сам процесс поможет новым лидерам привлечь внимание к себе и своему движению, в том числе – как к пострадавшему от неправомерных действий государства. Кроме того, посредством этого шага Д. Демушкин и его сторонники «застолбили» за собой раскрученный Объединением «Русские» бренд «Партии националистов», а также создают в общественном мнении представление, что они, вступая в общеоппозиционные структуры, представляют в них некую организацию, а не просто самих себя.

Широкого объединения даже в своем секторе партийный проект не принесет. Например, глава КНС В. Басманов, один из экс-лидеров «Русских» и сторонник В. Мальцева, назвал проект по регистрации «Партии националистов» нереалистичным, а также отметил, что не планирует создавать с Д. Демушкиным никакой новой организации или движения[27].

На сегодняшний день достаточно сложно оценить потенциал новых организаций, появившихся по следам предвыборной кампании В. Мальцева, т.к. они образовались только в конце года и какие-то устойчивые тенденции не успели проявиться. Начало их деятельности получилось достаточно громким, однако произошло это не столько благодаря каким-то их достижениям, сколько на фоне общего послевыборного политического затишья и упадка на фланге сторонников «Русской весны».

Подытоживая, нельзя не отметить тот факт, что, во многом благодаря В. Мальцеву, за прошедший год националистам, не разделяющим пафоса «Новороссии», удалось не только улучшить отношения с либеральной средой, но и получить за счет этого доступ к новой аудитории, а значит – снова обрести надежду нарастить свою социальную базу. Такую же задачу перед собой ставили ультраправые организации, включаясь в общепротестные кампании 2011 и 2012 годов, но не преуспели: новых соратников приобрести не удалось, зато удалось оттолкнуть от себя часть старых, не готовых выступать вместе с либералами.

 

В декабре 2016 года было провозглашено создание коалиции националистических движений «Координационный Совет Национальных Сил» (КСНС), предложенной Национальным союзом России (НСР) Виталия Горюнова, Максима Вахромова и других. Эту небольшую организацию стоит рассматривать отдельно, так как она, во-первых, принципиально не столичная, а во-вторых, в отличие от всех вышеперечисленных, отказалась от того, чтобы оставаться в рамках «украинского раскола», и призвала присоединяться всех желающих вне зависимости от их отношения к теме «Новороссии». До конца года объявили о своей готовности присоединяться к КСНС лидеры отделений «Славянской силы Северо-запад» в Санкт-Петербурге и Великом Новгороде, Русского движения Вологды, новосибирской организации «Сибирь 18», Орловского фронта, Псковской русской республики, отделений Российского общенародного союза в Калининграде и Хабаровске, а также главы ячеек НСР в Екатеринбурге, Красноярске и Туле. Предполагается, что Координационный совет будет в первую очередь заниматься проведением согласованных между собой кампаний и публичных акций, что, благодаря географическому разбросу ячеек-членов, должно по задумке стать базой для проведения таких крупных мероприятий, как «Русский марш», или же, наоборот, создавать иллюзию «всероссийскости» для акций с менее масштабной повесткой. При этом лишь несколько организаций, вошедших к КСНС, являются регионально значимыми для ультраправого поля, тогда как остальные – небольшие ячейки движений, не имеющие никакого заметного веса. Однако для целей КСНС это не имеет большого значения, т.к. создателей, насколько можно судить, интересует в первую очередь географическое местоположение его членов. Впрочем, вряд ли надеждам националистов на регулярное проведение акций с единой повесткой сразу в более чем 10 регионах суждено сбыться. Как показывает практика, даже отделениям одной организации в разных городах не особенно хорошо удается налаживать слаженную митинговую деятельность. С учетом идеологических и ресурсных различий движений, вошедших в КСНС, кооперация еще менее вероятна. На данном этапе КСНС еще даже не начал пытаться что-либо организовать, занимаясь созданием страничек в соцсетях, публикацией интервью с представителями движений-членов и прочей подобной работой.

 

Не все организации националистов так или иначе участвовали в построении больших коалиций и союзов, некоторые продолжили действовать в основном автономно и остались в рамках тенденций, которые были заложены в 2014-2015 годах[28].

В первую очередь это касается системных партий националистов, таких как Национально-освободительное движение (НОД) и партия «Великое отечество» (ПВО). Несколько особняком стоит здесь партия «Родина», которая в 2015 году, казалось бы, планировала более интенсивно переманивать к себе сторонников ультраправой идеологии, создав молодежное крыло партии «ТИГРы Родины», а в 2016 году, наоборот, существенно свернула ксенофобную пропаганду и фактически прекратила деятельность самих «ТИГРов». По всей видимости, общая для националистов тенденция отхода от ксенофобной повестки сказалась и на этой системной партии.

Никаких серьезных перемен в образе действия в публичном пространстве не произошло и в случае «Другой России», несмотря на то, что весной Э. Лимонов формально покинул пост главы партии и назначил вместо себя «триумвират» активистов: Алексея Волынца, Андрея Дмитриева и Александра Аверина. Судя по всему, де-факто Лимонов остается лидером «Другой России», тогда как формально он теперь занимает пост главы исполкома партии. Кроме недолгого членства лидера в К25 партия не пыталась включиться в какую-то коалиционную деятельность.

 В непонятном статусе то ли действующей, то ли не действующей организации остается РОС Сергея Бабурина. С одной стороны, сайт партии все еще почти не обновляется (если не считать поздравлений с праздниками), ее лидер от имени РОС не выступает, признаков какой-то централизованной активности нет. Но при этом под брендом партии продолжает выступать ряд ее региональных ячеек, как, например, те, чьи лидеры присоединились к описанному выше КСНС.

Остаются фактически не заполненными некоторые «дыры», образовавшиеся в 2014-2015 годах на месте ряда запрещенных и/или переставших быть активными организаций, чьи лидеры оказались фигурантами уголовных дел. Например, так ничего и не возникло на месте НСИ Д. Боброва, почти не подают признаков жизни «Русские СПб» Д. Гариной, не появилось проектов в духе разгромленного «Реструкта» М. Марцинкевича, окончательно прекратил свое существование «Рубеж севера» А. Колегова.

 

Митинговая активность ультраправых

Митинговая активность националистов в 2016 году была не очень высокой, но зато крайне разнообразной. Кроме ежегодных акций и акций, посвященных защите ультраправых заключенных, о которых речь пойдет ниже, националисты достаточно регулярно проводили уличные мероприятия с совершенно случайной повесткой, пытаясь использовать для мобилизации сторонников и поддержания их сплоченности любые поводы. Это были и пикеты против свободного распространения алкоголя, и митинги, посвященные дню рождения царя Николая II, и сходы против переименования в Санкт-Петербурге моста в честь Ахмата Кадырова, и возложение цветов к месту гибели защитников Белого дома в 1991 году, и акция в память об участниках Тамбовского восстания 1920 года, и многое другое.

Такое разнообразие обусловлено в первую очередь тем, что националисты из-за давления правоохранительных органов и в связи с попытками сближения с представителями других политических течений вынуждены были отказаться в митинговой активности от педалирования своей традиционной ксенофобной повестки. Пожалуй, единственными и не особенно удачными попытками вернуться к излюбленной антимигрантской тематике стали пикет солидарности с европейскими ультраправыми, который в феврале в Санкт-Петербурге провели активисты НДП, РИД и партии «Родина», а также два пикета «За введение виз со странами Средней Азии», состоявшиеся в марте в Санкт-Петербурге и Новосибирске. Последние две акции провела коалиция «За визовый режим», созданная НДП, РИД и движением «Правые патриоты» после нашумевшего убийства в Москве няней из Узбекистана своей четырехлетней воспитанницы. Все три пикета получились малочисленными и не привлекли внимания СМИ, несмотря на то, что, темы, послужившие к ним поводами, были громкими и широко обсуждались и за пределами ультраправой среды.

Националисты, ориентирующиеся на коалицию с либералами, участвовали в марше памяти Бориса Немцова, который 27 февраля организовали сторонники убитого политика. В Москве в шествии приняли участие националисты из КНС, «Свободной России», «Чести и свободы», группы Демушкина, РОНА, РПП, Национал-демократического альянса (НДА) Алексея Широпаева. Несмотря на внушительный список организаций, количество участников от националистов, особенно на фоне многотысячной толпы, было совсем не велико – всего несколько десятков человек.

Пытались националисты выстроиться в поддержанный многими оппозиционными движениями протест дальнобойщиков, бастовавших зимой и весной против системы «Платон». Активисты КНС и «Свободной России» старались запустить свою кампанию в поддержку протестующих (посещали лагерь водителей в подмосковных Химках, раздавали агитационные листовки, призывали всех неравнодушных выходить на улицы и поддержать протестующих), но не особенно в этом преуспели. В итоге им пришлось довольствоваться участием в общем митинге, который прошел в начале апреля в Москве. Националисты были малозаметны на этой акции, т.к. кроме собственно дальнобойщиков, основную массу участников составили активисты либерально-демократических движений.

Начиная с весны существенную часть активности националистов, сотрудничавших с другими оппозиционными организациями и партиями, начинает поглощать предвыборная кампания, результатом которой, помимо прочего, стала популяризация фигуры В. Мальцева, появление акции «Прогулки оппозиции» и формирование коалиции «Новая оппозиция».

«Прогулки» проходят в Москве с октября и до сих пор каждое воскресенье. Примечательно, что лидером акции принято считать Марка Гальперина, хотя он всегда выступает в компании Ю. Горского, И. Белецкого, А. Петровского, а периодически – и В. Мальцева. К концу года акция стала проводиться и в других городах: Санкт-Петербурге, Волгограде, Новосибирске, Туле и других, но нигде она не была действительно массовой: количество участников варьировалось от нескольких человек до нескольких десятков. Несмотря на это, на фоне общего затишья новая акция привлекла внимание СМИ, ведь она стала чуть ли не единственным примером регулярного политического протеста.

Вдохновившись успехом, «Новая оппозиция» объявила, что планирует проводить один за другим «Антикризисные митинги», добиваясь их согласования, а в случае отказа – не нуждающиеся в одобрении властей «народные сходы». Первый же «Антикризисный митинг» именно в такой форме и состоялся: 3 декабря у входа в ВДНХ собралось несколько десятков человек на несогласованную акцию в защиту права на свободу собраний. От националистов присутствовали В. Мальцев, И. Белецкий, Ю. Горский, Д. Романов-Русский, а также активисты КНС, которые позиционировали себя не как участники, а как «наблюдатели», видимо, желая таким образом несколько дистанцироваться от мероприятия конкурентов. Примечательно, что впоследствии новость о сходе достаточно широко разошлась в СМИ, и не столько потому, что журналистов заинтересовал он сам, сколько благодаря задержанию трех человек (включая Ю. Горского), а также присутствию активистов прокремлевской группировки S.E.R.B. Гоши Тарасевича, которые собирались противодействовать мероприятию, но так в него и не вмешались.

Еще одной более или менее крупной акцией, близкой к «Новой оппозиции», стал митинг Вячеслава Мальцева в защиту Конституции, который состоялся в Москве 11 декабря в парке Сокольники. Акция собрала также несколько десятков человек (националисты сообщали о присутствии 250 активистов, однако цифра, скорее всего, завышена), а перед собравшимися выступили В. Мальцев и Ю. Горский, а также М. Гальперин. Ведущим митинга был Сергей Окунев (соведущий В. Мальцева в передаче «Плохие новости»). Почти как и в предыдущем случае, сам по себе митинг не привлек внимания СМИ, тогда как задержание непосредственно перед акций И. Белецкого, наоборот, стало достаточно широко разошедшейся по разным изданиям новостью. Это задержание и прочие случаи, когда И. Белецкий привлекал внимание правоохранительных органов, стали поводом для новой волны распространяемых «Новой оппозицией» заявлений о репрессиях в адрес своих лидеров.

Довольно забавным кажется тот факт, что, поскольку сотрудничество националистов с либерал-демократами является довольно непривычной формой, журналисты и политические акторы часто просто отбрасывают одну из идеологических составляющих «Новой оппозиции», называя движение то просто либеральным, то просто националистическим. Например, Гоша Тарасевич, описывая пикет SERBа против схода «Новой оппозиции» на ВДНХ, называл акцию сбором «либералов-русофобов»[29], при этом некоторые СМИ, наоборот, позиционировали сход как пикет националистов.

Но, похоже, для какой-то части протестных активистов новый альянс выглядит уже как что-то органичное, и это вызывает определенное беспокойство. Отчасти непротивление сотрудничеству между либеральными демократами и праворадикалами объясняется идеями об эффективности широкой антипутинской коалиции, но в не меньшей, кажется, степени сказывается ощущение общности жертв политического прессинга.

