Новости по теме

Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства в Крыму (фрагмент отчета ОБСЕ)

17 сентября 2015 года был опубликован отчет Бюро по демократическим институтам и правам человека и Верховного комиссара по делам национальных меньшинств Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ), посвященный соблюдению прав человека в Крыму. Публикуем фрагменты этого доклада, касающиеся неправомерного применения антиэкстремистского законодательства в Крыму.


101. Комитет ООН по правам человека отмечает, что такие правонарушения как «экстремистская деятельность» «должны иметь четкие определения для гарантии того, что их применение не ведет к неуместному или несоразмерному вмешательству в осуществление права на свободное выражение мнений». Кроме того, Комитет ООН заявил в отношении свободы СМИ, что «установление мер наказания для СМИ (включая интернет-издания), издателей или журналистов исключительно за критику правительства или общественно-политической системы, которой придерживается правительство, ни при каких обстоятельствах не может рассматриваться в качестве необходимого ограничения права на свободное выражение мнений». Также следует отметить, что ограничение аккредитации не должно использоваться с целью ограничения доступа к информации и свободы выражения мнений, а также не должно быть основано на процессе, который носит дискриминационный характер в отношении некоторых СМИ ввиду их политических или иных взглядов. Государства-участники ОБСЕ также обязались гарантировать, что законное осуществление журналистами своей профессиональной деятельности не поставит их перед угрозой выдворения и не приведет каким-либо другим образом к их наказанию, что они будут воздерживаться от принятия ограничительных мер, таких, как лишение журналиста аккредитации или выдворение его из-за содержания его репортажей или политики органа информации, в котором он работает.

102. Несмотря на обязательства, с момента аннексии Крыма де-факто власти применяли широкое толкование российского Уголовного кодекса, в который вошли новые положения о запрете так называемых «экстремистских» и «сепаратистских» высказываний, чтобы не допустить распространение взглядов, якобы направленных против российского правительства или аннексии Крыма. Эти новые положения, вступившие в силу в мае 2014 года, предусматривают меры наказания в виде крупных штрафов и лишения свободы сроком до трех лет. Они также предусматривают ужесточение наказаний для работников СМИ, в том числе такие меры, как лишение свободы на срок до пяти лет и/или запрет на осуществление журналистской деятельности на срок до трех лет. Власти часто выдвигают уголовные обвинения в «экстремизме» и «сепаратизме» с целью ограничения прав активистов, журналистов, групп меньшинств и других членов общества, стремящихся к выражению альтернативного мнения об оккупации Крыма Россией во время публичных и частных встреч и собраний, через социальные сети или журналистскую деятельность.

106. Журналист, в настоящее время работающий в Крыму, сообщил HRAM о том, что в отношении жителей Крыма, пользовавшихся социальными сетями, в ряде случаев выносились суровые приговоры по обвинению в «экстремизме», «сепаратизме» и «разжигании межэтнической ненависти». В одном из таких случаев, о котором сообщил как крымский журналист, так и украинская правозащитная НПО, имам одного из сел Бахчисарайского района был приговорен Бахчисарайским районным судом к двум годам лишения свободы условно за разжигание ненависти.

107. Жительница Крыма сообщила HRAM, что ее друг, крымский татарин, проживающий в Ялте, получил от местных властей предупреждение об уголовной ответственности за мнения и ссылки, которые он опубликовал на своей странице в сети «Facebook», в том числе выразив протест против аннексии Крыма и дискриминации, с которой сталкиваются крымские татары.

113. Активист-правозащитник из Симферополя сообщил, что де-факто власти часто блокируют сайты, которые считают нежелательными, тем самым ограничивая населению доступ к информации, содержащей критику в адрес правительства. Однако, по словам правозащитника, подобные ограничения непоследовательны, поскольку некоторые сайты заблокированы полностью, а при очередной попытке войти на другие на экране появляется сообщение об ошибке, но уже через неделю они снова становятся доступными.

114. В заявлении, появившейся на странице прокурора Крыма Натальи Поклонской в сети Facebook 8 августа 2015 года, Поклонская подтвердила, что ее ведомство активно занимается отслеживанием интернет-контента и блокирует сайты, считающиеся «экстремистскими»: «Прокуратура Республики Крым заблокировала около 30 сайтов экстремистской направленности. При этом соблюдается определенная процедура: мы направляем информацию в центр противодействия экстремизму, в управление ФСБ, затем мы проводим лингвистическое исследование, а затем уже направляем информацию в Генеральную прокуратуру РФ, чтобы заблокировать эти сайты. Мы будем очень благодарны нашим молодым гражданам, которые имеют больше познаний в Интернете, если они будут нам помогать выявлять экстремистские ресурсы в Интернете».