 

Акции против «репрессий»

Ввиду не ослабевающего давления на ультраправую среду последние годы важной частью митинговой активности националистов стали акции против «репрессий». На этом поле, так или иначе, выступает большинство крупных организаций вне зависимости от того, по какую сторону от линии раскола по «украинскому вопросу» они оказались.

Впрочем, как будет видно из описания ниже, в подавляющем большинстве случаев организаторами акций именно с этой повесткой становились сторонники «Русской весны», тогда как их противники предпочитали добавлять тему борьбы с репрессиями к акциям по другим вопросам.

Первое в году мероприятие, посвященное непосредственно националистам в заключении, взялся организовывать РНФ. Коалиция анонсировала в январе всероссийскую акцию в поддержку арестованного активиста ИГПР «ЗОВ» Кирилла Барабаша, но все свелось к одиночным пикетам в Калининграде и Москве. Впрочем, в столице пикет не получился одиночным: на акцию около десятка активистов, шестерых из которых в итоге задержали. Более успешным стал митинг 31 января в поддержку заключенных националистов в Санкт-Петербурге, организаторами которой выступили активисты «Другой России». Участие в акции также приняли «Великая Россия», НДП, РИД и некоторые левые организации (что осудили РИДовцы, которые считают сотрудничество националистов с левыми неправильным). Сообщалось о присутствии на митинге 150 человек, но на фото не видно более 40 активистов одновременно.

Организатором следующей более или менее заметной акции снова стал РНФ, который объявил о проведении 12 марта митингов и пикетов в поддержку В. Квачкова. В итоге мероприятия прошли в 8 городах: в Москве, Волгограде и Екатеринбурге удалось собрать по несколько десятков активистов, а в Санкт-Петербурге, Казани, Калининграде, Нижнем Новгороде и Сыктывкаре собралось не более пяти человек. По меркам 2016 года акция получилась заметной, но ровно годом раньше тот же РНФ проводил явно более яркую серию митингов за отмену статьи 282 Уголовного кодекса, к которой, в отличие от этого года, присоединились многие движения из числа противников «Русской весны».

Летом тема «репрессий» должна была быть поднята в рамках «Дня русского политзаключенного», но большая часть националистов по непонятным причинам фактически проигнорировала эту дату. Всего 25-26 июля прошло не менее 15 акций в разных городах против «пакета Яровой» и «репрессий», но о присутствии ультраправых, помимо Москвы, с уверенностью можно говорить только в случае Волгограда, где состоялся митинг и шествие при участии В. Мальцева; Саратова, куда на общеоппозиционный пикет пришли активисты КНС; Калининграда, где сторонник организации «Балтийский авангард русского сопротивления» (БАРС) провел одиночный пикет; и Курска, где соратники КНС провели агитационный рейд и одиночный пикет.

Осенью к теме защиты политзаключенных ультраправые обращались дважды.

Во-первых, все тот же РНФ совместно с «Другой Россией» провел в Москве митинг, собравший около 50 человек. Помимо столицы, были проведены одиночные пикеты в Санкт-Петербурге и Калининграде.

Во-вторых, некоторые ультраправые использовали для привлечения внимания к теме преследования соратников День памяти жертв политических репрессий, который традиционно отмечается 30 октября. В прошлом националисты эту дату почти всегда игнорировали, считая ее «либеральной», но в этот раз было сделано исключение: в Москве прошла «прогулка оппозиции», конечным пунктом маршрута которой стал Соловецкий камень на Лубянской площади. Хотя к «прогулке» присоединилась РОНА, участников было всего около 50 человек. Кроме Москвы, мероприятия прошли еще в трех городах: в Калининграде несколько активистов движения БАРС возложили цветы к памятнику жертвам политических репрессий; аналогичным образом поступили трое активистов НДП в Новосибирске; в Саратове 10 сторонников «Народного ополчения России» провели пикет в поддержку В. Квачкова.

Помимо перечисленного, вопрос об уголовном преследовании своих сторонников регулярно поднимали КНС В. Басманова и националисты из «Новой оппозиции», причем делали они это и на акциях с совершенно другой повесткой. Сторонники Д. Демушкина, кажется, вообще на все политические мероприятия носили с собой баннер с требованием его освобождения.

 

Традиционные акции

Первая традиционная акция года – «День героев» (проводится в память о псковских десантниках, обычно проходит 28 февраля или в ближайшую к дате субботу) – фактически не состоялась, впрочем, и в предыдущие два года интерес к дате был низким.

Не особенно успешной получилась и вторая регулярно проводящаяся акция националистов – «Русский Первомай».

В Москве заявку на традиционное шествие подал Д. Демушкин, который по закону не имел права[30] быть заявителем, и акция ожидаемо не была согласована. Поэтому, как и год назад, традиционный марш не состоялся, а когда-то альтернативное ему шествие РНФ вновь оказалось основным, да, собственно, и единственным. Невзирая на свое эксклюзивное положение, РНФ смог привлечь около 100 человек, что примерно на треть меньше, чем в прошлом и позапрошлом годах.

Нечем националистам было похвастаться и в Санкт-Петербурге. Уже традиционно, ультраправые здесь не пытались организовать собственное мероприятие, а присоединились к общегородскому шествию. В акции приняли участие: группа активистов из «Другой России»; объединенная колонна РНФ и НДП; а также сторонники «Славянской силы Северо-Запад» и автономные неонацисты, которые прошли вместе под лозунгом «За единство Славян и Белой расы». В совокупности в 2016 году в «Русском Первомае» в Петербурге приняло участие около 100 человек, что тоже на треть ниже, чем год назад.

Помимо двух столиц, акции прошли еще в пяти городах: Великом Новгороде, Екатеринбурге, Нижнем Новгороде, Пензе и Пскове. Если сравнивать с прошлым годом, то видно, что география марша осталась на том же низком уровне, а суммарное количество участников снизилось еще больше.

Фактически проигнорировали националисты и «День памяти жертв этнопреступности», который много лет отмечался ими в районе 1 октября.

Стоит также отметить еще две акции первой половины года, которые, судя по всему, претендуют на то, чтобы стать ежегодными и впоследствии традиционными.

Во-первых, речь идет о «Дне русской нации», который «Другая Россия» предлагает отмечать каждое 5 апреля. Акция задумана Э. Лимоновым как аналог первомайским мероприятиям ультраправых и приурочена к победе Александра Невского на Чудском озере. В этом году дату отметили сразу в 16 городах: в Москве, Санкт-Петербурге, Барнауле, Великом Новгороде, Волгограде, Воронеже, Казани, Кирове, Красноярске, Нижнем Новгороде, Оренбурге, Ростове-на-Дону, Сарове, Таганроге, Ульяновске, а также в Донецке. В некоторых городах мероприятия прошли в форме митингов, где-то – пикетов, где-то – открытых собраний, лекций и круглых столов. В разных городах к акции присоединялись представители НДП, РНФ, партии «Великое отечество» (ПВО) Николая Старикова и местные организации. Несмотря на достаточно широкую (для мероприятия, приводящегося впервые) географию, «День русской нации» сложно назвать удачным из-за низкой явки даже в Москве и Санкт-Петербурге (в обоих городах собралось примерно по 50 человек).

Во-вторых, претендентом на новую традицию можно назвать акцию в память о погибших в Доме профсоюзов в Одессе 2 мая 2014 г. Напомним, год назад организацию взяло на себя НДП и провело мероприятия в семи городах страны, собравшие по несколько десятков человек. В этом году организацией занимался Комитет 25 января и это стало шансом для новой организации заявить о себе. В итоге, в Москве, где на митинге присутствовали И. Стрелков, К. Крылов, А. Живов, Иван Охлобыстин и другие, более или менее известные персоны, акция получилась достаточно удачной и собрала примерно 250-300 человек. В остальных городах похвастаться было особенно нечем: в Санкт-Петербурге прошел митинг, собравший около 50 человек; в Уфе около 20 человек возложили цветы, в Краснодаре четыре человека из К25 раздавали листовки; в Воронеже состоялся пикет из четырех человек, организатором которого стала «Великая Россия» Андрея Савельева, а не Комитет.

 

Как это бывает каждый год, больше всего усилий националисты тратят на подготовку самой главной своей акции – «Русского марша». В этот раз борьба за традиционное московское шествие в Люблино началась еще в августе, когда обострилась конкуренция между наследниками Объединения «Русские» – Д. Демушкиным и его сторонниками с одной стороны, и КНС В. Басманова с другой стороны. В августе КНС опубликовал обновленный список членов Центрального оргкомитета «Русского марша», в который добавилось несколько преследуемых по ст. 282 УК лидеров региональных ультраправых движений, но зато не оказалось фамилии Д. Демушкина[31].

Последний не остался в долгу и уже в сентябре попытался застолбить за собой марш, подав в мэрию заявку на его согласование, а также стал призывать «всех русских националистов отбросить взаимные претензии и личные обиды, ради высшей цели» и собраться на единую акцию[32]. В течение сентября и октября оба лидера активно рекламировали «Русский марш», но фактически игнорировали друг друга, ссылаясь на разные группы о «Русском марше» в сети «ВКонтакте», и было неясно, об одной и той же акции идет речь или о двух разных. В итоге, видимо, было принято кулуарное решение о том, что шествие будет единым, а подачей заявок займется «группа Демушкина», и началась достаточно длинная эпопея с согласованием марша. В результате процесс согласования акции, благодаря отклонению многих заявок, задержанию Д. Демушкина, обсуждению возможности перепоручить подачу заявки кому-то из либералов (например, Михаилу Касьянову), получился, чуть ли не более громким, чем сама акция.

4 ноября в традиционном шествии в Люблино приняли участие соратники Д. Демушкина, сторонники В. Мальцева, а также КНС, некоторые православные хоругвеносцы, активисты «Черного НС Блока», Национал-социалистического революционного движения (НСРД) «Черное солнце» (по сути НС-колонна), «Свободной России», РПП В. Истархова и целый ряд автономных ультраправых.

Это примерно тот же состав участников, что и год назад за вычетом уклонившихся на этот раз от марша РОНА и «За честь и свободу». Также можно отметить и нетрадиционных новых посетителей шествия, а именно: представителя омбудсмена Украины в России Владимира Шрейдлера, кандидата в Государственную Думу от ПАРНАС по Ленинградской области Александра Расторгуева и лидера «Прогулок оппозиции» М. Гальперина.

Лозунги, кричалки и баннеры использовались традиционные, не считая тех, что были запрещены заранее или непосредственно перед маршем. Как сообщают ультраправые, сначала были не допущены баннеры с требованием освобождения А. Белова и Д. Демушкина и «политзаключенных», потом при допуске баннеров к маршу были изъяты баннеры «Москва гостям не верит», «Быть русским – значит быть воином», «Долой диктатуру!» и «Импичмент! Люстрация! Десоветизация!».

Окончился марш нестандартно: в конце митинга Юрий Горский призвал собравшихся отправиться на Красную площадь, чтобы возложить цветы к памятнику Минину и Пожарскому в рамках акции «Прогулки оппозиции». В итоге до памятника доехали около 25 человек с шарфами с имперской символикой, включая собственно Ю. Горского и М. Гальперина.

По подсчетам наблюдателей центра «Сова», в марше приняло участие около 800 человек, что немногим больше, чем год назад (около 700 человек). Несмотря на небольшой прирост, акцию нельзя назвать успешной. Напомним, в 2014 году, когда марш был назван провальным, в Люблино собралось около 2 тысяч человек. Впрочем, организаторы не склонны становиться пессимистами и посчитали большим успехом, что шествие вообще удалось согласовать и не потерять участников прошлого года, несмотря на противодействие властей и аресты многих лидеров ультраправых.

Вторая акция 4 ноября в Москве прошла по устоявшемуся маршруту от метро «Октябрьское поле» до метро «Щукинская», а организатором выступила коалиция Русский национальный фронт. Шествие прошло под лозунгом «Русский марш без либерастов, кремлян и бандеровцев», в нем приняли участие активисты из следующих организаций: Союз православных хоругвеносцев, Монархическая партия России Игоря Соболева, Народное ополчение России (НОР), партия «Великая Россия», движение «За национализацию и деприватизацию стратегических ресурсов страны» Владимира Филина, Русское имперское движение (РИД) Павла Васильева, «Черная сотня» и Союз русского народа. На шествии были также замечены экс-депутат от ЛДПР Николай Курьянович, руководитель Института высокого коммунитаризма Кирилл Мямлин, Елена Рохлина (Фонд помощи семьям добровольцев), Максим Калашников, Надежда Квачкова (НОР).

По словам А. Савельева, баннеры и кричалки этого шествия также пытались подвергнуть цензуре, но безуспешно. Судя по всему, одной из не понравившихся властям «кричалок» была «России – русскую власть!», которую участники шествия выкрикивали громче и организованней остальных.

После шествия состоялся традиционный митинг. В этой акции участвовало около 320-350 человек, т.е. примерно столько же, сколько и год назад, когда на Октябрьском поле собралось примерно 360 активистов.). Таким образом, этому маршу не удалось нарастить посещаемость, что в общем-то неудивительно с учетом достаточно низкой активности движений, входящих в РНФ.

Еще одним мероприятием 4 ноября стал митинг «За русскую солидарность» сторонников Игоря Стрелкова на Суворовской площади. Участвовали движение «Новороссия», НДП, РГО Алексея Живова, были также казаки, некто с флагом НОД, кто-то с имперскими флагами.

На митинге выступили И. Стрелков, Антон Попов, Владимир Тор, Александр Севастьянов, Михаил Бутримов («Мой двор» и т.д.), Сергей Моисеев (партия «Русь Триединая», Харьков) и другие. Вел митинг А. Живов.

Эта акция оказалась наименее массовой из всех, на нее собралось всего около 200 человек, что достаточно странно, если учесть некогда высокую популярность фигуры Игоря Стрелкова. Возможно, это связано с тем, что информация о митинге появилась всего за несколько дней до 4 ноября и распространялась крайне вяло.

Таким образом, подводя итоги московских мероприятий, можно сказать, что посещаемость почти повторяет прошлый год, хотя имеет место совсем небольшой рост числа активистов. Но в регионах ситуация оказалась явно хуже прошлогодней: в 2015 году «Русский марш» прошел в 23 городах (не считая Москву), а в 2016 году – только в 11, причем в некоторых случаях националистам не удавалось найти желающих подать заявку.

В Санкт-Петербурге, как и год назад, марш не состоялся. Коллективная заявка националистов на шествие в центре города не была согласована, а предложенная альтернатива – маршрут по Полюстровскому парку – не устроил уже самих ультраправых. В итоге 4 ноября в городе прошли пикеты на Невском проспекте при участии нескольких активистов с «имперскими флагами» и плакатами, а также благотворительный концерт, организованный РИД, его боевым крылом – клубом «Имперский Легион» и организацией «Ветераны Новороссии». Собранные средства должны были пойти на «лечение бойцов».

Помимо Москвы, единственным городом, где националистам удалось хоть сколько-нибудь нарастить посещаемость акций 4 ноября, стал Новосибирск. Здесь состоялось два марша: сторонников «Новороссии», которые собрали около 150 человек, и противников, чье шествие посетило около 100 активистов. Год назад здесь состоялась только акция в поддержку ЛДН и ДНР, на которую пришло около 120 человек. Несмотря на явный прирост, посещаемость марша в целом все еще далека от того, что можно было увидеть в 2014 году, когда только на шествие в поддержку «Новороссии» собралось около 400 человек.

 

Выборы

Парламентские выборы 18 сентября 2016 года неожиданно стали важнейшим событием для националистов, во многом определившим направление и характер их публичной активности в течение почти всего года.

Как уже отмечалось в предыдущих разделах, отправной точкой здесь стали праймериз Демократической коалиции, на которых неожиданно победил саратовский блогер В. Мальцев, вошедший впоследствии в федеральный список партии ПАРНАС.

У кандидата получилась более или менее громкая избирательная кампания, включавшая в себя все необходимые атрибуты: проведение встреч с избирателями, организация митингов, установка информационных кубов, а также – участие в дебатах, освещаемых центральными телеканалами. Московский штаб кандидата возглавил И. Белецкий, а главой избирательной кампании стал Д. Демушкин. Последний несколько раз появился в передаче «Плохие новости» и даже успел один раз побывать на дебатах на телеканале «Россия-1».

Помимо непосредственных участников избирательной кампании В. Мальцева, за него и партию ПАРНАС агитировало несколько групп ультраправых из числа тех, кто разделяет позицию саратовского блогера по «украинскому вопросу», например, РОНА.

Особенно усердным в этом смысле был Комитет «Нация и свобода», который не только публиковал призывы поддержать единственного националиста, имевшего шанс попасть в Госдуму, но и старательно пытался переубедить, тех, кто решил бойкотировать выборы, и предлагал всем желающим помочь кампании.

Свой ролик в поддержку ПАРНАС записал также В. Истархов, который агитировал своих сторонников голосовать за эту партию и В. Мальцева и крайне позитивно отзывался о союзе «старых либералов» с националистами, называя его консолидацией «здоровых сил» на базе требования отставки В. Путина[33]. Выразил поддержку В. Мальцеву и бывший глава Комитета РФ по печати и автор нескольких запрещенных антисемитских книг Борис Миронов, который даже выступил на одном из предвыборных митингов «Парнаса»[34].

Стоит отметить, что если КНС и отдельные активисты по мере приближения выборов все активнее занимались продвижением ПАРНАС и В. Мальцева, то Д. Демушкин, наоборот, за несколько недель до выборов от кампании отошел. Комментируя это решение, он заявил, что сделал все, что мог, а дальше влиять на ход кампании у него возможностей нет. Демушкин также отметил, что не всегда был согласен с тем, как В. Мальцев вел себя, выступая на ТВ, и вскользь упомянул, что партия ПАРНАС игнорировала его рекомендации, да и сам В. Мальцев, будучи националистом, вынужден был все время искать компромисс с этой либеральной партией[35].

 

Помимо того, что В. Мальцев и его сподвижники естественным образом стали объектами для яростной критики сторонников действующего политического режима (саратовского блогера преимущественно обвиняли в подготовке «Майдана» в России), далеко не все ультраправые выразили ему свою поддержку.

Например, Игорь Могилев (националист, организатор «Русских маршей» в Волгограде, судим по ст.ст. 282 и 280 УК) записал видео, в котором назвал В. Мальцева провокатором, который может без последствий оскорблять действующую власть и главу государства, в том время как рядовых националистов «сажают за репосты»[36]. Он также осудил в ролике «дружбу с либералами», которые, по мнению Могилева, являются «врагами» националистов.

Схожую с И. Могилевым мысль высказывал и И. Стрелков, заявивший после просмотра передач Мальцева и его выступлений на ТВ: «Кунгуров, насколько понимаю (...), «подсел» за меньшее. А тут – никакой реакции «органов» и, более того, гражданин уже пролез в эфир на федеральные каналы. Следовательно, поддержка имеется и есть некие «гарантии», позволяющие озвучивать фразы типа «на кол такого царя» и «назначать дату революции»»[37].

С критикой В. Мальцева также выступали лидеры организаций, входящих в РНФ. Например, А. Савельев заявил, что В. Мальцев, по его мнению – марионеточный персонаж, необходимый властям для запугивания людей «нациками» и «Майданом», а также для дискредитации «русского движения»[38]. К. Крылов, соглашаясь с Савельевым по существу, полагал, что Мальцев – сам жертва манипуляций властей[39].

 

Помимо В. Мальцева, поддержки некоторых ультраправых удостоились и другие кандидаты от партии ПАРНАС.

Например, Д. Романов-Русский возглавил предвыборный штаб Сергея Ерохова (Демвыбор), который выдвигался в Москве по 203-му одномандатному округу. Как и остальные претенденты на места в Думе, которых поддерживали националисты, С. Ерохов выступал за введение виз со странами Средней Азии, отмену ст. 282 УК и был готов идти на сотрудничество с националистами.

КНС достаточно активно продвигал своего активиста Владимира Авдонина, который выдвигался в Самаре по 160-му округу. В. Авдонин в прошлом был руководителем самарского отделения «Великой России» и национально-консервативного движения «Волжане», а потом, после перерыва, присоединился к КНС. Этого же кандидата поддерживала РОНА.

Лидер движения «Честь и свобода» А. Самохин баллотировался по 157-му Скопинскому избирательному округу (Рязанская область) также от партии ПАРНАС. Начиналась кампания достаточно активно, но быстро сошла почти на нет, что, по всей видимости, является следствием отсутствия у движения ресурсов, как материальных, так и человеческих.

В целом, главным лозунгом предвыборной гонки для этой группы националистов был – «Против Путина, значит за ПАРНАС».

 

Те ультраправые, кто относит себя к сторонникам «Русской весны» и одновременно находится в оппозиции к действующему политическому режиму, эту предвыборную кампанию скорее проигнорировали (если не считать единичных выступлений с критикой В. Мальцева). Исключением стал РНФ, который хотя бы призвал к бойкоту выборов как нелегитимных.

 

Включились в избирательный процесс и организации околонационалистического толка из числа более или менее лояльных действующему политическому режиму.

Довольно интересной оказалась кампания главы Национально-консервативного движения Валентины Бобровой, которая баллотировалась в Государственную думу по 89-му округу (Воронеж) от партии «Зеленых». Собственно остроту ее кампании придал тот факт, что ее главным оппонентом являлся лидер партии «Родина» Алексей Журавлев (которому правящая партия «освободила» округ). Несмотря на то, что оба кандидата в теории идеологически близки, между ними разгорелся серьезный скандал с обоюдными жалобами и публикацией очерняющих оппонента статей.

Упомянув партию «Родина», нельзя не отметить, что в числе ее кандидатов-одномандатников оказались двое фанатов «Спартака» Алексей Авдохин и Алексей Усачев, оба – во Владимирской области. Рекламируя Усачева, партия продвигала его как участника драки с выходцами с Кавказа около ТЦ «Европейский» в Москве в 2012 году, видимо, надеясь на поддержку не столько фанатов, сколько рядовых ксенофобов.

Не смогла принять участия в выборах Партия «Великое отечество» (ПВО) Николая Старикова. Ей не удалось зарегистрировать свой федеральный список, не прошли регистрацию и кандидаты-одномандатники, и далее ПВО поддерживала «Родину». Кроме того, ПВО опубликовала список поддерживаемых ею кандидатов-одномандатников[40]. Несмотря на наличие в этом списке выдвиженцев от «Единой России», нельзя говорить, что ПВО однозначно поддержала на этих выборах партию власти: когда активистка московского отделения ПВО Нина Львова записала и распространила видеоролик с призывом к членам организации поддержать «партию Путина», ей пригрозили исключением из партии. Примечательно, что Львова также состоит в Национально-освободительном движении (НОД) и, видимо, записывала ролик, руководствуясь позицией НОД, поддержавшего «Единую Россию».

Само НОД не только продвигало «партию Путина», но и поддерживало своих кандидатов по разным спискам: лидера организации Евгения Федорова («Единая Россия»), Марию Катасонову («Родина»), Романа Зыкова («Патриоты России»).

 

Несмотря на достаточно бурную предвыборную кампанию во всех секторах националистического движения, похвастаться им в итоге было почти нечем: никто из одномандатников, кроме лидеров однозначно лояльных движений – А. Журавлев («Родина»), Дмитрий Саблин («Антимайдан» и «Боевое братство»), Алексей Балыбердин («Антимайдан») и Виталий Милонов («Единая Россия») – в Думу не попал. По федеральному списку партии в нижнюю палату парламента удалось попасть главе НОД Е. Федорову.

Результаты упомянутых выше кандидатов:

  • С. Ерохов (Демвыбор) занял в округе 7 место из 11 возможных. Выдвигался от ПАРНАС.
  • А. Авдонин (КНС) занял в округе 7 место из 12 возможных. Выдвигался от ПАРНАС.
  • А. Самохин («Честь и свобода») занял в округе 8 место из 10 возможных. Выдвигался от ПАРНАС.
  • В. Боброва (НКД) заняла в округе 5 место из 10 возможных. Выдвигалась от партии «Зеленых».
  • А. Авдохин занял в округе 9 место из 10 возможных. Выдвигался от «Родины».
  • А. Усачев занял в округе 7 место из 9 возможных. Выдвигался от «Родины».
  • М. Катасонова (НОД) в округе заняла 8 место из 13 возможных. Выдвигалась от «Родины».
  • Р. Зыков (НОД) занял в округе 9 из 9 возможных. Выдвигался от партии «Патриоты России».

Естественно, при таких изначальных условиях и таких результатах выборами националисты в массе своей остались недовольны. Большинство ограничилось публикацией в интернете возмущенных постов по этому поводу, а вялые попытки провести какую-нибудь акцию «За честные выборы» ни к чему не привели. Несмотря на общее недовольство, оно носило однозначно пассивный характер, что принципиально отличало сложившуюся ситуацию от ситуации 2011 года.

 

Рейды и тренинги

Рейдовая активность ультраправых в 2016 году была сравнительно невелика. Так же, как и другие, эта сфера изрядно пострадала в 2014 и 2015 годах из-за активности правоохранительных органов, в результате чего против лидеров многих крупных рейдовых групп (Николая Бондарика, Дмитрия Евтушенко, Дмитрия Боброва, Алексея Колегова, Максима Марцинкевича и других) были возбуждены уголовные дела, а часть оказалась за решеткой.

Вероятно, единственной действительно привлекшей внимание акцией стал скандальный «антибордельный» рейд В. Дацика, который закончился вынужденным шествием голых работниц интим-салона до отделения полиции и последующим арестом самого инициатора рейда.