119. В течение всего периода с момента аннексии Крыма притеснениям и ограничениям со стороны де-факто властей неоднократно подвергалась крымскотатарская телевизионная станция «АТР». 16 мая 2014 года крымская прокуратура послала каналу официальное предостережение в связи с освещением несанкционированного митинга крымских татар, который состоялся 3 мая 2014 года в городе Армянск – на границе между Крымом и материковой частью Украины. В посланном документе «АТР» предостерегали от передачи информации, содержащей «побуждение к национальной или иной розни» или имеющей «признаки экстремистской направленности», в частности, высказываний лидера крымских татар Мустафы Джемилева. В предостережении также отмечалось, что «федеральное законодательство запрещает средствам массовой информации распространять экстремистские материалы или участвовать в экстремистской деятельности». Канал «АТР» воспринял это предостережение как официальное предписание и ввел политику самоцензуры, избегая репортажей с несанкционированных митингов, любых упоминаний Крыма как части Украины, а также таких терминов, как «оккупация», «аннексия» и иных выражений, которые могли бы подвернуть канал риску уголовного преследования. Другие СМИ, еще работающие в Крыму, также сообщили HRAM, что не применяют таких терминов, как «аннексия» и «оккупация», поскольку могут понести уголовную ответственность за их использование. В этом плане они работают в соответствии с ограничительным российским законодательством, которое теперь действует на территории Крыма.

123. Ситуация со СМИ удручающим образом продолжала ухудшаться, и 13 марта 2015 года работавшая в Киеве крымская журналистка Анна Андриевская узнала о том, что после опубликования ее интернет-статьи, написанной в декабре 2014 года, то есть через семь месяцев после ее отъезда из Крыма в мае 2014 года, в отношении нее в Крыму возбуждено уголовное дело по обвинению в экстремизме. Опубликованная на сайте Центра журналистских расследований статья была посвящена крымским добровольцам из числа гражданских лиц, которые оказывали помощь украинскому батальону «Крым», сражающемуся с пророссийскими повстанцами на востоке Украины. 13 марта 2015 года сотрудники ФСБ обыскали дом ее родителей в Крыму, допросили их с целью узнать о местонахождении дочери и ее деятельности и конфисковали компьютер, USB-флешку и девять блокнотов, принадлежавших Андриевской. Затем сотрудники ФСБ допросили двух ее знакомых крымских журналистов, провели обыск в их домах и конфисковали их аппаратуру, как улики по делу против Андиевской. В ходе допросов представители де-факто властей неоднократно заявляли, что обвинения выдвигаются против гражданки России Андриевской, хотя она никогда не получала российского гражданства и покинула Крым почти за год до того. Свидетель обысков в домах журналистов сообщил HRAM, что сотрудники ФСБ не позволили адвокату войти в дом во время обыска, а позднее затребовали паспортную информацию обо всех журналистах, собравшихся перед зданием ФСБ во время одного из допросов, который длился несколько часов.

138. Как и в отношении предварительных ограничений, принцип соразмерности относится к любым правонарушениям, которые могут иметь место уже в ходе общественных собраний. Согласно постановлениям Комитета ООН по правам человека и Европейского суда по правам человека по множеству дел, чрезмерные санкции за небольшие беспорядки или нарушение общественного порядка в ходе собраний могут также являться несоразмерным нарушением права на свободу собраний или самовыражения. Таким образом, любое уголовное преследование или административные санкции должны быть соразмерны тяжести правонарушения, в том числе и небольших по своему характеру правонарушений.

139. В то же время де-факто власти Крыма активно преследуют организаторов и участников мирных собраний за «экстремизм», который в некоторых случаях проявляется только в форме мирного и публичного культурного самовыражения или выражения политических взглядов участников собрания.