Более или менее стабильно популярными остаются только рейды с «антиалкогольной повесткой», в первую очередь те, которые проводят такие политически неактивные движения, как «Трезвые дворы» и «Лев против». Конечно, это не значит, что антимигрантские рейды не проводятся вовсе, но массовым явлением они быть явно перестали.

Привлекающим внимание рейдовым проектам националисты в прошедшем году явно предпочитали менее публичные формы активности.

Продолжают действовать ставшие популярными после обострения конфликта в Украине многочисленные курсы военной подготовки и сообщества, проводящие разного рода боевые тренировки (курсы ножевого или рукопашного боя), но ажиотаж вокруг них явно пошел на спад. По всей видимости, резко возросший в ответ на общую милитаризацию спрос на подобные курсы был удовлетворен, и на данном этапе странички националистов в социальных сетях перестали пестреть рекламой старых и новых инициатив этого толка.

В чести остаются спортивно-развлекательные мероприятия, такие как разного рода «гуляния», «купания» и «забеги», а также различные соревнования.

Пожалуй, стоит отметить рост привлекательности клубных форм активности – лекций, дебатов и дискуссий. В первую очередь включились в этот формат движения из числа сторонников «Русской весны», но не исключительно.



Противодействие ксенофобии и радикальному национализму

Уголовное преследование

За насилие

В 2016 году количество приговоров за насильственные преступления по мотиву ненависти снизилось по сравнению с тем, что было годом ранее. В 2016 году в 15 регионах России было вынесено не менее 19 обвинительных приговоров, в которых судами был признан мотив ненависти, (в 2015 году – 25 приговоров в 19 регионах). В этих процессах были признаны виновными 44 человека. (В 2015 году – 61 человек.)

Для квалификации расистского насилия использовались следующие статьи, содержащие мотив ненависти как квалифицирующий признак: п. «л» ст. 105 УК («Убийство по мотиву ненависти»), п. «е» ч. 2 ст. 112 УК («Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью по мотиву ненависти»), п. «б» ч. 2 ст. 115 УК («Умышленное причинение легкого вреда здоровью по мотиву ненависти), ч. 2 ст. 213 УК («Хулиганство по мотиву ненависти»); п. «б» ч. 2 ст. 116 УК («Побои по мотиву ненависти»), п. «е» ч. 2 ст. 111 УК («Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью по мотиву национальной ненависти»). И это типичный набор статей за последние три года.

Ст. 282 УК («Возбуждение ненависти») применительно к насильственным преступлениям фигурировала в 7 обвинительных приговорах (ситуация практически аналогична тому, что было годом ранее). Во всех случаях эта статья была добавлена к другим статьям обвинения у участников больших групповых процессов или членов ультраправых группировок, таких, как участники неонацистской банды «14/88» из Москвы или сторонник РНЕ в Омске. В четырех случаях статья о возбуждении ненависти была вменена за призывы к насилию в интернете в дополнение к реальному насилию. В трех – за призывы к ксенофобному насилию в ходе нападения в публичных местах. Как мы уже неоднократно отмечали ранее, в постановлении Пленума Верховного суда РФ № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» от 28 июня 2011 г.[41] уточняется, что ст. 282 УК может быть применена к насильственным преступлениям, если они направлены на возбуждение ненависти у третьих лиц, например, в случае публичного и демонстративного идейно мотивированного нападения, и при этом ст. 282 должна применяться совместно с соответствующей случаю другой статьей УК («Убийство», «Побои» и т.п.). Что и было сделано в вышеупомянутых приговорах.

Наказания за насильственные деяния распределились следующим образом:

  • 1 человек осужден на срок 18 лет лишения свободы;
  • 2 человека – до 15 лет;
  • 7 человек – до 10 лет;
  • 14 человек – до 5 лет;
  • 9 человек – до 3 лет;
  • 3 человека – до 1 года;
  • 4 человека получили условные сроки;
  • 3 человека приговорены к штрафу;
  • 1 человек освобожден от наказания в связи с примирением сторон.

Два человека получили дополнительное наказание в виде оплаты компенсации морального вреда. Один из них – неонацист Андрей Малюгин, получивший 18 лет лишения свободы за два убийства, совершенных по мотиву ненависти. Суд также удовлетворил иски родственников жертв о компенсации морального вреда по 1 млн. рублей каждой семье. Нам кажется правильным, что эта компенсация взимается с виновных. Помимо прочего, погибший мог что-то зарабатывать и содержать на это семью, и финансовые выплаты хотя бы частично компенсируют эти неполученные деньги. Нам во всех случаях кажется правильной также компенсация материального вреда и оплата лечения любым пострадавшим. К сожалению, нам неизвестно, были ли приняты такие решения о материальных компенсациях в прошедшем году.

9% осужденных (4 из 44) получили условные сроки; эта доля ниже, чем была годом ранее (14%). Трое из условно осужденных – участники больших групповых процессов (некоторые из них – несовершеннолетние), в том числе члены упомянутой неонацистской группировки «14/88»; видимо, их участие в нападениях доказать не удалось, или же они пошли на сделку со следствием. Четвертый – 17-летний подросток, избивший 15-летнего представителя субкультуры «эмо» во Владимире.

В целом снижение количества условных сроков за насильственные преступления является позитивной динамикой. Ведь как показал многолетний опыт наших наблюдений, условные приговоры за насильственные расистские нападения в подавляющем большинстве случаев вызывают у идейно мотивированных преступников чувство безнаказанности и не останавливают их от совершения подобных преступлений в дальнейшем. Скажем, упоминавшийся выше член группы Боровикова – Воеводина Малюгин был оправдан присяжными 14 июня 2011 г. в процессе по делу всей банды, но вскоре после освобождения в августе 2011 года он был задержан, так как практически сразу же совершил еще два убийства. При задержании он оказал вооруженное сопротивление[42].

Однако таких освобожденных было немного. Как видно из приведенных данных, большая часть осужденных за насилие все же была приговорена к различным срокам лишения свободы. В том числе в 2016 году за решеткой оказались члены заметных праворадикальных группировок, таких как «14/88» и «Реструкт» из Москвы, РНЕ из Омска.

 

За вандализм

В 2016 году за этнорелигиозный и неонацистски мотивированный вандализм было вынесено меньше приговоров, чем годом ранее, количество приговоров оказалось таким же, как в 2014 году. В 2016 году нам известно о 5 приговорах, вынесенных в 5 регионах против 6 человек (в 2015 году – 8 приговоров против 14 человек в 7 регионах, в 2014 году – 4 приговора против 6 человек в 4 регионах).

Во всех четырех случаях вменялась ст. 214 УК («Вандализм, совершенный по мотиву национальной или религиозной ненависти»). И только в одном случае – в приговоре подросткам из Вологды, осквернившим в день рождения Гитлера здание мечети, – она соседствовала со ст. 282 УК.

Два осквернителя мечети в Вологде были приговорены к исправительным работам. Еще двое – к ограничению свободы: вандал, срубивший поклонный крест в Вятских Полянах Кировской области, и житель Владимира, нарисовавший эмблему батальона «Азов» и написавший лозунги на мосту через реку. Еще два человека были направлены на принудительное лечение: житель Челябинской области, нарисовавший свастику и символику батальона «Азов» на памятнике воинам-освободителям, и участник общества «Правые татары» из Казани Эмиль Камалов, обвиняемый в осквернении храма-памятника Спаса Нерукотворного и других актах идеологического вандализма.

Мы не беремся оценивать достоверность проведенных судмедэкспертиз и делать заключение о психическом состоянии осужденных. Но нам кажутся вполне адекватными наказания к исправительным работам и ограничению свободы за совершенные деяния.

Но нам по-прежнему кажется спорным вопрос, всякий ли объект можно вандализировать и всяким ли способом, в частности – является ли граффити на мосту актом вандализма. Характерно, что некоторые аналогичные преступления (осквернения зданий, домов, заборов) в силу двойственного характера таких правонарушений уже много лет продолжают квалифицировать не по ст. 214, а по ст. 282 УК (см. в следующем разделе).

 

За публичные высказывания

Количество приговоров за «экстремистские высказывания» (возбуждение ненависти, призывы экстремистским или террористическим действиям и т.д.) продолжает опережать все остальные «экстремистские преступления» вместе взятые. В 2016 году было вынесено не менее 181 такого приговора против 198 человек в 64 регионах страны. Осторожно отметим, что количество приговоров все-таки оказалось ниже, чем годом ранее: в 2015 году было вынесено не менее 204 таких приговоров, по которым виновными были признаны 213 человек (и еще один человек был освобожден в связи с деятельным раскаянием) в 60 регионах страны. Речь не идет о приговорах, которые мы считаем неправомерными, но таковых сравнительно немного[43].

Интересно, что во второй половине года приговоров выносилось меньше, чем в первой (также заметно меньше людей было приговорено за высказывания к лишению свободы[44]). С чем связано такое снижение активности сотрудников правоохранительных органов, непонятно. Глава международной правозащитной организации «Агора» Павел Чиков также отмечает снижение числа политически мотивированных уголовных дел, однако замечает, что «нельзя говорить об улучшении, скорее о торможении ухудшения», и связывает это с предстоящими президентскими выборами[45]. Мы не беремся давать политических оценок происходящему, но нельзя не отметить тот факт, что в нашем мониторинге снижение количества людей, осужденных за публичные высказывания, по сравнению с предыдущим годом наблюдается впервые с 2011 года (до того оно тоже росло, но могло в отдельные годы и снижаться).

Возможно, наблюдаемое небольшое снижение не отражает реальное снижение числа таких приговоров, а является случайным искажением, связанным с неполнотой наших данных. К сожалению, статистика Судебного департамента Верховного суда по статьям УК за 2016 год еще не опубликована, но есть обобщенная статистика[46], в которой видно, что число осужденных по совокупности статей 280, 2801 («Публичные призывы к сепаратизму»), 282, 2821,2822 и 2823 («Финансирование экстремистской деятельности») УК выросло за год с 544 до 661 человек[47]. Но невозможно понять, достигнут этот прирост за счет приговоров за высказывания (ст.ст. 280, 2801, 282 УК) или за участие в неких организациях и сообществах (ст.ст.2821, 2822).

Можно все же утверждать, что количество осужденных за высказывания либо сократилось, либо выросло незначительно, уж точно – в сравнении с резким ростом в 2015 году (213 против 159 в 2014-м). Учитывая продолжительность следствия по таким делам обычно от полугода до года (бывает и куда долее, конечно), можно сказать, что некоторое торможение в плане заведения таких уголовных дел началось еще во второй половине 2015 года и уже определенно – в первой половине 2016-го. Вероятно, это связано с постепенным ослаблением мобилизационного настроя, связанного с войной в Украине, и с выполнением в значительной степени задачи подавления ультраправого движения. Можно также надеяться, что свою роль сыграло нарастающее возмущение общественности масштабом и качеством этого типа уголовного правоприменения.

 

В большинстве приговоров (157 у 173 человек) применялась ст. 282 УК. В 115 случаях эта статья была единственной статьей в приговоре. В 22 приговорах у 22 человек была применена только ст. 280 УК («Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»). В 16 случаях она сочеталась со ст. 282 УК.

В одном приговоре с часто встречающейся ст. 280 соседствовала ст. 2801 УК («Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности РФ»). Речь идет о широко обсуждавшемся в обществе втором приговоре Андрею Бубееву в Твери[48].

Еще в четырех случаях была применена ч. 1 ст. 3541 УК («Отрицание фактов, установленных приговором Международного военного трибунала для суда и наказания главных военных преступников европейских стран оси, одобрение преступлений, установленных указанным приговором, а равно распространение заведомо ложных сведений о деятельности СССР в годы Второй мировой войны»). В трех случаях она соседствовала со ст. 282 УК, еще в одном – со ст.ст. 282 и 280 УК. Пока новая статья на тяжесть наказания фактически не влияет.

Ст.ст. 282 и 280 УК могли сочетаться и с другими статьями обвинения, в том числе за насильственные действия или вандализм (см. в разделах «Наказание за насилие» и «Наказание за вандализм»).

В десяти приговорах была вменена ст. 2052 УК («Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности»). В двух случаях была применена только она одна, в шести ст. 2052 сочеталась со ст. 282, в двух – со ст. 280 УК. Как обычно, в большинстве случаев (в восьми) эта статья была применена за радикальные исламистские высказывания, в том числе и в контексте войны в Сирии. И так же, как и годом ранее, в одном случае она была применена за антироссийские высказывания в связи с украинскими событиями – к стороннику организации «Правый сектор»[49].

Некоторые приговоры стоит отметить особо. В первую очередь – приговор неформальному лидеру движения «Русские», а ранее – лидеру ДПНИ Александру Белову (Поткину). А. Белов был признан виновным по ст. 282, ст. 280, ст. 2821 и ст. 174 («Легализация денежных средств, полученных преступным путем») УК и приговорен по совокупности к 7,5 годам колонии общего режима. Дело Белова вызвало весьма неоднозначную оценку в среде политических активистов и в правозащитном сообществе. В июле 2015 года Союз солидарности с политзаключенными (ССП) признал Белова политическим заключенным. В списке же политзаключенных, признанных Правозащитным центром «Мемориал», А. Белов не значится. Центр «Сова» не ведет никакого реестра политзаключенных, однако мы не согласны с тем, что Белов может считаться политзаключенным, так как это противоречит тем критериям, на основании которых это признание было сделано[50]. Стоит согласиться с мнением, что за ненасильственные преступления такой срок заключения слишком велик. Но очевидно, что основной срок экс-лидер «Русских» получил не за ксенофобные деяния, а за финансовые махинации[51], а статьи о таких преступлениях предусматривают длительные сроки лишения свободы.

Обращает на себя внимание приговор по совокупности ст.ст. 280 и 208 УК («Пособничество в участии в вооруженном формировании») УК, который Московский окружной военный суд (МОВС) вынес школьнику Кириллу Бенецкому. Несовершеннолетний школьник разместил в социальной сети три материала с призывами к экстремистской деятельности. А по достижении совершеннолетия уехал на территорию Украины, где присоединился к «Правому сектору». Бенецкий, по данным следствия, проходил в организации диверсионную физическую и идеологическую подготовку, после чего вступил в ряды незаконного вооруженного формирования[52]. Опасаясь за свою жизнь, он сбежал из «Правого сектора» в апреле 2016 года, а 1 мая был задержан правоохранительными органами в Брянской области. Бенецкий получил 6,5 лет колонии строгого режима. Позже приговор был смягчен до 6 лет и 4 месяцев.

За пособничество по ст. 208 УК (хотя и без дополнительных «экстремистских статей») был вынесен и приговор бывшему члену NS/WP «Невоград» Кириллу (Вегану) Присяжнюку. В декабре 2016 года суд в Чечне приговорил бывшего неонациста к 4 годам лишения свободы. Ранее в июне 2014 годапо ч.5 ст. 33 УК, п.п. «а, ж, л» ч.2 ст. 105 УК, пп. «а, в» ч. 2 ст. 282 УК, ч. 2 ст. 213 УК он получил три года лишения свободы[53]. В «Крестах» его завербовали в ИГИЛ. «Слушал музыку Тимура Муцураева. Вдохновлялся боевиками. И тому подобное… набил на ноге татуировку со знаменем джихада…»[54] – сообщил о сокамернике бывший лидер неонацистской группировки Антон К. Когда Присяжнюк вышел из тюрьмы, он уехал на Кавказ, где женился на мусульманке и стал вербовщиком ИГИЛ. В частности, он помог некоей Ларисе Абубакаровой уехать в Сирию. Потом попытался и сам уехать в Сирию, но 3 декабря 2015 года был задержан на границе[55].

Наказания осужденным распределились следующим образом:

  • 39 человек были приговорены к лишению свободы;
  • 82 – осуждены условно без каких-либо дополнительных санкций;
  • 20 – приговорены к различным штрафам;
  • 12 – к исправительным работам;
  • 37 – к обязательным работам;
  • 2 – к исправительным работам условно;
  • 2 – к воспитательным мерам
  • 2 – направлены на принудительное лечение;
  • 2 – освобождены в связи с истечением срока давности.

Большинство из 39 человек, осужденных к лишению свободы, получили сроки по совокупности с другими статьями обвинения (насилие, вандализм, грабежи, хранение наркотиков) или с учетом не истекших испытательных сроков по условному приговору, или они уже сидели и у них увеличился срок заключения.

Три человека были осуждены за «экстремистские высказывания» повторно, что сильно повышает риск лишения свободы, у двоих была непогашенная судимость. В числе повторно осужденных оказались 30-летний певец из Костромы, осужденный по ст. 280 за исполнение песни, подстрекавшей к насилию, и уже упомянутый Андрей Бубеев.

Строже были наказания по ст. 2052 УК. Все они были вынесены за радикальные призывы исламистов – публикации в интернете видеороликов или текстов, призывающих к «священной войне» или с призывами вступать в ряды джихадистов. Пять человек – в Сыктывкаре, Приморском крае, Сочи, Усть-Лабинске и Москве – были приговорены по совокупности ч. 1 ст. 2052 УК и ч. 1 ст. 282 УК к срокам от 10 месяцев до 4,5 лет лишения свободы.

Еще пять человек получили сроки без вышеупомянутых обстоятельств (или нам они неизвестны). Эти приговоры, вынесенные в Волгоградской, Владимирской областях, Республике Марий Эл и Алтайском крае за публикации в социальной сети «ВКонтакте» ксенофобных аудио- и видеороликов («Казнь таджика и дага», «Аргентина. Секс, драка») и неких неназванных материалов с призывами к насилию, кажутся нам неоправданно суровыми. Но все-таки по сравнению с 2015 годом ситуация заметно улучшилось. Напомним, что годом ранее мы насчитали 16 таких осужденных «только за слова» по «экстремистским статьям» (и осужденные по ст. 2052 УК тогда по разным причинам в это число не вошли). В 2014 году нам известно два таких «сомнительных приговора», в 2013 году – один.

Доля условных приговоров по сравнению с прошлым годом выросла и составила 41% (82 из 198 осужденных), что на 7% выше, чем годом ранее (34%). Мы считаем такое наказание далеко не самым эффективным наказанием за высказывания. Конечно, условный приговор тоже способен стать существенным наказанием, так как может нанести заметный ущерб репутации и возможной карьере в будущем, да и в случае повторного правонарушения неотбытый условный срок утяжеляет наказание. Но осужденные (особенно молодые люди), как правило, об этом еще не задумываются. Куда более адекватными наказанием, на наш взгляд, являются исправительные, обязательные и воспитательные работы или штрафы. И мы считаем правильным, что большая часть осужденных (73 человека) была приговорена именно к таким наказаниям, не связанным с лишением свободы. Досадно, что доля таких осужденных снижается по сравнению с 2015 годом.

В прошедшем году как минимум в двух приговорах был применен запрет на профессию. Касался он школьного учителя и тренера рукопашного боя в детском клубе. Эти решения кажутся нам оправданными, ведь речь идет о расистских высказываниях среди несовершеннолетних, среди которых могут быть дети разного этнического происхождения. Подобного рода высказывания могут спровоцировать ситуацию буллинга, а в случае спортивной секции это чревато и прямыми физическими атаками.

Не менее чем в 10 случаях осужденные были лишены права публичного выступления в СМИ, интернете и на публично-массовых мероприятиях. Помимо этого мы знаем еще о пяти случаях лишения права пользования интернетом на определенный срок. Такая мера видится нам по меньшей мере странной: во-первых, интернет может быть нужен для работы или в повседневной жизни, во-вторых, совершенно непонятно, как соблюдение этого запрета можно проконтролировать.

Все чаще стали попадаться сообщения о конфискации «орудий преступления», то есть в данном случае ноутбуков, мобильных телефонов, смартфонов или планшетов, с которых осужденные и фигуранты дел выкладывали «крамолу» в интернет. И зачастую стоимость конфискованных в пользу государства предметов оказывается куда больше, чем суммы наложенных штрафов. Эта мера кажется нам явно избыточной и чрезмерной.

 

Как это ежегодно происходит, подавляющее большинство приговоров было вынесено за материалы, размещенные в интернете – 167 из 198, что составило 84%, примерно столько же, сколько и в 2014–2015 годы.

Материалы эти были размещены:

  • в социальных сетях – 152 (в том числе «ВКонтакте» – 102, неуказанные социальные сети – 50, весьма вероятно – тоже «ВКонтакте»);
  • на форумах – 1;
  • в интернет-СМИ – 1;
  • не указывалось, где именно в интернете – 13.

Динамика эта остается неизменной последние пять лет[56]. По-прежнему экстремистов по большей части выискивают в известнейшей и популярнейшей среди молодежи в России социальной сети «ВКонтакте».

Речь идет о следующих типах материалов (на одном и том же аккаунте и даже на одной странице могли располагаться материалы разного типа):

  • видеоролики – 70;
  • изображения (рисунки, фотографии, демотиваторы) – 59;
  • аудио (песни) – 38;
  • тексты (включая републикации книг) – 58;
  • реплики, комментарии (в социальных сетях и на форумах) – 15;
  • создание и администрирование неонацистских групп – 3;
  • неизвестно – 24.

Таким образом, типологически тоже ничего не изменилось. Большинство приговоров вновь вынесено за републикации видеороликов и изображений в социальных сетях (по преимуществу – в сети «ВКонтакте»).

Акцент на видео- и аудиороликах объясняется их наглядностью. Они больше привлекают внимание, да и републиковать видеоролики с видеохостингов технически очень просто – поэтому многочисленные копии, скажем, известного видеоролика «Казнь таджика и дага» видны в социальных сетях в большом количестве. Что касается публикаций и републикаций текстов, то из описаний очень трудно понять, о каких именно текстах идет речь и имеются в виду републикации отдельных полноразмерных статей или же просто подписи к картинкам.

Имеет смысл обращать внимание на администрирование или создание групп в соцсетях, так как зачастую подобные сообщества создаются для координации насильственных действий. Но наказаний за такого рода деяния последние несколько лет бывает очень немного.

И мы вновь вынуждены повторить[57], что для прояснения главного в «пропагандистских» статьях критерия степени публичности не делается ничего, при вынесении приговоров он по-прежнему никак не учитывается. В 2016 году подавляющее большинство приговоров вновь было вынесено рядовым и малопопулярным пользователям социальных сетей за републикации видеороликов и аудиозаписей. Основной аргумент правоохранителей в этом вопросе звучит так: все, написанное или републикованное не «под замком», потенциально доступно любым пользователям интернета. Но, как показывает практика, до привлечения внимания спецслужб публикации осужденных проглядывают их весьма немногочисленные друзья по соцсети. Этот вопрос публичности, на наш взгляд, давно уже должен стать предметом дискуссии, однако он никак не обсуждается в законодательной сфере. Отказался обсуждать эту тему и Верховный суд, готовя обновленное Постановление об уголовном антиэкстремистском и антитеррористическом правоприменении[58].

Эти наши замечания не следует понимать так, что правоприменение относится только к малозначительным активистам или случайным людям. Начиная с 2012, и особенно с осени 2014 года, за высказывания активно преследуют и известных праворадикалов, пусть иногда – по малозначительным поводам[59]. В марте 2016 года была осуждена лидер ультраправого движения «Русские СПб» Дина Гарина, которую Кировский суд Санкт-Петербурга приговорил к условному сроку за пост в соцсети с призывами к насилию в адрес выходцев из Дагестана. В сентябре 2016 года в Москве условный срок по ч. 1 ст. 282 УК получил уже упоминавшийся лидер РФО «Память» и московского отделения КНС Владимир (Ратников) Комарницкий.

 

Приговоров за высказывания вне интернета в этом полугодии оказалось чуть больше, чем годом ранее (31). Они распределились следующим образом:

  • чтение лекции – 1;
  • чтение книги вслух на рабочем месте – 1;
  • руководство молодежной группой (подстрекательские речи) – 2;
  • агитация в тюрьме (призывы к сокамерникам) – 1;
  • издание книг – 2;
  • выкрики в ходе нападения – 3;
  • отдельные подстрекательские деяния, но неизвестно, какие именно, совершенные членами и лидерами ультраправых групп, – 2;
  • публичное оскорбление на улице – 2;
  • выступление на митинге – 1;
  • листовки – 5;
  • граффити – 6;
  • наклейки – 3;
  • написание статей – 1;
  • публичное исполнение песни – 1.

Мы не оспариваем правомерность вынесенных приговоров и допускаем возможность именно уголовного преследования за все перечисленные типы деяний. Но в этих случаях, как и в делах, касающихся интернета, должны приниматься во внимание не только содержание высказывания, но и другие факторы, влияющие на его общественную опасность, в первую очередь – авторитетность обвиняемого для его аудитории (чьи-то призывы вызывают отклик в определенной среде, а чьи-то точно не могут) и реально-предполагаемый объем этой аудитории – та самая степень публичности высказывания (можно, например, расклеить в метро тысячу подстрекательских наклеек или выступить на митинге из десяти человек)[60].

 

Преследование деятельности экстремистских сообществ и запрещенных организаций

В 2016 году преследование ультраправых по ст. 2821 («Организация экстремистского сообщества») и ст. 2822 («Организация деятельности экстремистской организации») УК было менее заметным, чем годом ранее. Нам известны шесть таких приговоров против 19 человек в шести регионах страны[61] (в 2015 году – 10 приговоров против 24 человек в 8 регионах).