140. Так, представители Украинского культурного центра уведомили власти Симферополя о своем намерении провести общественное собрание в ознаменование 201-ой годовщины со дня рождения знаменитого украинского поэта Тараса Шевченко 9 марта 2015 года. После первоначального отказа в проведении мероприятия в центре города, власти разрешили провести его в удаленном от центра парке. Согласно сообщениям, несмотря на полученное официальное разрешение на проведение мероприятия, полиция задержала трех его участников (Кузьмина, Шукурджиева и Кравченко) за то, что они размахивали украинским флагом с надписью «Крым – это Украина». 12 марта 2015 года все трое были признаны виновными и приговорены к общественным работам за нарушение правил проведения общественных собраний путем использования «экстремистской» символики (украинского флага с надписью и украинской рубашки с вышивкой), на что не было получено конкретного разрешения в рамках содержания мероприятия по чествованию украинского поэта. В заключении суда также отмечалось, что использование украинской символики не соответствует историческим фактам, поскольку в период жизни поэта, то есть два столетия назад, Украина являлась частью Российской империи. Рассмотрев апелляцию, 20 апреля 2015 года Верховный суд Крыма оставил в силе постановление суда низшей инстанции на основании недопустимости «экстремистского» содержания мирного собрания.

142. За последний период прокуратура Республики Крым также ретроспективно возбуждала уголовные дела в отношении жителей Крыма и ВПЛ в соответствии с Уголовным кодексом РФ – как в отношении граждан РФ, подозреваемых в организации или участии в протестах во время «Евромайдана» в Киеве. Эти дела также примечательны тем, что связаны с инцидентами, которые имели место до российской оккупации и аннексии Крыма, а также вне территории Крыма, что расширяет юрисдикцию российских судов в Крыму, делая ее экстерриториальной, а также распространяет ее на правонарушения, которые предположительно имели место до того, как Уголовный кодекс РФ вступил в силу на территории Крыма.

143. Первым подобным уголовным делом, по которому был вынесен приговор, стало дело Александра Костенко. Костенко был арестован 6 февраля 2015 года по подозрению в том, что годом ранее, 2 февраля 2014 года, во время демонстраций на площади Независимости (Майдане) в Киеве бросил камень в офицера спецподразделения МВД Украины «Беркут». В судебном постановлении о задержании Костенко он назван российским гражданином, которому было известно «о массовых общественных беспорядках [на Майдане] с целью незаконного и насильственного свержения конституционного порядка Украины», и который «испытывал идеологическую ненависть к сотрудникам правоохранительных органов, которые обеспечивали общественных порядок». В соответствии с официальным отчетом его адвоката, 5 февраля 2015 года, за день до ареста Костенко по постановлению суда, выданному 6 февраля, его похитили, избили, пытали электричеством, а также провели имитацию его казни. Хотя в постановление о задержании отмечалось, что Костенко подозревался в «совершении незначительного правонарушения, влекущего за собой наказание в виде лишения свободы сроком до двух лет», суд в конечном итоге приговорил его к четырем годам и двум месяцам тюремного заключения.

144. Генеральный прокурор Крыма, которая лично занималась делом Костенко, упомянула вынесенный ему приговор на своей странице в сети Facebook как «законное и обоснованное […] восстановление справедливости». Через две недели после приговора по делу Костенко прокурор заявила на своей странице в Facebook о том, что следствию удалось установить всех других организаторов, «которые собирали в Крыму сторонников так называемого «евромайдана» для отправки в Киев, а также координировали все действия «мирных демонстрантов». […]Люди, о которых идёт речь, пока ещё не задержаны, но наказание для них будет неотвратимым – все они в скором времени окажутся на скамье подсудимых». Несколько дней позднее в СМИ просочилась часть отсканированных копий официальных документов уголовного следствия, в которых упоминались фамилии около 25 человек, находящихся под следствием за то, что ездили в Киев, чтобы принять участие в демонстрациях на Майдане. В списке также содержалась информация о текущем местонахождении всех подозреваемых в участии в демонстрациях, а также о том, поддерживали ли они политическую оппозицию.

145. Такое преследование предполагаемых участников событий Евромайдана в Киеве выглядит не просто политически мотивированным, что нарушает запрет на дискриминацию на основании политических взглядов, но и противоречащим обязательствам Российской Федерации согласно положениям как международного права в области прав человека, так и международного гуманитарного права. В частности, статья 15(1) МПГПП гласит: «Никто не может быть признан виновным в совершении какого- либо уголовного преступления вследствие какого-либо действия или упущения, которое […] в момент его совершения […] не являлось уголовным преступлением. Равным образом, не может назначаться более тяжкое наказание, чем то, которое подлежало применению в момент совершения уголовного преступления.». Четвертая Женевская конвенция также обговаривает следующее: (1) уголовное законодательство оккупированной территории суверенного государства остается в силе; (2) суды на оккупированной территории могут применять только изданные в законном порядке постановления, действовавшие до совершения предполагаемого правонарушения; (3) суды «должны принимать во внимание тот факт, что обвиняемый не является гражданином оккупирующей державы», и (4) оккупирующая держава «не может подвергнуть аресту, преследованию или осудить покровительствуемых лиц за действия или мнения, совершенные или высказанные до оккупации […] за исключением случаев нарушений законов и обычаев войны».