Ст. 2821 УК фигурировала в трех случаях и вполне обоснованно во всех приговорах была применена к создателям и участникам ультраправых группировок.

В Оренбургской области четверо молодых людей из Орска и Новотроицка были приговорены к различным срокам лишения свободы по ч. 1 и ч. 2 ст. 2821 УК, пп. «а, в» ч. 2 ст. 282 УК, п. «е» ч. 2 ст. 111 УК. В 2010 году двое ультраправых в Орске создали группу, куда позже вошли еще двое жителей области. 18 ноября 2011 года участники группы, вооруженные битой и ножом, избили человека «неславянской внешности».

В Шадринске Курганской области были осуждены пятеро участников группировки «Белые волки». По данным следствия, в 2014 году житель города Кургана в Шадринске нашел в интернете «единомышленников» и создал группу «Белые волки». С мая по ноябрь 2014 года обвиняемые нарисовали ксенофобные граффити на стенах зданий, опубликовали призывы к нападениям в социальных сетях, а также в августе 2014 года подожгли кафе, принадлежащее уроженцу Азербайджана. Лидер движения был осужден, в том числе и по ч. 1 ст. 2821 УК, к 5 годам лишения свободы условно с ограничением свободы сроком на 1 год и испытательным сроком 2 года 6 месяцев, с лишением права заниматься деятельностью по созданию общественных организаций на срок 3 года, с лишением права заниматься деятельностью по размещению каких-либо материалов в средствах массовой информации и интернете и организовывать публичные мероприятия сроком на 1 год. Остальные также были приговорены к разным срокам лишения свободы условно по другим статьям.

В Москве Зюзинский районный суд вынес приговор по ч. 2 ст. 2821, ст. 282 и ч. 1 ст. 222 УК («Незаконное приобретение, передача, сбыт, хранение, перевозка или ношение оружия, боеприпасов») 10 членам движения «Русское национальное объединение “Атака”», отколовшегося от известного неонацистского объединения «Реструкт!». Они были приговорены к условным срокам лишения свободы[62].

В остальных трех случаях вменялась ст. 2822 УК («Организация деятельности запрещенной организации»).

В Омске был осужден по ст.ст. 105, 280, 282 и ч. 1.1 ст. 2822 УК 59-летний активист движение «Русское национальное единство»[63] Александр Красноперов. А. Красноперова обвиняли в убийстве другого ультраправого – 19-летнего активиста «Русских пробежек» и «Трезвых дворов» Ильи Журавлева. Красноперов являлся администратором странички РНЕ в социальной сети, где с 2009 по 2015 год выкладывал ксенофобные материалы с призывами к расистскому насилию, а также агитировал всех желающих присоединяться к РНЕ. У себя на квартире он собирал сторонников РНЕ. Суд приговорил его к 10 годам колонии строгого режима.

В Невинномысске Ставропольского края студент индустриального колледжа Артем Дейкун был осужден по ст. 2822 УК. С декабря 2015 по январь 2016 года Дейкун лично и через свою страницу в социальной сети «ВКонтакте» призывал вступать в «Misanthropic Division»[64]. Суд признал Дейкуна виновным и приговорил его к условному лишению свободы сроком на три года с ограничением свободы на один год и испытательным сроком три года.

И уже традиционно, по ст. 2822 УК был осужден очередной активист запрещенной неоязыческой организации «Духовно-Родовая Держава Русь». В феврале 2016 года в городе Еманжелинск Челябинской области суд оштрафовал на 50 тысяч рублей одного из членов этого объединения за то, что тот направлял в правоохранительные органы и другие официальные ведомства письма с информацией о деятельности своей организации. Это типичная для членов «Державы Русь» практика «самопосадки».

 

Федеральный список экстремистских материалов

В 2016 году Федеральный список экстремистских материалов обновился 54 раза, в него было добавлено 785 пунктов[65] (годом ранее – 667), четыре пункта были исключены из списка с сохранением нумерации, и он вырос с 3229 до 4015 позиций[66]. Некоторые пункты являются перечнями самого разного рода материалов.

Тематически пополнения распределились следующим образом:

  • материалы современных русских националистов – 604;
  • иных националистов – 6;
  • классиков расизма – 2;
  • исламистских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию – 69;
  • мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир», и многое другое) – 18;
  • православных фундаменталистов – 3;
  • религиозные материалы (материалы Свидетелей Иеговы и др.) – 5;
  • радикальные антироссийские выступления из Украины (мы отделяем их от «иных националистов») – 11;
  • материалы украинских СМИ и интернета – 13;
  • материалы, подстрекающие к беспорядкам и насилию – 27;
  • мирные оппозиционные материалы – 2;
  • большой разнородный массив текстов, заблокированный целиком – 1;
  • пародийные материалы, запрещенные как серьезные – 2;
  • материалы, запрещенные явно по ошибке – 2;
  • материалы, созданные, по нашему мнению, людьми в измененном состоянии сознания – 2;
  • не поддающиеся идентификации материалы – 18 (включая 4 исключенных).

Доля онлайновых материалов в списке ожидаемо растет: как минимум, 711 пунктов из 785 – материалы из интернета (годом ранее – 594 пункта из 667). Большая их часть – это различные ксенофобные материалы из социальной сети «ВКонтакте». Оффлайн-материалы – различные ксенофобные книги (по преимуществу – издательства «Алгоритм») и листовки, мусульманская литература, брошюры «Свидетелей Иеговы», письма организации «Духовно-родовая Держава Русь» (подробнее см. в главе о преследовании за членство в организациях), запрещенное граффити с опоры моста во Владимире[67].

Иногда не вполне понятно, где именно размещен запрещаемый материал, так, например, п. 3247 описан как «Изображение человеческого черепа и кости с надписью «Мертвая голова… всему голова!!!, под которым размещена надпись – Смерть жидам и всем хачам, скоро ад устроим вам!!! (решение Йошкар-Олинского городского суда Республики Марий Эл от 10.11.2015)».

 

О том, что с этим бестолковым и разбухающим механизмом давно уже невозможно работать, мы пишем из года в год[68]. За год из списка было удалено четыре пункта, но общую картину это существенно не улучшило.

Правда, Генеральная прокуратура предприняла попытки улучшить положение путем централизации этой деятельности. В ноябре 2016 года стал известен текст изданного еще в марте 2016 года приказа Генпрокуратуры, по-новому регламентирующего порядок запрета материалов за экстремизм[69]. Но пока, как видим, темпы роста списка за год только выросли.

Некоторые пункты Федерального списка больше всего напоминают рабочие и черновые записки, которые пишутся «для себя» и «для внутреннего пользования» и непонятны посторонним читателям. И количество таким образом небрежно описанных материалов растет. Например, п. 3393 описан как «графический файл 2sgfcP75YWU.jpg, размещенный в социальной сети «В Контакте». Или же материалы внесены в виде электронного адреса (URL), в некоторых случаях искаженного[70] (т.е. несуществующего), что делает запрет еще более бессмысленным. И это не говоря уже об огромном количестве самого разного рода библиографических, грамматических и орфографических ошибок и описок.

Иногда, наоборот, описание приводится с излишней детализацией. П. 3494: «Фотоизображение, содержащее надпись «Пугачев, Орел с тобой! Выселить всех чеченцев», нанесенную на бетонное ограждение Крестительского кладбища, расположенного по адресу: г.Орел, ул. Карачевская, д. 97 «а», размещенное Раевским А.А. для публичного просмотра на странице в социальной сети «В Контакте» с аккаунтом «Антон Раевский»: www.vk.com/id137792260 (решение Заводского районного суда г. Орла от 09.03.2016).» Несмотря на такое подробное описание, остается совершенно непонятно, запрещена ли надпись на заборе или ее фотография в соцсети, и запрещена ли надпись того же содержания, но на другом заборе, запрещена ли другая фотография той же надписи или та же, но размещенная в другом аккаунте.

И это не праздные вопросы. Например, в Мордовии в ноябре 2016 года Новочебоксарский городской суд Республики Чувашия постановил прекратить административное дело, возбужденное в отношении местного активиста Партии народной свободы (ПАРНАС) Дмитрия Панькова за репост фотографии политика Виталия Милонова в майке с принтом, содержавшим запрещенный лозунг «Православие или смерть»[71]. Суд принял во внимание, что в Федеральный список экстремистских материалов этот лозунг внесен с восклицательным знаком, а в опубликованной Паньковым фразе «Православие или смерть» восклицательный знак отсутствовал[72]. Ранее за публикацию фотографий Милонова в майке с тем же лозунгом дважды штрафовали чувашского оппозиционера Дмитрия Семенова.

Суды продолжают пополнять список одними и теми же материалами. В августе 2016 года под п. 3746. в списке оказался роман Дмитрия Нестерова «Скины: Русь пробуждается», признанный экстремистским в соответствии с решением Ленинского районного суда г. Екатеринбурга Свердловской области от 22.03.2016. Эта книга (также без указания всяких выходных данных) уже была признана экстремистской Ленинским районным судом Оренбурга 26.07.2010 г. и внесена в Федеральный список экстремистских материалов (п. 1482). Аналогичная история произошла с брошюрой Мухаммада Салиха аль-Мунаджида «Иман Ислам Намаз» (пп. 3292 и 2073). История с исламской брошюрой примечательна еще тем, что она была не просто признана экстремистской повторно, – за два года до того, в апреле 2013 года, ее запрещал тот же самый суд. Бывает, что в список вносятся одни и те же материалы, но с разными выходными данными. Скажем, фильм «Вечный жид» в 2016 году был повторен в списке в 10 пунктах подряд с разными линками (пп. 3513–3522). И это не считая того, что там есть еще как минимум пять копий этого фильма. За год таких повторов было внесено не менее 15. Всего повторов в списке не менее 125.

Часть материалов продолжают признавать экстремистскими явно неправомерно (брошюры Свидетелей Иеговы и т.д.).

 

Запрещение организаций как экстремистских

В 2016 году в Федеральный список экстремистских организаций, публикующийся на сайте Минюста, было добавлено 10 организаций. И это примерно столько же, сколько годом ранее (11 организаций).

В 2016 году список пополнили следующие праворадикальные группы: Общественное движение «TulaSkins»[73], этнополитическое объединение «Русские»[74] (мы считаем это решение о запрете частично неправомерным[75]); Русское национальное объединение «Атака»[76], община Коренного Русского народа г. Астрахани Астраханской области[77], партия «ВОЛЯ», ее региональные отделения и иные структурные подразделения[78]. Впервые за годы существования списка в нем было приведено подробное описание флага и эмблемы организации (партии «Воля»). Вероятно, это было сделано, чтобы в дальнейшем облегчить применение ст. 20.3 КоАП, в которой речь идет в том числе и о символике запрещенных организаций.

За год список пополнили также пять религиозных объединений – организации Свидетелей Иеговы из городов Старый Оскол, Белгород[79], Орел[80], Элиста[81], и одна мусульманская организация – молельный дом «Мечеть Мирмамеда»[82] – но об этом речь пойдет в докладе о злоупотреблениях антиэкстремистским законодательством.

Таким образом, на момент написания доклада Федеральный список экстремистских организаций включает в себя 58 организаций[83] (не считая 26 организаций, которые признаны террористическими), чья деятельность запрещена в судебном порядке и ее продолжение карается по ст. 2822 УК.

Помимо этого, за год обновился и список организаций, признанных террористическими, публикующийся на сайте ФСБ. Туда под п. 25 и п. 26 были добавлены две международные организации: «Аджр от Аллаха Субхану уа Тагьаля SHAM» (Благословение от Аллаха милоственного и милосердного СИРИЯ)[84] и религиозное объединение «АУМ Синрике» (Aum Shinrikyo, AUM, Aleph)[85].

 

Другие административные меры

Преследование за административные правонарушения

Количество наказанных по административным делам растет. И очевидно, что наши данные здесь более неполны, чем по уголовным делам: прокуратуры далеко не всегда сообщают о таких мерах, да и на сайтах судов данные о таких делах появляются с большим запозданием, и тоже далеко не все. Собранные нами данные мы приводим без учета решений, которые считаем явно неправомерными (о последних см. в одновременно выходящем докладе о неправомерном антиэкстремизме[86]).

 

Насколько нам известно, по ст. 20.3 КоАП («Пропаганда либо публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики, либо атрибутики или символики экстремистских организаций, либо иных атрибутики или символики, пропаганда либо публичное демонстрирование которых запрещены федеральными законами») в 2016 году было привлечено к ответственности 128 человек, 5 из которых – несовершеннолетние (в прошлом году по этой статье было осуждено 73 человека).

Заметно увеличилось количество наказанных за демонстрации собственных татуировок с нацистскими символами среди заключенных колоний. В 2016 году таковых было как минимум 25 человек.