146. Также были задержаны пятеро крымских татар, которым грозит имеющее обратную силу преследование в соответствии с Уголовным кодексом РФ за преступления, якобы совершенные ими во время участия в демонстрациях в Симферополе 26 февраля 2014 года. Один из этих пятерых – Ахтем Чийгоз, заместитель председателя Меджлиса крымскотатарского народа, арестованный де-факто властями Крыма 29 января 2015 года. В апреле 2015 года российский МИД назвал г-на Чийгоза гражданином Украины, «хорошо известным в Крыму своими регулярными экстремистскими выходками».

177. Генеральный прокурор Крыма выдвигает обвинения в «экстремизме» и «сепаратизме» в соответствии с Уголовным кодексом РФ в отношении множества собраний и выступлений, а в некоторых случаях применяя кодекс ретроспективно, в отношении событий, имевших место до аннексии Крыма или за его пределами. Целенаправленное уголовное преследование крымских активистов, журналистов и лидеров этнических общин по статьям российского уголовного законодательства противоречит обязательствам России в соответствии с международным правом в области прав человека и международным гуманитарным правом. Помимо этого, эти уголовные дела кажутся политически мотивированными, что нарушает запрет на дискриминацию по политическим или иным взглядам. Положительным является тот факт, что в своем ежегодном докладе за 2014 год Уполномоченный по правам человека Российской Федерации также предупредила де-факто власти Крыма о том, что правоохранительным органам следует применять «взвешенный подход, исключающий любое произвольное, излишне широкое толкование понятия «экстремизм»».

230. Пятого мая 2014 года де-факто прокурор Крыма объявила предупреждение председателю Меджлиса Рефату Чубарову, уведомляющее его, что Меджлис может быть запрещен на основании причастности к экстремистской деятельности в связи с событием 3 мая. Пятого июля, когда Рефат Чубаров находился вне территории Крыма, де-факто прокуратура Крыма вынесла постановление о запрете ему на въезд на полуостров сроком на пять лет.

231. Период с начала июля 2014 года был ознаменован волной «профилактических бесед» со стороны де-факто службы безопасности, предупреждений де-факто прокуратуры Крыма, допросов и задержаний крымскотатарских лидеров и активистов, основным мотивом которых были экстремизм, членство и участие в деятельности радикальных религиозных организаций или участие в незаконных собраниях. В течение этого периода власти, де-факто осуществляющие контроль в Крыму, опираясь на широкое толкование антиэкстремистского законодательства в Российской Федерации, объявили несколько «антиэкстремистских предупреждений» организациям и активистам, связанным с Меджлисом. Давление усилилось в преддверии местных выборов, организованных де- факто властями в сентябре 2014 года, в особенности после того, как крымскотатарская община в большинстве своем откликнулись на призывы лидеров Меджлиса бойкотировать их.

236. В конце января 2015 года, де-факто прокуратура Крыма возбудила уголовное дело в связи с событиями 26 февраля 2014 года, когда между крымскими татарами и пророссийскими демонстрантами произошли столкновения перед зданием парламента Крыма. Эти события произошли до аннексии Крыма. Семь человек, включая заместителя председателя Меджлиса и главы регионального меджлиса в Бахчисарае, Ахтема Чийгоза, были арестованы. Им были выдвинуты обвинения в организации массовых беспорядков и участии в них. Большинству из них грозит от 4 до 10 лет тюремного заключения согласно части 1 и 2 статьи 212 Уголовного кодекса Российской Федерации. Срок содержания Ахтема Чийгоза под стражей был продлен до 19 ноября 2015 года. В рамках этого дела были допрошены десятки людей и проведено более 30 обысков в домах.

237. В мае 2015 года в Крыму было возбуждено уголовное дело против Рефата Чубарова. Ему были выдвинуты обвинения по части 1 статьи 280 Уголовного кодекса Российской Федерации («публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности»), которая предусматривает наказание в виде тюремного заключения сроком до пяти лет.

244. Двадцать второго сентября 2014 года был проведен семичасовой обыск в мечети Дерекой в Ялте. 382 Против трех крымских татар – Руслана Зейтуллаева, Нури Примова и Рустама Ваитова – были выдвинуты обвинения в участии в экстремистских религиозных организациях по части 5 статьи 205 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Ссылки на данную статью [2]