Большинство правонарушителей было оштрафовано на суммы от 1 до 3 тысяч рублей. Как и в случае с уголовным преследованием, у некоторых из них, помимо этого, конфисковали «орудие совершения преступления» (ноутбук, планшет или смартфон), что многократно превышает суммы выплаченных штрафов. К административным арестам (от 3 до 10 суток) было приговорено пять человек.

Как всегда, часть этих судебных решений выглядит сомнительно. В Самарской области суд не только оштрафовал на 1000 рублей Владимира Авдонина за снимок солдат Третьего Рейха в военной форме и фотографии с одного из первомайских шествий ультраправых в Санкт-Петербурге, но и на год лишил его пассивного избирательного права[87].

К административной ответственности по ст. 20.3 КоАП было привлечено и юридическое лицо – книжный магазин ООО «Новый книжный М» в ТЦ «У Речного» в Москве. Магазин торговал подарочными пакетами с оттиском штампа главнокомандующего войсками нацистской Германии «Oberkommando der Wehrmacht» с нацистской символикой, за что был оштрафован на 30 тысяч рублей.

 

По ст. 20.29 КоАП («Производство и распространение экстремистских материалов») был наказан 161 человек, четверо из них – несовершеннолетние (в 2015 году мы писали о 61 осужденном по этой статье).

Административный арест (от 3 до 10 суток) был назначен судом семи правонарушителям, остальные осужденные выплатили небольшие штрафы.

Прокуратуры постепенно используют все большее число пунктов Федерального списка. В 2016 году пользователей социальных сетей наказывали за выложенные песни 12 ультраправых групп (в первую очередь – группы «Коловрат»), песни барда вооруженного чеченского сопротивления Тимура Муцураева, разные ксенофобные видеоролики (в первую очередь видеоролики «Формат-18» и разные версии «Последнего интервью приморских партизан»), видеоролики с обращениями Саида Бурятского, ксенофобные фильмы (в том числе «Вечный жид»[88], два запрещенных граффити. Однако осилить огромный Федеральный список полностью сотрудники прокуратур явно не в состоянии, круг применяемых пунктов по-прежнему до смешного ограничен по сравнению с размером и разнообразием выложенных в списке материалов.

По этой статье были признаны виновными и юридические лица. В Хабаровске суд оштрафовал на 154 тысячи рублей сеть музыкальных магазинов торгового дома «Кио» за продажу дисков с признанными экстремистскими песнями группы «Коррозия металла».

18 человек в 2016 году были привлечены к ответственности по ст.ст. 20.3 и 20.29 КоАП одновременно. Трое из них были приговорены к аресту, остальные выплатили штраф, еще одно решение нам неизвестно.

 

К административной ответственности по ст. 5.35 КоАП («Неисполнение родителями обязанностей по содержанию и воспитанию несовершеннолетних») были привлечены несколько родителей. На двух матерей несовершеннолетних ксенофобов были составлены протоколы. К штрафу в 500 рублей суд приговорил родственников хабаровских школьниц, обвиняемых в издевательствах над животными[89] и возбуждении ненависти к некой социальной группе (подробнее см. в разделе «Насилие»).

 

Выше мы писали о тех решениях, которые считаем более или менее правомерными. Но нам известно как минимум о 43 случаях неправомерного наказания по ст. 20.29 КоАП и о 19 случаях по ст. 20.3 КоАП. Таким образом, на 289 правомерных решений приходится 62 неправомерных. По сравнению с 2015 годом доля неправомерных существенно снизилась: тогда было вынесено 86 неправомерных решений против 155 правомерных.

 

Активность прокуратур в интернете

Задача прокуратур в плане борьбы с экстремистским контентом в интернете сводится к блокировке доступа к запрещенным (или иным предположительно «опасным») материалам. И эта борьба в последние четыре года идет все активнее.

Во-первых, весьма активно работает система интернет-фильтрации, основанная на Едином реестре запрещенных сайтов, функционирующая с 1 ноября 2012 г. По данным сайта «Роскомсвобода»[90] (полной информацией обладает только сам Роскомнадзор), «за экстремизм» по решению судов в 2016 году в реестр попали 486 ресурсов (годом ранее – 283)[91]. Всего на 1 января 2017 г. ресурсов, заблокированных таким способом за все время существования реестра, по предварительным подсчетам, было не менее 908[92].

Реестр неизбежно будет расти. Мы знаем о как минимум еще 45 обращениях прокуратур в суды с требованием признать наличие на ряде интернет-страниц информации, «запрещенной к распространению на территории РФ», и внести ресурсы в этот реестр. Вероятно, на самом деле таких обращений куда больше.

Во-вторых, Единый реестр дополняется отдельным реестром по «закону Лугового»[93], предусматривающему внесудебную блокировку сайтов с призывами к экстремистским действиям и массовым беспорядкам по требованию Генеральной прокуратуры, но без суда. И растет он стремительно: в 2016 году туда было внесено 923 ресурса (в 2015 году – 133)[94] (всего в этом реестре насчитывается 1410 ресурсов). Интересно, что резкая активизация работы по пополнению реестра началась со второй половины года (и произошла она в основном за счет радикальных исламистских материалов, в частности, видеороликов ИГИЛ).

Формально на сайте Роскомнадзора реестры существуют раздельно, однако процедура работы с ними практически одинакова. По решению Роскомнадзора блокировка производится по конкретному адресу страницы (URL), или, гораздо шире, по субдоменному имени, или по физическому адресу (IP)[95].

В реестры за год были включены следующие типы ресурсов:

  • ксенофобные материалы современных русских националистов (включая различные видеоролики, песни групп «Коловрат», «Циклон Б», «Order», «Аргентина», стихи Александра Харчикова, книгу Дмитрия Нестерова «Скины. Русь пробуждается», страницы группы «Misanthropic Division», призывы вступать в батальон «Азов» в соцсети «ВКонтакте» и многое другое);
  • журналистские расследования (книга Билла Бьюфорда «Английская болезнь»);
  • материалы классиков фашизма (книги Гитлера, Муссолини, Гиммлера);
  • материалы мусульманских боевиков и иные призывы политических исламистов к насилию (включая призывы ехать в Сирию);
  • иные мусульманские материалы (книги Саида Нурси, материалы запрещенных организаций, включая «Хизб ут-Тахрир» и др.);
  • видеоролики с материалами украинских организаций и сайты запрещенных в России украинских организаций (видеоролики «Правого сектора»);
  • иные материалы украинских СМИ;
  • пародийные материалы, запрещенные как серьезные;
  • различные иные материалы, направленные против властей, подстрекающие к беспорядкам;
  • различные мирные оппозиционные материалы (призывы прийти на марш памяти Бориса Немцова в Нижнем Новгороде, на акцию дальнобойщиков[96]);
  • не поддающиеся идентификации материалы.

Все наши претензии к эффективности и правомерности этих механизмов мы неоднократно излагали ранее[97]. Ситуация с тех пор изменилась только в худшую сторону. Подобно Федеральному списку реестры разбухают в размерах. Человеческий фактор и критический анализ из этой системы постепенно исключаются – что и немудрено при таком объеме. В 2017 году стало известно, что поиском по ключевым словам для правоохранительных органов занимается специальная программа под названием «Демон Лапласа», разработанная АНО «Центр исследования легитимности и политического протеста», которая осуществляет круглосуточный мониторинг социальных сетей. Данные о замеченных экстремистских материалах НКО направляет в региональные правоохранительные органы[98].

Но одно не меняется год от года – качество пополнения перечней постоянно ухудшается. Существующие системы блокировок никак не способствует укреплению безопасности в обществе, зато все более существенно ограничивают свободу выражения.



[1] Наша работа в 2016 году по этой тематике поддерживалась несколькими донорами, включая Норвежский Хельсинкский комитет, Международное партнерство по правам человека и средства государственной поддержки, выделенные в качестве гранта в соответствии с распоряжением президента Российской Федерации от 1 апреля 2015 г.

30 декабря 2016  года РОО Центр "Сова" была принудительно внесена Минюстом в реестр "некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента". Мы не согласны с этим решением и обжалуем его.

[2] Данные за 2015 и 2016 годы приведены на 11 марта 2017 г.

[3] См.: Альперович В., Юдина Н. Затишье перед бурей. Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2014 году в России // Центр «Сова». 2015. 26 марта (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2015/03/d31575/).

[4] В аналогичном докладе за 2015 год сообщалось о 11 погибших, 82 раненых и избитых, 6 угрозах убийством. См.: Альперович В., Юдина Н. Движение ультраправых в ситуации давления. Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2015 году в России // Центр «Сова». 2016. 20 февраля (www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2016/02/d33886/).

[5] На юго-востоке Москвы найдено тело девушки с многочисленными ножевыми ранениями // life. 2016. 23 декабря. ( https://life.ru/t/новости/951185/tielo_zhiestoko_ubitoi_dievushki_naidieno_v_moskvie).

[6] Пик таких нападений пришелся на 2007 год (7 убитых, 118 раненых); с тех пор происходило постоянно снижение, достигшее минимума в 2013 году (7 раненых). Подробнее см.: См.: Альперович В., Юдина Н. Затишье перед бурей…

[7] В Снеговой Пади группа молодых людей избивает школьников, вымогает деньги и пытается установить превосходство белой расы // Новости Владивостока. 2016. 11 мая (http://www.newsvl.ru/vlad/2016/05/11/147231/#ixzz48KF7rjjV).

[8] В Петербурге избили и ограбили сотрудника «ВКонтакте», крича «национал-предатель, еврей, пятая колонна» // Медиазона. 2016. 13 июня (https://zona.media/news/2016/12/06/s-krikami).

[9] Подробнее см.: Почувствовать эпоху на себе. «Патриотические» активисты закидали яйцами детей, участвовавших в историческом конкурсе // Медуза. 2016. 28 апреля.

[10] Ультраправый подозревается в убийстве журналиста Циликина // Центр «Сова». 2016. 8 апреля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/racism-nationalism/2016/04/d34258/).

[11] Признать убийство Циликина преступлением на почве ненависти // change.org. 2016. 29 сентября (https://www.change.org/p/признать-убийство-циликина-преступлением-на-почве-ненависти).

[12] Об акции см. репортаж центра «Сова»: В Москве прошло шествие памяти Маркелова и Бабуровой. 2016. 19 января (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/01/d33659/).

[13] Правоногий футбол // Центр «Сова». 2016. 20 мая (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2016/05/d34534/).

[14] Фанаты в Марселе: еще и расизм // Центр «Сова». 2016. 16 июня (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2016/06/d34799/).

[15] Подробнее см.: Хабаровские живодерки обвиняются в возбуждении ненависти и оскорблении религиозных чувств // Центр «Сова». 2016. 11 ноября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/11/d35813/).

[16] Фигурантам уголовного дела об убийстве брянского музыканта предъявлено новое обвинение // СУ СК РФ по Брянской области. 2016. 21 декабря (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/12/d36056/).

[17] Возбуждено уголовное дело против лидера РФО «Память» // Центр «Сова». 2016. 15 апреля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/04/d34318/).

[18] У Дины Гариной прошел обыск по делу о возбуждении ненависти // Центр «Сова». 2016. 21 апреля (http://www.sova-center.ru/misuse/news/persecution/2016/04/d34366/).

[19]В Липецке передано в суд дело организатора «Русских маршей» // Центр «Сова». 2016. 27 сентября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/09/d35483/).

[20] В Вологде прошли обыски у местных националистов // Центр «Сова». 2016. 13 мая (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/05/d34549/).

[21] Лидеру НОМП полковнику Квачкову предъявлено обвинение в призывах к терроризму // Центр «Сова». 2016. 2 июня (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/06/d34697/).

[22] В Москве задержан Юрий Екишев // Центр «Сова». 2016. 23 июня (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/06/d34857/).

[23] Полиция пришла с обыском в московский офис «Другой России», 14 человек задержаны // Медуза. 2016. 20 февраля.

[24] В Москве задержан Дмитрий Демушкин // Центр «Сова». 2016. 21 октября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/10/d35664/).

[25] «Пуп» земли новороссийской // Газета.ру. 2016. 26 января (https://www.gazeta.ru/politics/2016/01/26_a_8041871.shtml).

[26] Политическая декларация общерусского национального движения под руководством Игоря Стрелкова // Движение «Новороссия». 2016. 28 мая.

[27] Владимир Басманов: Будем ли мы создавать Партию Националистов вместе с Демушкиным для участия в выборах в РФ? // ВКонтакте. Страница Комитета «Нация и свобода». 2016. 28 сентября.

[28] Подробнее см. главу «Трансформация ультраправого поля: 2013-2016» в: Альперович В., Юдина Н. Эволюция и деволюция: Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в первой половине 2016 гг. // Центр «Сова». 2016. 13 июля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2016/07/d35018/).

[29] Отчет SERB`а субботней акции против многочисленного схода национал – предателей России // Официальная страница Гоши Тарасевич в соцсети Facebook. 2016. 4 декабря.

[30] Поскольку он более двух раз привлекался к административной ответственности по статьям 20.3 КоАП и ст. 20.1 КоАП. Подробнее см.: Очередной административный арест Дмитрия Демушкина // Центр «Сова». 2015. 11 сентября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2015/09/d32782/).

[31] По версии КНС в Центральный комитет Русского марша входят: Игорь Артемов (РОНС), Александр Белов (экс-«Русские»), Владимир Басманов (КНС), Максим Вахромов (Национальный союз России, «Русский марш Урал»), Станислав Воробьев (РИД), Денис Тюкин (Вихорев, «Русский центр», экс-ДПНИ Киров), Владислав Пластинин («Рубеж Севера»), а также трое принятых в 2016 году националистов: Сергей Гужев («Русская Вологда»), Георгий Павлов («Гоша Ариец», «Псковская русская республика») и Игорь Стенин («Русские Астрахани»).

[32] Русские националисты ведут подготовку 12-го Русского Марша // Артполитинфо. 2016. 15 сентября.

[33] Владимир Истархов о ПАРНАСе и выборах 18 сентября 2016 // Youtube.com. 2016. 30 августа.

[34] Борис Миронов призывает вас поддержать на выборах ПАРНАС и Мальцева // Национальная служба новостей. 2016. 9 сентября.

[35] Русские националисты приступают к созданию движения и партии националистов! Истерика по выборам // Youtube.com. 2016. 20 сентября.

[36] Игорь Могилёв ПРОТИВ Вячеслава Мальцева // ВКонтакте. 2016. 12 сентября.

[37] Игорь Стрелков: Надо создавать свою сторону // Официальный сайт движения «Новороссия». 2016. 23 августа.

[38] РН Насущное Оккупационный режим проводит выборы среди предателей // Youtube.com. 2016. 6 сентября.

[39] Да, всё-таки по выборам // Интернет-дневник К. Крылова. 2016. 14 сентября.

[40] Алексей Балыбердин, баллотировавшийся по Нижнетагильскому одномандатному округу №171 от партии «Единая Россия» (сопредседатель движения «Антимайдан»); Дмитрий Саблин, выдвигавшийся по Новомосковскому одномандатному округу №202 от партии «Единая Россия» (сопредседатель движения «Антимайдан»); Леонид Огуль, выдвигавшийся по Астраханскому одномандатному округу №74 от партии «Единая Россия» (кандидат от ОНФ, вносивший законопроекты ПВО в Государственную думу); Владимир Бортко, баллотировавшийся по Центральному одномандатному округу №216 от КПРФ; Сергей Шаргунов, выдвигавшийся по Коркинскому одномандатному округу №191 от КПРФ (соратник движения «Антимайдан»); Анатолий Вассерман, баллотировавшийся по Преображенскому одномандатному округу №205 от «Справедливой России»; Ярослав Нилов, выдвигавшийся по Кунцевскому одномандатному округу №197 от ЛДПР.

[41] Подробнее см.: Альперович В., Верховский А., Юдина Н. Между Манежной и Болотной: Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2011 году в России // Центр «Сова». 2012. 21 февраля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2012/02/d23739/).

[42] Подробнее см.: Националист Малюгин получил 18 лет строгого режима // ЗакC.Ру. 2016. 17 марта (https://www.zaks.ru/new/archive/view/151187).

[43] См. одновременно выходящий другой доклад «Совы»: Кравченко Мария. Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства в России в 2016 году.

[44] См. Кто лишен свободы за «экстремистские преступления» не общеуголовного характера. Февраль 2017 // Центр «Сова». 2017. 20 февраля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2017/02/d36413/).

[45] Чиков Павел. Управляемая оттепель: О чем говорит пересмотр дел Дадина и Чудновец // РБК. 6 марта (http://www.rbc.ru/opinions/politics/06/03/2017/58bd186f9a7947c43c5ec254).

[46] Основные оперативные статистические показатели судов общей юрисдикции за 2016 г. // Официальный сайт Судебного департамента при Верховном суде РФ. 2017 (февраль) (cdep.ru/userimages/sudebnaya_statistika/2017/Osnovnye_oper_pokazateli_2016.xlsx).

[47] Это примерно в два с половиной раза больше, чем нам известно. По данным центра «Сова», с учетом неправомерных приговоров, 261 человек были осуждены по ст.ст. 280, 2801, 282, 2821,2822. Отчасти разница в статистике может быть объяснена тем, что мы не берем данные по Северному Кавказу. Кроме того, прокуратуры не всегда считают нужным сообщать о рутинных приговорах. Скажем, мы знаем о том, что в 2016 году было возбуждено 817 уголовных дел, однако пока многие еще не доведены до приговора.

Данные по террористическим статьям на сайте ВС также приведены суммарно: по ст. 2051(«Содействие террористической деятельности»), 2052,2053 («Прохождение обучения в целях осуществления террористической деятельности»), 2054 («Организация террористического сообщества и участие в нем»), 2055 («Организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации»), 206 («Захват заложника») было осуждено 182 человека. Мы не берем данные по всем «террористическим статьям», кроме 2052, поэтому сравнение с нашими данными будет нерелевантно.

[48] Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Эволюция и деволюция…

[49] Подробнее см.: В Тольятти сторонник «Правого сектора» осужден за материалы в соцсети «ВКонтакте» // Центр «Сова». 14 июня (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/06/d34789/).

[50] Подробнее см.: Является ли Александр Белов политзаключенным? // Центр «Сова». 2015. 13 июля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2015/07/d32405/); Гефтер В. Признать политзаключенным не значит представить к награде // Центр «Сова». 2015. 21 июля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2015/07/d32467/); Верховский А. Возбуждение ненависти и статус политзаключенного // Центр «Сова». 2015. 28 июля (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2015/07/d32511/).

[51] Подробнее см.: Александр Белов получил 7,5 лет колонии общего режима // Центр «Сова». 2016. 24 августа (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/08/d35264/).

[52] ВС смягчил приговор уехавшему в «Правый сектор» школьнику из Москвы // РАПСИ. 2016. 22 декабря (http://www.rapsinews.ru/judicial_news/20161222/277423491.html).

[53] Подробнее см.: Альперович В., Юдина Н. Затишье перед бурей?: Ксенофобия и радикальный национализм и противодействие им в 2014 году // Центр «Сова». 2015. 26 марта (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2015/03/d31575/).

[54] Трифонов Глеб. Известный русский националист стал вербовщиком ИГИЛ // Life. 2016. 23 декабря (https://life.ru/t/%D0%BD%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B8/951036/izviestnyi_russkii_nieonatsist_stal_vierbovshchikom_ighil).

[55] Подробнее см.: Бывший член NS/WP осужден за вербовку в ИГИЛ // Центр «Сова». 2016. 23 декабря (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/12/d36079/).

[56] См. например: Юдина Н. Антиэкстремизм в виртуальной России в 2014–2015 гг. // Центр «Сова». 2016. 29 июня (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2016/06/d34913/).

[57] См.: Альперович В., Верховский А., Юдина Н. Указ соч.

[58] Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 3 ноября 2016 г. N 41 г. Москва «О внесении изменений в постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 февраля 2012 года N 1 "О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности" и от 28 июня 2011 года N 11 "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности» // Сайт Верховного суда РФ. 2016. 16 ноября (http://www.vsrf.ru/Show_pdf.php?Id=11086).

[59] Случаи прямо неправомерного правоприменения рассматриваются в: Кравченко М. Указ. Соч.

[60] О подходах к правоприменению в этой сфере см.: Рабатский план действий по запрещению пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию // Центр «Сова». 2014. 7 ноября (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/publications/2014/11/d30593/).

[61] В этом докладе не рассматриваются приговоры, вынесенные явно неправомерно, а также приговоры членам «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами».

[62] Ранее по делу «Атаки» были осуждены еще двое: один был приговорен к двум годам условно, второй, создатель «Атаки» Владимир Кудряшов, был задержан на территории Луганской народной республики по запросу СК РФ, выдан и получил год колонии общего режима.

[63] Омский филиал РНЕ был признан экстремистским по решению Омского областного суда в 2012 году.

[64] Объединение «Misanthropic Division» было признано экстремистским Красноярским краевым судом 17.07. 2015.

[65] Центр «Сова» благодарит студентку III курса факультета журналистики МГУ Марию Мурадову за помощь в классификации списка.

[66] На 15 марта 2017 г. в списке – 4061 пунктов.

[67] Подробнее см. Владимир: суд зачем то признал экстремистским граффити // Центр «Сова». 2016. 20 декабря (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2015/12/d33425/).

[68] См. например соответствующую главу в Альперович В., Юдина Н. Эволюция и деволюция….

[69] Подробнее см.: Кравченко М. Указ. соч.; Неправомерный антиэкстремизм в ноябре 2016 года // Центр «Сова». 5 декабря (http://www.sova-center.ru/misuse/publications/2016/12/d35943/).

[70] Мы полагаем – сознательно, чтобы не рекламировать запрещенный материал.

[71] Этот лозунг был запрещен Черемушкинским районным судом в 2010 году и внесен в Федеральный список экстремистских материалов под номером 865.

[72] Суд не стал наказывать чувашского активиста Панькова за репост фотографии Милонова // Центр «Сова». 2016. 22 ноября (http://www.sova-center.ru/misuse/news/persecution/2016/11/d35873/).

[73] Признана экстремистской Советским районным судом Тулы 06.07.2015.

[74] Признано экстремистским Московским городским судом 28.10.2015.

[75] Подробнее см. Объединение «Русские» признано экстремистской организацией // Центр «Сова». 2017. 28 августа (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2015/10/d33132/).

[76] Признано экстремистским Московским городским судом 11.08.2016.

[77] Признана экстремистской Советским районным судом Астрахани 21.07.2016

[78] Признана экстремистской Верховным Судом Российской Федерации 09.08.2016.

[79] Признаны экстремистскими Белгородским областным судом 10.02.2016.

[80] Признана экстремистской Орловским областным судом 14.06.2016.

[81] Признана экстремистской Верховным судом Республики Калмыкия 25.02.2016.

[82] Признана экстремистской Самарским областным судом 22.07.2016.

[83] Уже в 2017 году в список был добавлен «Меджлис крымскотатарского народа», признанный экстремистским Верховным судом Республики Крым 26.04.2016.

[84] Признана террористической Московским окружным военным РФ 28.12.2015. Название мы без исправлений воспроизводим по сайту ФСБ. Видимо, имеется в виду сеть сбора денег для гуманитарной помощи джихадистам – заключенным или на медицинские услуги и т.п.

[85] Признана террористической Верховным судом РФ 10.09.2016.

[86] Кравченко М. Указ. Соч.

[87] См.: Самарскому активисту придется заплатить административный штраф // Центр «Сова». 2016. 21 декабря (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/news/counteraction/2016/12/d36055/).

[88] «Вечный жид» – известный фильм, снятый режиссёром Фрицем Хиплеромпо распоряжению Геббельса. Мы выделяем его в общем перечне, т.к. он чаще любых других фильмов встречается среди материалов, за которые привлекают людей по административным статьям. Что и немудрено, ведь в Федеральном списке он тоже упоминается не менее 15 раз (см.выше).

[89] Родители и бабушка живодерок из Хабаровска оштрафованы на 500 рублей // РАПСИ. 2016. 8 декабря (http://www.rapsinews.ru/incident_news/20161208/277301965.html).

[90] См.: Реестр запрещенных сайтов // Роскомсвобода (http://reestr.rublacklist.net/).

[91] См.: обновляемый список: «Экстремистские ресурсы» в Едином реестре запрещенных сайтов // Центр «Сова» (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/docs/2016/04/d34421/).

[92] Экстремизм в этом реестре занимает только малую часть, по данным «Роскомсвободы», всего в реестре – 62297 записей на 12 марта 2017 г.

[93] Полное название «О внесении изменений в Федеральный закон “Об информации, информационных технологиях и о защите информации”».

[94] См. обновляемый список Ресурсы в реестре сайтов, заблокированные по закону Лугового // Центр «Сова» (http://www.sova-center.ru/racism-xenophobia/docs/2017/01/d36203/).

[95] Это приводит к блокировке множества заведомо невинных сайтов, просто расположенных на том же сервере.

[96] Интересно, что не заблокирована ни одна страница с призывами прийти на «Русский марш».

[97] См. например: Юдина Н. Антиэкстремизм в виртуальной России…

[98] Адвокат: лидера «Инструкции по выживанию» вызвали в центр «Э» по доносу НКО, якобы разработавшей антиэкстремистский софт для мониторинга соцсетей // Медиазона. 2017. 2 февраля (https://zona.media/news/2017/08/02/demon_laplasa).


Ссылки на данную статью [1]